Фронтовой инстаграм: дончанину светил расстрел за боевую смекалку. Пришлось подключать Ворошилова

161.RU продолжает проект «Фронтовой инстаграм». Мы публикуем снимки из семейных архивов ветеранов Великой Отечественной войны. Уникальные военные истории со всей страны мы выкладываем в инстаграме «Первый фронтовой». В прошлый раз мы рассказывали историю журналиста Евгения Попова, который прошел войну в званиях от писаря до начальника штаба. Сегодня мы расскажем о судьбе Филиппа Дранцова — техника тяжелой гаубичной бригады, которого от расстрела спас счастливый случай.

Филипп Дранцов родился в 1914 году в станице Вешенской. Как и почему выбрал военную службу — неизвестно. По словам родственников, как и другие ветераны Великой Отечественной, он не сильно распространялся о своем опыте участия в войне. Но известно, что уже в возрасте 24 лет он принял участие в боях против японцев у озера Хасан (1938 год) и на Халхин-Голе (1939 год). В этих боях он, будучи артиллеристом, успел отличиться. К сожалению, это чуть не привело к его гибели.

— Он командовал расчетом, который перевозил орудия. Тогда использовали гужевые повозки с запряженными лошадьми. Нужно было обойти несколько сопок, чтобы выйти на позицию и приготовиться принять бой. Дорога была довольно долгая — одну сопку удавалось обойти за сутки, — рассказывает внук Филиппа Дранцова Михаил.

Расчет Дранцова должен был выйти по установленному маршруту на нужный холм и удерживать его. Но планы сорвал сильный ливень. Из-за него затея карабкаться вверх по сопкам казалась слишком рискованной — можно застрять в солончаке, сорвать сроки, а то и вовсе подвести расчет под удар.

— Но задачу необходимо было выполнить. Тогда дед посмотрел дороги по карте, прикинул, каким другим маршрутом можно достичь цели, как можно обойти сопки. В итоге они разведали новый путь и по нему добрались до нужной высоты не за два-три дня, а за один. Расположились. Приехало начальство и устроило разнос, — рассказывает внук.

Филипп Дранцов попытался объяснить начальству, что из-за тяжелых погодных условий по-другому поставленную задачу было невозможно выполнить. Но его объяснения не стали слушать. Так что его арестовали и по законам военного времени подали рапорт на расстрел. Под арестом он провел несколько недель, пока готовились бумаги.

— В это время в расположение с проверкой прибыл генерал Иван Сиваков. Он инспектировал части на Дальнем Востоке. С инспекцией Сиваков зашел в одну из камер, в которой содержался мой дед. Они были боевыми товарищами, но генерал не узнал Филиппа — так сильно он изменился за время ареста. А Дранцов не подал вида, что знает проверяющего, чтобы не навредить другу (в то время такое знакомство не прошло бы бесследно) и остался ждать своей участи, — говорит Михаил.

Проводя ревизию документов, уже перед отъездом, Сиваков в расстрельном приказе увидел фамилию — Дранцов. Генерал не мог поверить, что грамотный, героически проявивший себя боевой офицер, его боевой товарищ, мог погибнуть из-за чудовищной ошибки! После долгих разбирательств (дело дошло до маршала Ворошилова) расстрел отменили, Филиппу Дранцову вернули звание, награды и перевели в Киевский военный округ.

Почти сразу после его возвращения на Юго-восток Советского Союза началась война. Большую часть Великой Отечественной войны он прошел в чине лейтенанта, в должности техника-механика артиллерийского полка. Освобождая Румынию, был тяжело контужен. В Венгрии попадал в тыл врага — оттуда выбирался, имея на счету трех убитых в рукопашной схватке немецких офицеров. Бился за Будапешт и тонул на переправе в Дунае, освобождал Чехию и Австрию.

— Дед не подвёл своего товарища и честно исполнял свой долг. В годы Великой Отечественной войны мужественно сражался с фашистами, за проявленный героизм не раз был награждён орденами и медалями. Он внёс свой вклад в великую Победу и всегда помнил «счастливый случай» на Дальнем Востоке, сохранивший ему жизнь, — рассказывает его внук.