Деян Радич, вратарь ФК «Ростов»: «Многие россияне иногда даже не замечают, что я иностранец»

В конце апреля Деян Радич получил травму в матче шестого тура против «Терека». Заур Садаев, форвард грозненского клуба, в борьбе за мяч столкнулся с вратарем «Ростова». Деян продолжить встречу не сумел, а позже так высказался: «Вы же видели, что сам стык не был из разряда сумасшедших». После госпитализации с подозрением на перелом ребер врачи установили разрыв почки, и орган пришлось удалить. Недавно Радич возобновил занятия под присмотром врачей ФК «Ростова». На одной из тренировок вратаря побывал корреспондент 161.ru.

– Деян, интервью с вами, пожалуй, можно начинать только с одного вопроса: как вы сейчас себя чувствуете?

– Да в принципе нормально. Постоянно сдаю анализы. Некоторые из них хорошие, некоторые – на нижней границе нормы. И мои нагрузки зависят от их результатов. Если они ухудшаются – я уменьшаю нагрузки, если нормальные, то повышаю и тренируюсь индивидуально.

– Сейчас многих волнует вопрос: когда вы уже сможете выйти на поле и порадовать болельщиков своей игрой?

– Трудно сказать, потому что травма специфическая. Это не мышца и не колено, когда можно сказать: через месяц возвращаешься. Все будет зависеть от того, как я себя буду чувствовать, а не от меня. Я общался со многими врачами: и с американскими, и с русскими, и с немецкими, все они мне сказали, что должно пройти от года до 18 месяцев реабилитации, чтобы организм полностью адаптировался. Хочется все это забыть, уйти в сторону, выйти тренироваться и играть. Но у меня семья – надо быть аккуратным. Так что когда вернусь, неизвестно. Может, через 20 дней. Может, в конце сезона. А может, только в следующем году.

– Как вас поддерживали друзья, семья, болельщики после случившегося?

– Я сначала хочу сказать, что болельщики «Ростова» меня просто безумно поддерживали. Они три дня стояли под окнами больницы с флагами, с баннерами на сербском языке. Все медсестры забирались на окна, чтобы посмотреть на это. Приносили рисунки, продукты и подарки. Даже милиция приходила, чтобы болельщиков оттуда увести. Ребята, большое спасибо! Потом из клуба приходили ребята. Так как моя семья живет в Ростове, то они тоже все время были со мной.

– Общались с семьей по поводу того, будете ли продолжать карьеру?

– Дело не в том, хочу я этого или нет. Однозначно хочу. Но посмотрим, как получится. Живем не 200 лет, жизнь все равно заканчивается, поэтому особо себя экономить не надо. Но, с другой стороны, здоровье – все равно на первом месте. Я постараюсь вернуться на поле, чтобы доказать себе и остальным, что могу это.

– Вы всегда были профессиональным футболистом или занимались параллельно еще чем-то?

– Я играл в баскетбол в Сербии. Тренировался с командой Высшей лиги, когда мне было 13 лет. И тогда передо мной был вопрос: футбол или баскетбол? В итоге все-таки выбрал футбол. Мое детство было очень трудным. Мой отец – столяр, мы жили на то, что делали все подряд из дерева. До 24 лет, до тех пор, пока не попал в Россию, я каждый день работал с ним. Утром я тренировался, а днем шел работать. В Сербии за футбол платят мало, а иногда и вообще не платят. Я был молодой и никому не нужный, а жить-то на что-то надо.

– А как вам наш город Ростов-на-Дону?

– Я в России уже восемь лет, так что я привык ко всему. Ростов сам по себе хороший город для жизни. Так что чувствую себя здесь хорошо.

– Вы говорили, что приобретете бронежилет с карбоновой прокладкой для игры. Он уже у вас?

– Да, мне доставили его в конце сентября из Германии. Но тренировки «падений» – основную вратарскую работу – еще не начал. Как только начну – он мне пригодится. Пока тренируюсь индивидуально без него. Он выглядит, как «велосипедки» и майка, зауженная внизу. На уровне здоровой почки пришита карбоновая прокладка, которая не мешает играть и очень неплохо сделана.

– Как вам игра сборной Сербии по футболу в отборочных матчах чемпионата Европы?

– Очень плохо. Сейчас там у нас такой бардак... Посмотрим, чем это все закончится. У нас футболисты мирового уровня, поэтому надо добиваться должных серьезных результатов. Но у нас уже сколько лет какие-то проблемы и результаты, которые не очень радуют. Сейчас посмотрим, что и как будет. Ничего хорошего пока нет. За весь отборочный цикл мы не сыграли ни одной нормальной игры на своем уровне, который должен быть намного выше. Кто-то должен нести ответственность за это.

– Вас лично приглашали в сборную?

– Я до 17-ти лет играл в молодежной сборной, но в основную пока не приглашали.

– В каком российском городе вы чувствуете себя наиболее комфортно?

– Даже не знаю. Каждый период имел свои положительные стороны. У меня везде остались хорошие друзья: в Алании, в Нальчике. У каждого города есть свои плюсы и минусы, так что большой разницы нет. Я общаюсь и с игроками, и с руководством клубов, за которые играл.

– Деян, вы неплохо говорите по-русски. Сложно было учить?

– У меня вроде бы и акцент есть, но многие иногда даже не замечают, что я иностранец. Поэтому и удивляются, что я так хорошо говорю по-русски. Первые месяцы, в начале своей карьеры в России, конечно, было сложно, а потом уже более менее освоился. Я и сегодня тоже учусь русскому языку, потому что есть такие нюансы, которые порой не понимаю. Как бы сербский и русский языки не были похожи, но все равно многие сербские футболисты, играющие в России, говорят по-русски хуже меня. Они выучили несколько слов, необходимых для игры, и дальше не идут. У меня как-то пошло это «дальше» само по себе, и сейчас говорю хорошо.

– Расскажите немного о своей семье.

– У меня два сына, и вот на днях родилась дочка. Обычная рабочая семья. У нас старые понимания жизни, еще от отца остались, то есть семья стоит на первом месте. Главное, что мы всегда общаемся, переживаем друг за друга. Живем, можно сказать, несовременной жизнью, то есть я с женой, дети и мои родители живем все в одном доме.

– Трое детей – это достаточно редко по нынешним временам.

– Да, причем не только в России – это везде редко. Но я считаю: если хотим как народ развиваться, мужчина и женщина должны оставлять после себя троих, четверых детей – больше, чем было их самих. Не знаю, как в России, но у нас в Сербии население уменьшается каждый год. Потому что менталитет изменился.

– Когда вы начинали футбольную карьеру, ваш отец не был против?

– Нет, не был. Он тогда работал и помогал мне в вопросах, связанных с трансферами, всегда боролся за меня, направлял в дороге. Вот я уже восемь лет играю в России, и он всегда меня поддерживает.

– Есть какие-либо планы? Чем будете заниматься после завершения карьеры?

– Планы есть, конечно. Я из таких людей, которые всегда думают о том, что будет. Может быть, свяжу себя с Россией, все-таки уже восемь лет здесь живу, а это долгий срок. Я не покупаю дорогие машины или дизайнерские вещи. Жена – также. Мы живем такой же простой жизнью, как и раньше. А деньги я вкладываю. В Белграде я открываю сейчас маленький спортивный центр: крытое искусственное поле, фитнес, кафе. Когда я все это разовью, когда обеспечу своих детей, тогда и смогу пошиковать. Куплю часы, машину и остальное. Как у нас говорят, если хочешь быть королем, твой отец должен быть королем. Кем ты родился, тем и будешь всю жизнь. Не знаю, где останусь, у меня в России много друзей, попытаюсь с кем-нибудь здесь работать, если не получится, вернусь домой. Посмотрим, жизнь покажет.