«Считаю себя военнопленным». Как в Ростове судят украинцев, обвиненных в попытке взорвать гумконвой

Пятерых жителей Мелитополя обвинили в создании террористического сообщества и подготовке к подрыву гуманитарного конвоя в городе, который весной 2022-го перешел под контроль российской армии. Подсудимые — схваченные полтора года назад военнослужащие ВСУ, так и не получившие статус военнопленных. Корреспондент 161.RU и Городских порталов Ирина Бабичева побывала в Южном окружном военном суде, где обвинения в терроризме зачитали украинцам, настаивающим, что являются просто военными или ополченцами.

В «аквариуме» сидит пятеро мужчин. Конвой разрешает зайти в зал адвокатам. Те, оставив сумки на столах, подходят к обвиняемым. Через три минуты появляются трое судей.

Председательствующий судья Сергей Горелов объясняет правила, которые адвокаты давно знают наизусть, а пятеро обвиняемых наверняка успели выучить за месяцы в судах. Затем Горелов начинает опрашивать подозреваемых: как зовут, где родились, кем работали, имели ли судимость, каков семейный статус.

Первым поднимается Игорь Горлов. Этим летом ему исполнилось 36 лет; вот уже второй день рождения подряд Горлов проводит в следственном изоляторе. У него не было судимостей, до этого задержания мужчину ни разу не привлекали. Горлов разведен, детей у него нет.

— Где родились? — спрашивает судья Горелов.
— Украина, — отвечает подсудимый Горлов, произнося это слово чуть громче других. — Запорожская область, город Мелитополь.

Игорь Горлов — старший сержант украинской армии из воинской части А2558, сапер. Его задержали 6 апреля в Мелитополе; меру пресечения избрал симферопольский суд. В заключении он с 20 апреля 2022 года.

— Под стражей содержитесь непрерывно? — спрашивает судья. Горлов с недоумением на него смотрит. Судья поясняет:

— Не было домашнего ареста?

— Нет, — отвечает Горлов, глядя уже на других обвиняемых. — Не отпускали.

Следующим поднимают 45-летнего Андрея Голубева. Его тоже задержали 6 апреля.

— Родился в Украине, Запорожская область, город Мелитополь. Проживаю там же, — говорит он в настоящем времени. — Военнослужащий капитанского батальона территориальной обороны. Звание — сержант.

— Это регулярные войска? — уточняет судья.

— На данный момент — регулярные войска украинской армии.

У Голубева есть жена, девятилетний сын и 73-летняя мама.

Опрашивают Анатолия Зубова. Его задержали 7 апреля. Зубову 54 года, он служил в территориальной обороне. Зубов овдовел, а его взрослые дети живут вместе с 74-летней бабушкой — мамой Анатолия.

— Звание?

— Старший солдат.

— Это ефрейтор по-российски? — хмурится судья.

— Да, — кивает Зубов.

Владимир Зуев представляется коротко: родился в Мелитополе, разведен, есть 12-летняя дочь. Отец Зуева умер в январе. Владимира задержали раньше остальных, 1 апреля. В середине июля ему исполнилось 45 лет.

Последним спрашивают уроженца Запорожья Юрия Петрова. Среди подсудимых он старший — ему 62 года. Петрова задержали 8 апреля.

— Тоже военнослужащий? — спрашивает судья Горелов. Петров мотает головой.

— Нет, безработный. Женат, трое детей: семь лет, три года и два года.

Всем обвиняемым меру пресечения избирали спустя несколько недель после задержания, в один день — 20 апреля, в Киевском районном суде Симферополя. Эту меру обжаловали — в апелляционном постановлении Верховного суда Крыма сказано, что обвиняемые «в период до 19 апреля 2022 года совершили приготовление к акту международного терроризма в отношении граждан Украины и РФ, военнослужащих войск национальной гвардии РФ и военнослужащих ВС РФ».

Зачитать 300-страничное заключение в Ростов прибыл обвинитель из Генеральной прокуратуры России.

— Горлов, <…> выражая негативное отношение к объявленной 24 февраля 2022 года президентом РФ Путиным специальной военной операции, целью которой является защита населения Украины от издевательств и геноцида со стороны действующего руководства Украины… — начал читать прокурор.

Горлов что-то шепчет стоящему рядом Жукову, и тот пожимает плечами.

На шее Горлова замечаю длинный рваный шрам. Адвокату Марии Эйсмонт Горлов рассказал, что после задержания его пытали, поэтому он попытался покончить с собой, когда нашел ржавый гвоздь в стене. Горлов говорил, что тогда был одной рукой пристегнут к батарее, но второй дотянулся до гвоздя. Когда дело было сделано, просил врачей себя не спасать.

В справке, приложенной к обвинительному заключению, про Игоря Горлова пишут: «Состоит на профилактическом учете как лицо, склонное к совершению суицида и членовредительству».

По версии силовиков, террористической организацией руководил некто «В.Д. Минко». Обвинение считает, что Андрей Голубев собирал сведения о том, когда мелитопольцам раздают гуманитарную помощь, и вместе с Жуковым выяснял, где дислоцируются подразделения российской армии.

В начале апреля Минко «при неустановленных следствием обстоятельствах приискал транспортное средство» — красный «Запорожец-1102». Обвинение считает, что Минко собирался установить под капот автомобиля взрывчатку и подорвать «в непосредственной близости от одного из мест выдачи гуманитарной помощи РФ нуждающимся жителям города Мелитополя».

Следствие указало, что 4 апреля Минко в мессенджере Signal дал указание Голубеву и Жукову починить автомобиль: заменить колесо. «При неустановленных обстоятельствах» Голубев и Жуков купили колесо и починили машину. Обвинение считает, что взрывчатку в автомобиль установил Горлов не позднее 6 апреля. Часть взрывчатки при этом ему привез Петров, говорится в заключении.

Но машина не покинула гараж: 6 апреля ее обнаружили российские силовики. В тот же день они нашли и два тайника с оружием: один — в могильном надгробии, другой — в куче мусора на мелитопольском кладбище, заявил в суде прокурор. По словам гособвинителя, в тайниках были противотанковые гранаты, автомат Калашникова и магазины к нему, патроны.

Следствие считает, что Петров должен был хранить боеприпасы. 8 апреля в его гараже нашли пистолет Макарова, патроны, порох, ручные осколочные гранаты, противопехотные осколочные мины и другое оружие, пишут следователи.

Когда прокурор закончил с обвинительным заключением, судья Горелов поинтересовался у подозреваемых, всё ли им понятно и считают ли они себя виновными.

— Частично, ваша часть, — ответил старший сержант Горлов. — Полностью признаю оружие, которое у меня изъяли. Террористические акты полностью отрицаю. Всё данное оружие использовалось в военных целях. Я являюсь действующим военнослужащим Украины, считаю себя военнопленным и требую, чтобы ко мне была применена Женевская конвенция.

— Понятно, — сказал судья. — Пожалуйста, Андрей Юрьевич. Понятно, в чём обвиняют?

— Мне тоже непонятно это обвинение, — встал Голубев. — Виновным себя не признаю. Моя вина, участие просто в том, что я поменял колесо в этой злосчастной машине. Это я признаю, но ни в каких группировках я не состоял. Единственная организация, в которой я состою, — это Вооруженные силы Украины. Я действовал только по законам Украины. Никаких террористических актов, никакого убийства мирных граждан я не мог, не хотел [совершать] и не имел к этому никакого отношения. Поэтому абсолютно отрицаю.

Александр Жуков и Владимир Зуев были кратки: вину не признают и считают себя военнопленными. То же самое сказал и Юрий Петров.

— Обвинение мне более чем понятно, но я виновным себя не признаю, поскольку я не состоял ни в каких сообществах и ничего такого не делал, — добавил он. — И вы сами это прекрасно понимаете.

— Я бы хотела две маленькие ремарки, уважаемый суд, — попросила адвокат Мария Эйсмонт. — Первое: наши подзащитные были, как уважаемый суд сегодня услышал, задержаны незаконно на территории иностранного государства. А именно 6 апреля 2022 года, в то время, как мы знаем по материалам дела, <…> избрание меры пресечения произошли только 20 апреля того же года.

Эйсмонт отметила, что длительное задержание было незаконным, поскольку мелитопольцев удерживали гораздо дольше, чем 48 часов.

— На территории иностранного государства задерживать граждан без обращения по каналам международной правовой помощи к управительным органам данного государства также запрещено законом. Это первое.

Адвокат напомнила суду о первом дополнительном протоколе Женевской конвенции, который касается защиты лиц, участвующих в военных действиях.

«Если лицо, которое попало во власть противной стороны, не задерживается в качестве военнопленного и подлежит суду этой стороны за правонарушение, связанное с военными действиями, оно имеет право на статус военнопленного перед судебным органом и на вынесение решения по этому вопросу. В тех случаях, когда это возможно в соответствии с применимой процедурой, это решение выносится до суда за правонарушение», — говорится во втором пункте 45-й статьи протокола.

— Таким образом, уважаемый суд, — продолжала адвокат Эйсмонт. — Мы считаем, что вы еще до провозглашения окончательного решения по делу можете в связи с этим вынести решение о признании [подзащитных] военнопленными.

— Спасибо, — коротко ответил судья и назначил следующее заседание на сентябрь.