Откуда есть пошла земля ростовская

«Не зная прошлого, невозможно понять подлинный смысл настоящего и цели будущего»

М. Горький

Каких только определений не удостаивался наш Ростов-на-Дону за свои 260 с небольшим лет. Самым известным прозвищем, конечно же, является знаменитое «Ростов-папа». Но далеко не каждый житель нашего города знает, что еще задолго до того, как стать «папой», Ростов-на-Дону называли и «маленькой Москвой», и «русским американцем», и «городом-купцом»…

Заезжие торговцы именовали наш город «Азовским Ливерпулем», признавая его одним из самых оживленных русских портов. В начале XX века в одном специально посвященном Ростову-на-Дону французском издании, выпущенном в Париже, давалась следующая характеристика: «Южно-русский Чикаго! Растет, как на дрожжах!»

А известный русский писатель и путешественник Евгений Львович Марков, посетивший наш город в середине 80-х годов XIX века, в своих «Очерках Кавказа», опубликованных в 1887 году, главу, посвященную Ростову-на-Дону, назвал так: «Кабак–город».

«Когда поедете, — писал Марков, — по широкой Садовой улице, мимо английских магазинов, немецких пивных, французских парикмахерских, итальянских «эспонецо» (от лат. expono — выставляю, показываю — прим. авт.) разных мраморных изделий, когда забежите в тенистую, на итальянский манер, столовую-залу гостиницы Челокова с олеандрами на улице, с хорошим французским поваром, — вы еще можете с некоторою натяжкою оставаться мысленно в Ливерпуле. Тут даже ярко-зеленые, красным расписанные кадки с квасом, очень кстати торчащие на каждом углу, взамен фонтанов, прячутся под иноземное имя. Тут даже русский квас рекомендует себя «баварским», и недостает только вывесок о продаже голландской махорки или португальской сивухи... Но своротите только с этой «благопристойной тропы, лицемерно промощенной Европы через азиатскую грязь в один из таких же широких, как бы заново расчищенных переулков Ростова, и вы сейчас же, всеми своими порами, на каждом шагу почуете...кабак-город...»

Уроженка Нахичевани-на-Дону, известная советская писательница Мариэтта Шагинян, хорошо знавшая дореволюционный Ростов, в своем романе «Перемена» давала ему следующую характеристику: «На узле хлебного и угольного пути, где пролетает поезд, знакомый москвичам и петербуржцам по летнему следованию на Минеральные, стоит город, построенный спекулянтами для спекуляции, — Ростов-на-Дону... Весь он из конца в конец прорезан одной торговой жилой, от вокзала и до заставы».

Для жителей Ростова-на-Дону, тех, кто мог сопоставлять и сравнивать, снисходительно оглядывая соседние города, биография их родного города всегда была предметом особой гордости. Ростовцы (слово «ростовчане» появилось намного позже) особо подчеркивали: «Ростов — это вам не Таганрог и не Новочеркасск. Те, известное дело, насаждены искусственно. У одного крестным отцом был царь Петр, у другого — Александр Первый… А Ростов населился сам по себе, без казенных нянек…»

Споры по поводу того, когда же все-таки «населился сам по себе» наш город и сколько же ему на самом деле годков, не утихают и по сей день. Самой «дальней» точкой возможного отсчета летоисчисления Ростова-на-Дону принято считать 1696 год, когда царь Петр Первый постановил построить в устье реки Темерник верфь для ремонта пострадавших при штурме крепости Азов российских кораблей дабы не вести их далеко вверх по Дону на Воронежские верфи, где и был впервые в истории России создан регулярный Российский военный флот. Перед началом штурма Азова Петр устроил боевой смотр своих кораблей. Принято считать, что сие событие происходило на Темернике от нынешнего пригородного железнодорожного вокзала до главного вокзала. 23 января 1896 года Ростовская-на-Дону городская дума назначает комиссию по подготовке празднования 100-летия Ростова, взяв «отправной точкой» указ императора Павла I от 29 августа 1797 года об образовании Ростовского уезда с центром в крепости Святого Димитрия Ростовского. Не получилось… Дума вспомнила о письме другого императора, а именно Александра I, херсонскому военному губернатора Дюку де Ришелье 17 августа 1806 года, где впервые и было упомянуто название Ростова-на-Дону. 10 ноября 1903 года дума вновь образовывает комиссию для разработки программы празднования «очередного» столетия Ростова. Опять не вышло… Вспомнили об утверждении первого генерального плана города и герба 11 мая 1811 года тем же императором Александром I. Вот «откуда есть пошла» земля-то ростовская…

Наконец, в 1911 году историки Ростовского-на-Дону общества истории, древностей и природы, как принято считать, доказали городской думе, что летопись истории Ростова-на-Дону берет свое начало от знаменитого ныне указа императрицы Елизаветы Петровны от 15 декабря 1749 года об учреждении новой таможни «…вверх по реке Дону от устья реки Темерника против урочища…Богатый Колодезь», возникновением около нее городского поселения Темерниково и порта, а затем основанием у Богатого Колодезя в 1761 году новой донской крепости, формированием при ней форштадтов, зарождением вокруг них слободок, превращением их в уездный центр, который впоследствии станет всемирно известным южно–российским городом Ростовом-на-Дону.

Как любят говорить многие историки: «О названиях и датах не спорят, о них договариваются…»

(Продолжение следует.)