Здесь ростовчане загорают, выпивают и тонут: репортаж с дикого пляжа, где ежегодно гибнут люди

В Ростове открыли купальный сезон, и горожане ринулись на городские родники и пляжи. Обустроенная для отдыха Гремучка знакома каждому ростовчанину, но горожане по странной прихоти продолжают посещать и её уродливого соседа — дикий пляж на берегу Дона, купание на котором запрещено. В этом году там уже погиб один человек — Франко Оглы, который пытался спасти ещё двух утопающих. Оказывается, на этом пляже-убийце люди тонут ежегодно. Смерть приходит и на другие пляжи города, в этом году в Ростове утонули уже восемь человек. Основные причины трагедий на воде банальны: нетрезвое состояние и купание в неустановленных местах.

Чтобы узнать, как утонул Франко, почему люди продолжают ходить на дикий пляж вместо Гремучки и чем опасны воды Дона, мы отправились на место.

Их отговаривали. Они не послушали

Днем 4 июля на диком пляже у Гремучки появились чиновники из районных администраций Ростова и управления ГО и ЧС. Они проверили предупреждающие знаки, провели профилактические беседы с отдыхающими. Вечером того же дня на этом пляже, спасая из воды двух девочек, утонул 18-летний Франко.

Мы стоим во дворе, где живут друзья Франко. Душно даже в тени — в Ростове аномальная жара. Саркис, друг Франко, звонит по телефону, чтобы попросить родственников погибшего побеседовать с нами. Подходит Аркадий — тоже друг Франко. Аркадию 12 лет, но, несмотря на разницу в возрасте, он хорошо общался с Франко.

— Я был тогда с ними, видел всё. Мы собрались на Гремучку. Пришли туда где-то к четырем, купались, — рассказывает Аркадий. — А потом Франко и его сестра захотели идти к Дону. Там, чтобы на пляж выйти, надо всего лишь железнодорожные пути перейти. Я и Рита их отговаривали. Не послушали. Я сам по себе не выношу Дон, люблю Гремучку. Там нельзя утонуть, слава Богу.

Саркис возвращается. Родственники Франко не будут общаться — такие обычаи в цыганской семье. Мы спускаемся вниз по Портовой, в сторону Гремучки.

Гремучкой ростовчане называют родник «Гремучий». Зимой сюда на Крещение стягиваются люди со всего города, а летом — жители микрорайона, спасающиеся от жары. По легенде этот источник прозвали Гремучим из-за шума воды. Сейчас, спускаясь к роднику, слышишь, скорее, людской шум. Даже в будний день, до полудня, у источника собирается народ, чтобы искупаться, позагорать или выпить.

При виде родника становится понятно, почему он так популярен: он хорошо оборудован. Пространство вокруг выложено гладким камнем. Есть лавочки, но места свободного на них не найдешь. При роднике два крупных бассейна — детский и взрослый. Оба неглубокие — утонуть в них невозможно. Местные мальчишки с разбега бросаются в воду «бомбочкой». Из бассейнов вода течет в сторону Дона.

Спускаемся ниже по течению родника и переходим железнодорожные пути. Впереди, сквозь растущие на спуске к воде заросли, уже можно разглядеть идущие по реке суда. Спуск к пляжу — по железной лестнице. Перил нет, а ступени узкие. Местами их нет совсем.

Где тонули всегда

Дикий пляж у Гремучки — это сто метров острых камней вперемешку с сигаретными окурками, битым стеклом и пластиковыми пакетами. Ближе к воде — жухлый камыш и засохшие водоросли. Через реку высятся элеватор компании «Астон» и судоремонтный завод «Моряк». По самой реке спешат грузовые суда. Загорать на диком пляже у Гремучки — всё равно что загорать на индустриальной помойке. О плавании и вовсе речи быть не может.

На правой стороне пляжа — останки рыболовецкой станции. Короткий пирс, выложенный из булыжников, почти разрушили Дон и время — его поверхность толком не возвышается над водой. К нему привязаны старые лодки. Всем этим постапокалиптическим хозяйством владеет Евгений Линько — жилистый мужчина 80 лет. Левую руку он прячет за бедром — на ней нет кисти. Всю свою жизнь он промышляет на этом побережье.

— Я здесь рыбачу всю жизнь — и дед мой рыбачил тоже. Мы мальчишками здесь ещё купались, но тогда все умели плавать. Даже тогда пляж не был безопасным, — говорит он.

В воде, метрах в 20 от пляжа, в 50 метрах друг от друга стоят две ржавые трубы. Раньше на них стоял помост, говорит Евгений.

— Там люди и тонут. У левой трубы, под водой, начинается борозда, она тянется к моим лодкам. Под лодками она углубляется, становится ямой. Человека подтягивает у левой трубы и тащит на дно, к яме, — объясняет Евгений.

«Они купались здесь всегда»

На правой стороне пляжа, рядом с лодками Евгения, есть башня — в ней рыбак хранит свои вещи. Вершина башни теряется в густых ветвях деревьев. На этой башне висит крупная красная вывеска с предупреждением. Сказано, что купание здесь запрещено. С 2017 по 2018 год здесь утонули пять человек, двое из них — дети. Данные с 2018-го по 2020-й не указаны. С левой стороны пляжа, где купаются люди, этой вывески не видно. А под башней, у лодок, Евгений сам запрещает всем плавать.

— В этом месяце цыганенок утонул (рыбак имеет в виду Франко. — Прим. ред.). Я тогда обедать отходил, прихожу — а тут спасатели ныряют, ищут. Я подозвал и показал, где он может быть. Там его и нашли. А еще месяц назад тоже пацан начал тонуть — я в воду рванул, об трубу ногой ударился. Вытащили живым, — говорит Евгений.

Мужчина отмечает, что трагедии случаются на этом пляже очень часто. Схожим образом утонул и другой цыган в прошлом году — тоже в конце июля. Самое страшное происшествие на памяти рыбака произошло пять лет назад.

— Женщина сидела на берегу, бухала с подружками. А её ребенок в воду вошел, лет ему 4–5 было. А мать дальше сидит на берегу. Проходил корабль здоровенный, и ребенка в воду утащило потоком. А потом мать встает, ходит, спрашивает: «А вы не видели, а вы не видели?» — подражая женскому голосу, Евгений кривит лицо в отвращении.

Ребенка нашли, только когда прибыли спасатели.

— На руках несли — маленький такой, совсем куколка. По роже матери этой надо было дать, паскуде такой, — закипая, вспоминает Евгений.

На левой части пляжа и сейчас купаются люди, в том числе и с детьми. В будний день и в жаркую погоду дикий пляж собирает порядка 20 человек. Легко представить, сколько здесь было людей в вечер субботы, когда утонул Франко Оглы.

Сайт администрации Ростова пишет, что с 22 июня по 5 июля этого года межведомственные комиссии провели 89 рейдов по диким пляжам. Они составили 29 протоколов в отношении родителей за неисполнение обязанностей по содержанию несовершеннолетних. Выданы 872 памятки и проведены 893 беседы с отдыхающими о том, как обезопасить себя на воде.

На вопрос, почему люди продолжают здесь купаться, Евгений пожимает плечами:

— Они купались здесь всегда. Приезжает милиция, разгоняет всех. А через 15 минут они опять тут, — говорит рыбак.

Официально в городе работают только четыре пляжа. Диких — 13, и это только массово посещаемые. Ещё есть целый ряд купальных мест, которые находятся в подвешенном состоянии. Четыре не включены в перечень «малых пляжей», еще у двух — не определено, как они должны работать. А за один и вовсе никто не отвечает.