«Это бред»: родня умершего в Ростове от наркотиков ребенка высказалась о его изнасиловании отцом

1 ноября в Первомайском районном суде Ростова был вынесен приговор по громкому делу. На скамье подсудимых оказался местный житель. По версии следствия, 30 декабря 2014 года Михаил К. употребил наркотик, а оставшуюся его часть оставил на видном месте. Брошенную отраву нашел трехлетний сын ростовчанина. Любопытный мальчик съел рассыпанный порошок, после чего скончался от острого отравления.

— Подсудимый, пребывая в состоянии наркотического опьянения, воспользовавшись беспомощным состоянием сына, надругался над ним, — сообщили в прокуратуре области.

Мужчину приговорили к 12 с половиной годам колонии строгого режима. История об отце-изверге вызвала огромный резонанс. После публикации в редакцию 161.ru обратились родственники Михаила — отец с матерью и родители бывшей супруги.

— Приговор суда стал для нас настоящим шоком! Мы были уверены, что Мишу оправдают: он не мог такого совершить, это бред, — сразу обозначила свою позицию Светлана Игоревна — мать супруги Михаила и бабушка погибшего ребенка.

Ростовчанка уверена, что обвинения в адрес зятя необоснованны.

Правда для родителей

Отношения Михаила с женой Ириной сложно было назвать идеальными. В молодой семье нередко случались конфликты. Основной причиной разногласия был импульсивный темперамент обоих супругов: каждый гнул свою линию, не принимая противоположную точку зрения. Взаимные упреки привели к тому, что после очередной ссоры пара решила разойтись.

— Михаил переехал к родителям, а Ира с Егором остались у нас, — рассказывает Светлана Игоревна корреспонденту 161.ru.

По будням мальчик ходил в детский сад, где его дедушка работал сторожем, а выходные проводил в доме отца. Егорка очень любил гостить у папы, где его всегда ждал какой-нибудь подарок.

Михаил подрабатывал программистом. Спрос на услуги опытного компьютерщика был немаленький, поэтому ростовчанин всегда мог заработать копейку-другую. Свободное время он предпочитал проводить с ребенком и, со слов родственников, был очень заботливым отцом.

О том, что сын попробовал наркотик, родители узнали за неделю до трагедии.

— Миша в компании младшей сестры Зои и ее кавалера вернулись домой поздно. Он демонстративно задрал рукав себе и сестре. У обоих были следы от инъекций, —вспоминает отец Михаила Петр Владимирович. — Он кричал, мол смотри, я говорил, что Зоя — наркоманка, ее лечить нужно, а вы не верили!

По словам отца, молодой человек и правда постоянно утверждал, что родственница «балуется» запрещенными препаратами. Чтобы доказать это родителям, Михаил специально вместе с сестрой принял наркотик.

— Я был вне себя от ярости и выгнал его из дома, — вспоминает родитель.

Несколько дней ростовчанин не ночевал дома.

Роковое утро

30 декабря бабушка с дедушкой как всегда забрали внука на выходные.

— Я решила помирить Мишу с отцом и попросила сына приехать к нам, — рассказывает мать осужденного Маргарита Павловна.

Услышав, что его ждет Егор, мужчина с радостью согласился.

— За столько лет я научился по глазам определять состояние сына. С уверенностью заявляю, что в этот день он был совершенно трезвый, — уверяет Петр Владимирович.

После ужина папа отправился купать сына. Вдоволь наплескавшись, они поднялись на второй этаж в свою комнату. За стенкой в это время бодрствовала бабушка, которая, по ее словам, ничего подозрительного не слышала.

— Тишина была гробовая, даже телевизор не работал, — рассказывает Маргарита.

На следующий день отец с сыном планировали отправиться за подарками. Часы показывали 11 утра, когда Маргарита Павловна решила, что детей пора будить. Дверь в комнату была неплотно прикрыта. Переступив порог, женщина буквально обомлела от ужаса.

— Миша без сознания лежал на полу у компьютера. Глаза были открыты, а изо рта шла пена. Егорка находился в кроватке. На губах у него была засохшая рвота, — рассказывает Маргарита.

В спешке она схватила мальчика и побежала на первый этаж. Держа на руках внука, бабушка безостановочно набирала номер скорой помощи, при этом пытаясь сделать искусственное дыхание.

— Егорка не подавал признаков жизни, ручки уже были холодные, — глотая слезы, вспоминает ростовчанка.

Прибывшие медики констатировали смерть ребенка. Михаила в бессознательном состоянии госпитализировали. Как только он пришел в себя, на руках у него щелкнули наручники.

Снотворное — не наркотик

— Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, смерть Егора наступила от острого отравления. По версии следствия, мальчик употребил найденную в комнате «соль» — содержание в крови ребенка этого наркотика буквально зашкаливало. Однако саму отраву криминалисты в комнате не нашли, лишь на столе был рассыпан порошок — снотворное, — рассказал корреспонденту 161.ru адвокат Михаила Виктор Кидяев.

— Анализ, взятый у Михаила, показал, что в его крови есть лишь незначительные следы разложения «соли». Хочу пояснить, что именно этот наркотик Михаил употребил неделей ранее, о чем, собственно, и сообщил отцу.

По словам юриста, больше к «соли» его подзащитный не прикасался и дома ее не хранил.

— Принести смертельную отраву в спальню мог кто угодно — та же младшая сестра Михаила, которая периодически оставалась там ночевать, — говорит адвокат. — В проведении экспертизы на предмет выявления у Зои наркозависимости мне было отказано. В то же время мой подзащитный не был признан страдающим наркоманией.

На вопрос, почему же Михаил был без сознания, родственники пояснили, что он страдал от бессонницы и употреблял снотворное. Длительный прием этих «пилюль» чреват побочными действиями, в том числе эпилептическими припадками. По мнению родителей, пена изо рта Михаила это подтверждает.

Педофил или жертва обстоятельств

Еще большим потрясение для родственников стало обвинение Михаила в изнасиловании собственного сына.

— Основанием для этого послужили обнаруженные на теле ребенка синяк и царапина на слизистой кишечника, — рассказал адвокат осужденного Виктор Кидяев. — О чем мы говорим? Речь идет о крохотной трещине, которую, согласно заключениям эксперта, ребенок мог получить даже ударившись об угол стола или бортик ванной еще за двое суток до трагедии.

Генетических следов отца на теле ребенка специалисты так и не нашли.

— Я сама медик и понимаю, что было бы с ребенком в таком случае, — говорит теща осужденного. — Я исключаю любой факт насилия в отношении Егора.

Во время следствия Михаил настаивал на «полиграфе», однако «пооткровенничать» на детекторе лжи ему так и не позволили. Молодого человека даже показывали столичным экспертам.

— В институте судебной психиатрии имени Сербского эксперт-сексолог не установил у Михаила склонности к педофилии, — пояснил адвокат осужденного.

В комьютере осужденного следователям также не удалось найти ничего, что могло бы свидетельствовать об его сексуальных отклонениях: ни фотографий, ни переписок, ни видео.

Сам же ростовчанин, по словам родственников, намерен до последнего бороться за правду — терять мужчине больше нечего.

— Вместо того, чтобы разбираться в смерти ребенка, правоохранители расследовали изнасилование, которого на самом деле не было, — говорит Елена Игоревна.

Родственники обжаловали приговор суда, так что окончательная точка в этом громком деле еще не поставлена. (Прим. ред.: имена героев публикации изменены).