Приют для душевнобольных имени Парамонова

Жизнь и деятельность рода Парамоновых прочно связана с историей Старого Ростова. Не только с историей, но и с местным фольклором. До сих пор «Парамоновскими» называют склады на Береговой улице, несмотря на то, что они несколько десятилетий принадлежали купцам Максимовым. Некоторые считают, что Парамонов-старший – Елпидифор Трофимович – подарил своей любовнице дом на углу Большой Садовой и Халтуринского. Самому доводилось слышать, что и водолечебница доктора Рындзюна (Социалистическая, 94) якобы принадлежала Парамоновым. А ведь сохранились здания, которые на самом деле обязаны своим существованием этому знаменитому роду. Об одном из них – сегодняшний рассказ.

В 1890-х годах на средства ростовских купцов было построено около двух десятков зданий для Николаевской городской больницы (сегодня уцелевшие из этих зданий принадлежат медицинскому университету). Их «отцы города» показали войсковому наказному атаману, посетившему Ростов в конце XIX века. Больница высокому гостю понравилась. Только смутило его отсутствие отделения для душевнобольных. Парамонов уловил это смущение, и в мае 1900 года представил на рассмотрение городской управы проект здания, предназначавшегося для ухода за людьми с нервными расстройствами.

Здание решили построить напротив городской больницы, на западной стороне Нахичеванского переулка. На его строительство благотворитель выделил 60 000 рублей. И в июле 1900 года архитектор Соколов рапортовал управе: «на отведенном городом участке приступлено к прорытию рвов для фундаментов здания временного приюта душевнобольных на средства Е.Т. Парамонова».

Строительство велось около двух лет. В 1902 году здание было освящено. Городская управа предложила установить в нем «живописный портрет» Парамонова, а также «в день его ангела служить молебны в здании приюта, а по смерти его, в день кончины, панихиды». Самому учреждению, разумеется, было присвоено имя жертвователя. А в августе 1902 года ему была объявлена «высочайшая благодарность» за это благое начинание.

Но нужен был устав нового заведения. Утвержден он был только в сентябре 1903 года. Его разработали главный врач городской больницы Парийский и ординатор той же больницы Покровский. Последний и заведовал приютом имени Парамонова на протяжении довольно долгого времени.

Согласно уставу, основное назначение приюта заключалось во временном присмотре за людьми, которые страдали психическими расстройствами и находились «в остром периоде болезни, угрожающей спокойствию общественному». Соответствующие ведомства и лица, на попечении которых находились больные, оплачивали присмотр. Оплата производилась два раза в месяц. Приют был рассчитан на 20 штатных мест, предоставляемых за оплату, а также имел четыре места «для безплатного призрения душевно-больных, препровождаемых в приют по полицейским протоколам». Плата за лечение больных шла на содержание приюта, а расходы на содержание бесплатных мест покрывались за счет городских средств, выделявшихся по распоряжению Ростовской-на-Дону городской управы.

В соответствии с уставом, приют находился в ведении городской больницы, имея общее с ней делопроизводство и «составляя в административно-хозяйственном отношении ее часть наравне с прочими больничными отделениями». Дежурным врачом приюта являлся дежурный врач городской больницы, тогда как дежурство фельдшеров определялось «отдельно от общей больницы».

Благое дело сделал Парамонов, пожертвовав здание. Но какие условия для больных были созданы? С одной стороны, количество мест для людей, лечившихся бесплатно, со временем возросло вдвое – до восьми. С другой стороны, приют не мог удовлетворить потребность города в лечении душевнобольных. Собственно, само лечение и не входило в задачи приюта – здесь люди пребывали либо до исцеления (легкие случаи), либо до отправки в Новочеркасск, в тамошнее «богоугодное заведение». Но последнее постоянно было переполнено, отчего ростовских больных, как правило, возвращали обратно в приют. Приют, в свою очередь, тоже переполнялся. При 24 местах, оборудованных для лечения, в помещении скапливалось до 50 больных. Не всякое воображение позволит представить, как эти несчастные там умещались, и что с ними происходило.

Естественно, встал вопрос о расширении здания приюта. В августе 1913 года врачи Николаевской больницы провели совещание, на котором решили увеличить количество мест в приюте вдвое. Но было ли выполнено это решение – неизвестно. Зато известно, что переехавшие в Ростов с Варшавским университетом медики – специалисты в области психиатрии – были шокированы состоянием приюта для душевнобольных. Профессор Агаджанянц сумел настоять на преобразовании приюта в клинику, где больные не просто находились, но имели бы необходимое лечение или (будучи признаны неизлечимыми) надлежащий уход. Заведение получило название «Клиническое отделение душевных и нервных болезней и городское психиатрическое отделение при Николаевской городской больнице». В этой клинике не только лечили ее пациентов; сюда могли обращаться все ростовчане, нуждавшиеся в помощи психиатра.

Весной 1917 года по инициативе Агаджанянца здание было обнесено кирпичной оградой, получив, таким образом, двор для прогулок (оказалось, устроители приюта не озаботились тем, чтобы больные имели возможность совершать прогулки). Агаджанянц же вынудил администрацию университета (к тому времени уже Донского) выделить средства на пристройку к зданию. В ней была оборудована аудитория для лекций, читавшихся педагогами кафедры душевных и нервных болезней, в ведении которой и находилась клиника.

Обновленное здание клиники было рассчитано на 50 мест: здесь могли лечиться 35 «душевно-больных» (21 мужчина и 14 женщин) и 15 «больных неврологических». Соответственно, и уход за пациентами был организован на более высоком уровне. Так начался новый этап в медицинском обслуживании жителей Ростова, страдающих психическими заболеваниями. И, глядя сегодня на здание, построенное на средства Елпидифора Парамонова, остается надеяться, что оно, как и раньше, будет служить здравоохранению.