Пьют мату, жарят асадо: как живет хутор потомков дончан, уехавших за верой в Уругвай — и вернувшихся

В хуторе Красный Октябрь Веселовского района Ростовской области живут потомки репатриантов из Уругвая. В начале XX века русские последователи религиозного движения «Новый Израиль» уезжают в Уругвай и селятся в городе Сан-Хавьер. Но уже в 20-х годах они начинают возвращаться на родину и основывают в Ростовской области поселение Новый Израиль, которое в 50-х годах переименовали в Красный Октябрь.

Кандидаты филологических наук, старшие научные сотрудники Института cлавяноведения РАН Михаил Саенко и Глеб Пилипенко съездили в экспедицию в Красный Октябрь, чтобы изучить, пользуются ли потомки репатриантов испанским языком и сохранились ли еще на донской земле уругвайские обычаи и традиции.

Экспедиция прошла в июле 2024 года, но результаты ее опубликовали в декабре. Источниками исследования стали четыре интервью общей длительностью в 10 часов. Исследователям удалось поговорить с двумя потомками репатриантов первой волны.

— Нами были собраны важные сведения об этнических прозвищах репатриантов. Были записаны устные свидетельства о том, что переселенцев из Уругвая называют в Красном Октябре испанцами и американцами, — следует из исследования. — Наиболее стойкими оказываются пищевые практики, привезенные репатриантами из Уругвая. В частности, обычай заваривать и пить чай мате распространен до сих пор, в том числе у тех жителей Красного Октября, кто родился в России и никогда не был в Уругвае. Следует отметить невероятную живучесть этой традиции, если учитывать относительно недлительное время пребывания в Уругвае репатриантов первой волны (с 1913–1914 по 1926 год).

Из слов местных жителей следует, что немало «американцев» уехали из Красного Октября — в частности, в Ставропольский край. Но при этом еще в советское время сообщество было довольно сплоченным. Жительница Ставрополя из второй волны переселения рассказала:

— Мы часто туда ездили с родителями. Как будто в колонию в Сан-Хавьер приехали. Смотрим, то там по-испански песни играют, то там во дворе ма́ту пьют сидят, аса́до жарят. Было очень приятно нам… И ма́ту пьем, тут тоже достаю же́рбу, мы просто привыкли. Просто там страна мясная. Мясо когда поедят, а если ма́ту потом попьют, для желудка благоприятно.

Под «асадо» подразумевается мясо на углях, а «жерба» — это листы падуба уругвайского, их используют для заваривания чая мате. Причем «жерба» репатриантами произносится с особенностями испанского языка региона Рио-де-ла-Плата, отмечают ученые.

— По свидетельству всех наших информантов, испанский язык был распространен у репатриантов. Таким образом поддерживалась их внутриобщинная идентичность. Для мигрантов второй волны, особенно уже для молодого поколения, испанский зачастую был функционально первым языком. Однако детям, которые родились уже в России, активное знание испанского языка не передавалось. В какой-то степени испанский язык приобретал функции тайного языка, — отмечают исследователи.

Испанские слова и выражения звучали также, когда жители рассказывали языковые анекдоты, которые показывали степень владения языком. Одна из таких сцен описывает общение первых русских переселенцев в Сан-Хавьере с местным испаноязычным населением.

— Это наши, када прыехали, отож сидять и мату ж пьють. В испанцев они были. И один седить же русский, сказали ему, гра́сиа, не! Как же они? Гра́сиа — это спасибо, горячее как? — пытается вспомнить информант.

— Кальенте, — говорит собеседник.

— Кальенте! И от он грит: «Калье́нте». Он же думал спасибо сказать, что не надо [наливать еще], а они ему всё: «Горячее и горячее», подносють и подносють. Уже ему некуда пить. А они по-своему, грит: «Куда ж ему калье́нте? Он же с печки». А он грит: «Да скажи им по-русски, что спасибо». От это было ж, — вспоминал один из потомков репатриантов.

В заключение ученые отмечают: многих активных пользователей испанского языка уже нет в живых в Красном Октябре. Так что ситуацию, при которой население владеет одновременно русским и испанским, изучать непросто — приходится полагаться на косвенные источники. Коллектив планирует опубликовать полные расшифровки интервью, а также дальше изучить диалектные особенности южнорусского говора потомков переселенцев.