«Простите, доктор, что нет рака». Как ростовчанка просила вырезать опухоль, но ей отказали — ведь это не онкология

Несколько лет назад у нашей читательницы, чью анонимность мы сохраняем, нашли доброкачественную опухоль груди. Несмотря на то, что онкологии у нее нет, врач посоветовал удалить новообразование от греха подальше. Но оказалось, что легче макаку научить играть на рояле, чем вырезать не раковую опухоль.

О хождении по кругам ростовской медицины читательница рассказала в своей колонке.

— В 2021 году мне сделали КТ, на котором, помимо ковидных изменений, обнаружилось новообразование в груди, и я помчалась в районную поликлинику на маммографию. Она подтвердила наличие опухоли, так что я решила обратиться в один из клинико-диагностических центров Ростова, предварительно взяв у участкового терапевта направление. Это было сложно, учитывая постоянное отсутствие номерков и громадные очереди у его кабинета. Но как бы там ни было, направление на бесплатное обследование в КДЦ у маммолога я добыла.

В КДЦ мне понравилось. Чисто, спокойно, доброжелательно, внимательная врач-онколог с успокаивающей улыбкой. Назначила анализы, томосинтез, трепан-биопсию, УЗИ. В итоге вердикт: фиброаденома или липома, то есть, доброкачественное образование, но очень желательно его удалить у хирурга по месту жительства. В самом КДЦ тоже можно, но только платно.

«Вот и чудненько», подумала я и бодро побежала к участковому гинекологу. Тогда я еще не подозревала, что мои приключения только начинаются.

Гинеколог явно не обрадовалась моему визиту. Она даже не понимала толком, куда меня можно отправить на операцию. Может быть, в онкоцентр или еще куда-нибудь, где можно удалить эту бяку по ОМС? «Например, в ЦГБ», подсказывала я ей. После обсуждения с медсестрой, она выдала мне направление в онкологический диспансер.

Там я обнаружила тесные душные коридоры, нехватку сидячих мест, кучу народа, очереди в регистратуру. Запись к онкологу была на какое-то неблизкое число, примерно недели через три, и я решила за это время предпринять собственные шаги.

В ЦГБ мне сказали категорическое «нет»: у них нет в штате хирурга-маммолога, поэтому «идите, женщина, в другое место».

Знакомая посоветовала мне обратиться в одну из солидных больниц города, мол, там наверняка есть и маммологи, и онкологи, и хирурги всех мастей.

Меня любезно принял заведующий отделением хирургии этой больницы. Осмотрел и сильно обнадежил меня. «Конечно, мы вас прооперируем, почему нет?» — воскликнул он. «Мы всё это прекрасно умеем, не волнуйтесь. Только вот… принесите нам разрешение из онкодиспансера на проведение подобных операций — и мы тут же вас госпитализируем!».

Ну что ж, не вопрос. Вернувшись в регистратуру онкодиспансера, я спросила, к кому мне подойти за разрешением на операцию. На меня посмотрели, как на умственно отсталую. «Мы не выдаем никаких разрешений, все операции проводятся здесь» — услышала я в ответ.

Попав по записи к врачу онкодиспансера, я снова прошла УЗИ. Там не было никаких изменений, и я больше не вернулась, так как для повторного посещения онколога надо было снова брать направление в женской консультации. Ну и потому, что УЗИ не показало изменений. А еще наступил июль, и врачи уходили в отпуска.

Целый год я спокойно жила, а потом пошла опять в КДЦ, как-то решать эту проблему было надо.

Врач меня сразу же узнала и очень удивилась, что меня до сих пор не прооперировали. Я была согласна уже и на платную операцию, лишь бы закончить эту эпопею. Снова пройдя всевозможные анализы и исследования, я попала к хирургу КДЦ. Он всячески отговаривал меня платить за операцию у них, если мне обязаны были ее сделать по ОМС в любом медучреждении, имеющем лицензию на проведение таких операций. Действительно, подумала я, платить деньги очень не хочется.

И снова пошла в онкоцентр.

Там повторился весь круг манипуляций. Направление от гинеколога, запись на три недели вперед, часовая очередь в душном, забитом людьми коридоре, УЗИ и биопсия. «Наконец я дошла до финиша», думала я, сидя перед кабинетом. Сейчас меня госпитализируют и прооперируют по ОМС, как и положено.

Визит к врачу длился минуты две. «Операция вам не рекомендована. У вас нет патологических клеток. Наблюдайте, делайте УЗИ. Будут изменения, приходите», сказал врач. Иными словами, когда у вас будет рак, тогда и приходите. И нечего тут отвлекать доктора.

«Простите, ради Бога, что нет рака. Извините, доктор» — очень хотелось сказать на прощание.

Через год я снова сделала УЗИ. Есть небольшой рост опухоли, поведал мне узист, лучше обратиться к врачам. Узнав мою историю, он посочувствовал: «Сейчас мы сами не понимаем, что творится в онкологии, онкодиспансер подгреб под себя всю онкологическую помощь, даже Краснодар теперь подчиняется ему. Он и сам не помогает людям с доброкачественными новообразованиями, и не дает это сделать другим медицинским учреждениям. У каждого заболевания есть свой шифр, и больницы просто не понимают, как им зашифровать ту или иную онкологическую операцию».

Ну уж нет, в диспансер я больше ни ногой, решила я и полезла мониторить интернет. В итоге нашла онколога-маммолога, платно сходила на консультацию, платно сделала томосинтез и биопсию в клинике онкологической помощи. Оказывается, у нас есть такая. Знать бы о ней раньше…

Да, дорого — 7200 рублей. Но зато в один день без напряга меня провели по всем кабинетам, очень внимательно проделали все манипуляции, врач лично ходила со мной и гладила по спине, чтобы я не боялась. Милая женщина-регистратор поведала, что раньше они тоже принимали пациентов по ОМС, но теперь у них эту возможность отобрали.

В итоге решили повременить с операцией. Скорее всего, ее можно избежать, ведь параметры за три года практически не изменились. «А почему же на УЗИ мне сказали, что опухоль увеличилась?» — спросила я у врача. «Это просто погрешность аппарата, к тому же, одни узисты записывают два параметра, а другие три. Почему — никто не знает», — ответила она.

Далее я выяснила, что прооперироваться в этой клинике тоже невозможно, так как им запретили применение общего наркоза. Только местная анестезия, а это исключает оперативную онкологическую помощь пациентам.

Вот такая реформа получается.