Ростов оказался в топе самых высотных городов России. Успех ли это?

Ростов-на-Дону, согласно данным портала SkyCity20, находится на 7-й строчке в рейтинге городов России по количеству зданий выше 20 этажей — небоскребов. Всего таких построек насчитали 109. 161.RU узнал у архитекторов, стоит ли Ростову бороться за лидерство и можно ли горожанам гордиться попаданием в топ.

По количеству многоэтажек Ростов обгоняют Москва (1821 здание), Санкт-Петербург (1485), Екатеринбург (729), Новосибирск (354), Краснодар (151) и Химки со 127 домами выше 20 этажей.

По общей высотности Ростов находится на 13-й позиции. Этот список в SkyCity составляли, основываясь на балльной системе, где место города в топе зависит не только от числа небоскребов, но и от этажности каждого отдельного дома. Так, например, Смоленск с одной 20-этажкой получил единицу. У Ростова — 175 баллов.

109 высоток на площади в 354 квадратных километра — не так уж и много, особенно если сравнивать с Химками, где площадь в 3 раза меньше, а высоток — больше на 18 штук.

Из общего количества многоэтажек в Ростове: 1 здание высотой в 32 этажа, 3 — 26 этажей, 9 — 25 этажей, 26 домов — 24 этажа, 14 — 23-этажных, 22 — 22 этажа, 11 — 21-этажных и 20 — 20-этажных. Еще около 80 зданий строятся прямо сейчас.

Если составлять внутригородской рейтинг зданий, то первую его строчку займет 32-этажный ЖК «Белый ангел» на Береговой, 6. Его высота составляет 145 метров. Для наглядности мы составили инфографику с самыми высокими домами Ростова. Для сравнения мы включили в рейтинг ростовскую телебашню, высота которой — 192 метра.

Архитектор и директор НПО «Градостроительный центр» Сергей Трухачёв считает такое количество многоэтажек необоснованным, поскольку в Ростове нет предпосылок к высотной застройке.

— Строить больше, выше, масштабнее — это какой-то деревенский комплекс. Ростов превращается в худшего представителя азиатских городов. И диктуют это, скорее всего, жадность застройщиков и отсутствие нормативно-правовой базы, которая позволяла бы регулировать плотность и высоту застройки, — говорит архитектор. — Также в значительной степени на это влияют еще и предпочтения горожан, люди же это всё покупают. Новые правила застройки города немного изменили ситуацию, но пока мы имеем дело с домами, градостроительные планы и разрешения на строительство которых были выданы до их принятия.

Трухачёв отметил, что такого рода застройка — это социальная проблема, которая через 10 лет существенно обострится. Новое жилье часто не обеспечено ни социальной, ни транспортной инфраструктурой, для ее развития чаще всего нет ни условий, ни средств. Квартиры со временем будут терять свою стоимость и превращаться в жилье для транзитного населения. Как правило, в таких домах люди не задерживаются больше чем на 3–4 года.

— К такой жилой среде никто не будет относиться по-хозяйски. Постепенно всё это будет деградировать, там начнет расти криминал, и лет через 20 мы получим свой аналог американского Пруитт-Айгоу, который в конечном счете решат взорвать, — считает архитектор. — Только, в отличие от заокеанского образца, сделать это не удастся, так как за рубежом большая часть квартир в многоэтажках сдается внаем, а в России у каждой квартиры есть хозяин, и договориться с несколькими сотнями собственников и компенсировать им стоимость жилья вряд ли кто-то сможет.

Ростов так и не стал Чикаго

— Европейский город — малоэтажный. Если посмотреть, как изменился облик Ростова, то можно заметить, что и Чикаго мы не стали, потому что красоты особой у зданий нет, и силуэтность утратили — получился среднестатистический безликий город, — считает член Союза архитекторов России, основатель и главный архитектор ООО «Новая РАСА», доцент кафедры «Основы архитектурного проектирования и композиции» в академии архитектуры и искусств ЮФУ Андрей Дойницын.

В качестве мысленного эксперимента Дойницын предложил вынуть из городского контекста один многоэтажный дом и предположить, где в России он мог бы находиться. Ответом может стать любой город.

— Я не противник многоэтажных домов. Но они должны быть там, где для них есть место. Кроме того, здания нужно делать интересными с архитектурной точки зрения, — пояснил Дойницын.

Высотные здания — это внешние навигаторы будущего развития, считает архитектор, поэтому они должны выглядеть современно и быть увлекательными. По его мнению, нынешняя многоэтажная застройка — это типовое жилье.

— Они называют микрорайоны разными именами, но они похожи как две капли воды, и если выключить свет, то отличить их друг от друга будет невозможно, — добавил Дойницын.

Когда человек внутри высотки, он не видит высотку

В разговоре о статистике по многоэтажной застройке архитектор и руководитель компании «AD Проект» Александр Дорохов упомянул еще и о том, что Ростов находится на третьем месте по количеству объектов культурного наследия.

— В Ростове в основном многоэтажные комплексы — это точечная застройка. Я не вижу здесь повода для гордости, но это уравновешивается историческим наследием, — говорит Дорохов. — Есть смысл двигаться дальше — это как некий Рубикон. Мы дошли до определенной планки, а теперь нужно уходить в среднеэтажную и малоэтажную модель.

Архитектор отметил, что у людей повышается интерес к среднеэтажной (7–9 этажей) и низкоэтажной (5) застройке. По его мнению, горожане хотят жить именно в таких домах, и Ростову пора остановиться в росте вверх.

— Но и в многоэтажках люди покупают жилье. Это как история Мопассана, который всё время хаял Эйфелеву башню. Парижане заметили, что он часто сидит в ресторане, расположенном в ней. А когда у него спросили, как так вышло, что он пишет о том, что башня изуродовала Париж, но постоянно находится внутри, он ответил: «Когда я нахожусь на Эйфелевой башне, я не вижу Эйфелеву башню, я вижу только Париж», — пояснил Дорохов.

Архитектор и основатель архитектурного бюро «Проект» Анатолий Мосин предлагает посмотреть на ситуацию абстрактно. В этом случае может показаться, что рост числа высоток в Ростове — это хорошо. По мнению архитектора, скачкообразный рост говорит о том, что в городе растет стоимость земли. Вторая причина для радости — это обусловленность высоких цен на землю, например рост валового городского продукта. Третий повод порадоваться — технологический прогресс местных застройщиков, поскольку такого рода здания требуют устойчивых технологий, знаний и опыта.

— Этому можно радоваться, но я не рад, потому что Ростов, как и многие другие города мира, испытывает кризис, связанный с тем, что последние 20–30 лет основные ценности аккумулируются в городах. Это в разы увеличивает миграцию населения, города растут, и этот процесс значительно опережает остальные показатели, нужные для того, чтобы население жило счастливо, — говорит архитектор.

По мнению Мосина, города не успевают развивать инфраструктуру — подземные и надземные коммуникации, городской транспорт. Бурный рост провоцирует три важные проблемы — социальное расслоение, отсутствие городского комьюнити и проблему, обозначенную устойчивым выражением not my backyard, что можно перевести как «не в моем дворе».

— Как понять, что такое not my backyard? Например, человек переехал в город, заработал себе на жилье и купил квартиру. Чаще всего ему не хочется, чтобы кто-то благоустраивал территорию или улицу у его дома или даже подъезда, потому что ему и так хорошо, — поясняет Мосин.

Архитектор говорит, что отсутствие инфраструктуры и городского комьюнити создает неблагополучную среду. Эти факторы снижают качество жизни в городе, что в свою очередь снижает развитие малого бизнеса. Кроме того, если человек не может воспользоваться какими-то услугами вблизи своего жилья, то он поедет туда, где они есть, на личном или общественном транспорте. Так появляются пробки — индекс счастья опять падает.

— Принципы создания городского сообщества — это довольно простые вещи, — говорит Мосин. — Средний предел видимости и слышимости человека — примерно 20–25 метров, с этого расстояния можно различить черты лица другого человека, услышать его. Есть определенные параметры двора, которые обеспечивают комфортное взаимодействие между жильцами — например, если родители видят своего ребенка на детской площадке, они чувствуют себя спокойнее, они даже могут его позвать — это тоже часть безопасности и общего взаимодействия.

Мосин отметил, что чем меньше квартир в доме, тем проще укреплять связи между соседями, а это снижает уровень стресса. Более того, эти связи решают проблему not in my backyard, когда вопрос «Зачем мне это нужно?» заменяется на «Как это лучше сделать?».

— В многоэтажных домах комьюнити не создается, потому что в основном в них живут переселенцы, находящиеся в постоянном поиске. Второе — чисто физические причины — невозможно в доме на тысячу квартир знать своих соседей, также невозможно с 36-го этажа увидеть, что происходит во дворе, — там «муравьи». Такие дома скорее становятся очагами напряжения, — пояснил Мосин, тоже упомянув историю квартала Пруитт-Айгоу.