Александр Железняков, председатель ОО «Союз пчеловодов Дона»: «Пчеловодство – не профессия и не хобби. Это – наука»

Целебный, волшебный, загадочный, до конца не изученный, давно всем известный – у меда есть много эпитетов, миллионы поклонников, но тех, кто знает его настоящую цену и суть – единицы. Не потому, что стать профессионалом всегда сложно. Просто пчеловодство – это не та отрасль, где все решают деньги, связи или упорство. В нем не обойтись без традиций, которые передаются из поколения в поколение и того, что зовется модным словом гармония с самими собой, а на самом деле является смесью любви к своему делу, уважению к природе и ответственностью перед теми, для кого в конце концов ты свою работу делаешь. О том, каково быть пчеловодом на Дону и где в Ростове купить настоящий мед, 161.ru поинтересовался у председателя ростовского областного общественного объединения «Союз пчеловодов Дона» Александра Железнякова.

– Александр Павлович, вы так просто – взялись и стали ведущим пчеловодом региона?

– Не просто так, конечно. Разведением пчел занимался мой дед и отец. Это ведь даже не профессия, и уж тем более не хобби. Пчеловодство – это наука. Дед с отцом держали пчел для себя, а я, когда из больницы вышел, даже не знал, что делать. Вспомнил про семейную традицию, накупил литературы, стал усиленно собирать информацию. Заодно учился у старых пчеловодов.

Всему можно научиться?

– Можно, наверное, но не разведению пчел. Всех тонкостей этого дела не описывает ни одна книга, уже не говоря о таком понятии, как личный опыт и семейные секреты. Вот сейчас наше общество пчеловодов организовывает курсы для всех желающих. Очень часто люди остаются без работы – вот после сокращения в армии к нам очень много людей приходило на курсы. Но из всего курса реально начинают этим заниматься процентов пять, не больше. Дело это хлопотное, требующее большей самоотдачи.

– В ваших магазина – мед с ваших пасек?

– Нет, что вы. У меня, конечно, есть пасека сейчас, но ее бы все равно не хватило на все магазины. Помимо Ростова наши магазины открыты в Таганроге, Азове, Шахтах.

– А еще какая конкуренция со стороны рыночных торговцев.

– Торговцы на рынках – это отдельная тема. Я не могу ничего говорить об их работе, потому что я ничего не знаю об их товаре. Могу только сказать, что попасть на полки наших магазинов может далеко не всякий мед.

– Да, сейчас в Интернете можно найти массу советов, отличить поддельный или некачественный мед от натурального.

– Смотря что подразумевать под словом «натуральный» и «качественный».

– Главная, на мой взгляд, опасность – это купить мед с добавлением сахара.

– О, если бы это была главная опасность. Это, знаете, как в работе фокусника: чтобы проделать трюк, надо отвести внимание зрителя. Так и здесь: чтобы отвести внимание покупателя от куда более важных серьезных махинаций производителей меда, все муссируют байку про сахар. В то время, как, скажем, незрелый мед – проблема куда более актуальная.

Как же так: есть мед – значит он есть. Он же не яблоко, чтобы дозревать.

«Зрелый» – это чисто профессиональный термин. На самом деле он обозначает процент влаги в меде. У хорошего меда этот процент не должен превышать 21%. В некоторых странах планка еще ниже – 19%. Мы в наших магазинах строго следуем этим требованиям, и прежде чем мед того или иного производителя попадет на прилавок, тщательно исследуем образцы.

– Наверное, мед на рынке тоже проверяется специалистами.

– Конечно, там следят за тем, чтобы продукт не навредил здоровью человека. А незрелый мед никому навредить не может. Он просто не будет долго храниться и пользы здоровью от него никакой. Если вы покупаете мед, чтобы заменить им сахар – пожалуйста! Но с таким успехом можно и патоку в чай класть. Настоящий зрелый мед – и вкусом порадует, и недуг одолеет, и храниться будет очень долго.

– А хватит ли на всех желающих этого самого настоящего меда?

– В Ростовской области? Вполне. У нас поистине – рай для пчеловодов. К нам своих пчел привозят пасечники из других регионов. Степи, поля подсолнечника – все это создает условия для сбора хорошего, качественного меда. Пчелы – существа ответственные, они не могут делать плохой мед. Незрелый мед – это результат нарушения технологии производства продукта, человеческий фактор. Все же хотят заработать побыстрее и побольше.

– В том числе и ваши поставщики.

– Попасть к нам на полки – еще надо постараться. У меня ежедневно на проверке – по несколько образцов меда из самых разных уголков области. Отказывать приходится достаточно часто. Именно потому, что меда в области предостаточно, мы можем позволить себе продавать самое лучшее. Да к тому же: магазин есть магазин. Это торговца на рынке – поди разыщи, а магазин на углу Красноармейской и Островкого у всех на виду, работает с 9 утра до 8 вечера, только в воскресенье до 15:00. В любой момент может придти недовольный покупатель и предъявить претензию. Репутация – вещь очень хрупкая, знаете ли.

– На прилавках у вас не только мед, есть и другие продукты пчеловодства.

– Да, и пыльца, и перга, и маточное молоко, и прополис. Тем, кто знает, что это такое, объяснять не надо о пользе этих продуктов.

– А тем, кто не знает?

– Надо советоваться с апи-терапевтом. У нас работает такой специалист в магазине. Он поможет подобрать нужный препарат, проконсультирует по поводу дозировок. Потому что здесь очень важно не только то, что ты потребляешь, но и как. Например, пергу и маточное молоко нельзя глотать. Нужно класть препарат под язык – так он усваивается максимально эффективно для организма.

– Мы уже говорили о качестве продукции, но вопрос напрашивается сам собой: экологическая обстановка у нас не самая благополучная, как же тогда быть с продуктами пчеловодства? Ведь пчелы опыляют растения, которые дышат загрязненным воздухом, питаются отравленной водой?

– Во-первых, тяжелая экологическая обстановка характерна больше для крупных городов, а область у нас большая. Во-вторых, мед – это переработанный продукт и уникальность его в том и заключается, что к нему отрава не липнет. Беда другая – пчелы гибнут.

– Из-за экологии?

– Не совсем. Поля подсолнечника начали обрабатывать химикатами, которые накапливаются в белке растения. Есть такие яды, которые быстро разлагаются, но они дороже. А наши обливают такой дрянью. Пыльца – это белок. Пчелы берут такую пыльцу и просто гибнут сами. Тысячами, миллионами. Это настоящее бедствие, и никак решить этот вопрос мы не можем. Нет взаимодействия и какой бы то ни было координации. Раньше проблемами пчеловодов занимался отдельный департамент в Министерстве сельского хозяйства. Теперь региональные сообщества выживают сами по себе. Ростовский союз пчеловодов в своем роде уникальный. Таких всего несколько осталось на всю Россию.

– Но как-то можно с фермерами договориться?

– А как? Крестьяне заняты решением своих проблем, они обрабатывают поля тем, чем считают нужно. За границей – там, да. Там производство меда поставлено на промышленные рельсы, пчеловоды заключают с фермерами взаимовыгодные договоры, и все довольны: пчелам – цветы, фермерам – качественное опыление. У нас мед подсолнечника – самый распространенный вид. И это очень хороший мед. Но надо что-то делать, чтобы пчелы не гибли во время сбора пыльцы, надо находить какие-то способы взаимодействия.

– А сами какой мед любите?

– Я уважаю «степное разнотравье». Мне ведь достаточно взглянуть на баночку с медом и я могу сказать, что это за продукт: подсолнечник, акация, весенние первоцветы. У степного разнотравья – и цвет, и вкус, конечно, особенный. Широкий такой, как русская душа.