«Между танцполом и автобусом разницы нет»: как клубы Ростова готовятся к открытию после коронавируса

Уже три месяца Ростов живет без вечерней жизни. От этого страдают как скучающие по тусовкам горожане, так и работники индустрии развлечений. Концерты под запретом, вечеринки сдвинуты на неясный срок, а аренда продолжает «капать».

При этом клубная индустрия стала одной из первых отраслей, которая ощутила на себе удар коронавирусной пандемии. Ещё до начала ограничений в Ростове начали запрещать массовые события: 16 марта запретили все мероприятия от 500 человек, а уже 25 марта — от 50 человек. Полное закрытие наступило 27 марта.

Мы побеседовали с представителями ростовских клубов и узнали, как отрасль вынесла удар коронакризиса, сколько клубов города уже не откроются и можно ли выходить на танцпол без скафандра.

— С 3 по 6 июля мы планировали провести фестиваль TRIP. Три дня и три ночи, 70 артистов, 20 — с мировым именем. Люди покупали билеты не только в Москве и Петербурге, но и Хабаровске, Архангельске, Новосибирске и других городах нашей страны и не только. Все отели на левом берегу Дона, насколько мне известно, были забронированы. Но наши планы, скажем так, изменились. Фестиваль пришлось перенести до следующего года, даже не на эту осень — мы не имеем права рисковать, это наши гости. Печально, что нас закрыли первыми, а откроют последними.

«Эмбарго» — один из старейших клубов города, расположенный на левом берегу Дона. На территории комплекса: отель с бассейнами, летняя площадка, ресторан. Видеть все это без гостей — больно, — говорит Гарий Еганян.

— Мы следили за тем, что происходило за рубежом. Я не ожидал, что ситуация примет такой масштаб — думаю, никто не ожидал. Стало ясно, что это очень серьезно. Я сразу принял решение и объявил, что мы уходим на каникулы как бизнес. Надо было позаботиться о своей семье, о своих сотрудниках — у нас очень большой штат. С другой стороны, мы хотели «удержать хайп», который у нас был до пандемии — люди ждали выступления Пола Ван Дайка, Магдалены и многих других звезд с мировым именем. Так что мы начали прорабатывать все возможные мероприятия. Но пока мы можем говорить только о планах, — говорит Гарий.

По словам предпринимателя, в вопросе даты открытия заведений можно ориентироваться на общую динамику. К первым «знакам» скорого открытия он относит возобновление курортного сезона на черноморском побережье, разрешение международных авиаперелетов, а также выходные дни, приуроченные к проведению Бессмертного полка. Несмотря на то, что разрешение на работу в клубной сфере могут дать, возможно, в конце следующего месяца, ростовская индустрия не скоро оправится от удара, считает предприниматель.

— Когда пандемия закончится, не исключено, что будет тяжело — и для гостей, и для владельцев бизнеса. Сама индустрия не поддерживается и не субсидируется. Сложно сказать на вскидку, несколько заведений в Ростове, работающих в клубном формате, уже закрылись. Насколько мне известно, они уже не откроются в том же формате, в том же месте. А у нас в Ростове эта отрасль слабо развита — клубов вообще не так много, — считает Гарий Еганян.

Говоря о том, как клубы и бары изменятся после снятия ограничений, Гарий проводит аналогию с зарубежными коллегами. По его словам, нормы и правила проведения там не изменились совсем. Сейчас вечеринки проходят в Европе, клубы принимают от 300 до 500 человек. В июле Испания полностью откроет Ибицу. Даже до сих пор закрытые заведения уже продают билеты на август.

— Как обезопасить посетителей от заражения? Мы готовы принять любые рекомендации. Но чем отличается забитый автобус от танцплощадки? Или от большого гипермаркета, в котором можно провести разом два концерта группы «Ленинград»? Или от ростовской набережной? Что делать? Надевать «клубный костюм», скафандр а-ля космонавт? Мне до сих пор непонятно, по какому принципу одно разрешено, а другое запрещено, — говорит Гарий.

Предприниматель считает, что любой запрет толкает людей на его нарушение. Поэтому нельзя искоренить подпольные вечеринки, которые проходят в городе. Даже наоборот — их запрет привносит азарт.

— Любое грамотное разрешение, даже с ограничениями — лучше, чем полный запрет. Скоро мы планируем концерт Басты и традиционную White Party. Да, масштаб, скорее всего, будет не такой, как раньше. Но в этом есть и плюс — мы можем растянуть вечеринки на несколько дней. А небольшое количество гостей создаст приятную «домашнюю» атмосферу. Так что как и все другие отрасли, мы ждем рекомендаций. Возможно, введут социальную дистанцию, маски. Будет ли White Party? Будет ли оно в масках? Не знаю. Но если будет, и будет в масках — то точно в белых, — улыбаясь, говорит Гарий Еганян.

— Это был разгар весеннего клубного сезона. В баре «БурдаМоден» с публикой все было в порядке, в клубе HEAVEN мы постепенно переключались на летний танцпол на террасе, продолжая делать концептуальные хаус и техно вечеринки. Дела шли настолько стабильно, насколько это вообще можно сказать про ростовскую клубную культуру. Тревожные звонки стали звучать, когда «посыпалась» Италия — вот в этот момент стало ясно, что игнорировать происходящее России не получится, — говорит Александр Полоян.

Александр Полоян — арт-директор Jerdëla Group, которой принадлежат бар «БурдаМоден» и клуб HEAVEN. Оба заведения — часть ресторанно-развлекательного комплекса «Табачка» в центре Ростова. До начала пандемии это место было одним из центров ночной жизни города. Попрощаться с ним перед началом ограничений горожане не смогли. Ни HEAVEN, ни «БурдаМоден» не успели провести завершающие вечеринки.

— Никто не понимал серьезности ситуации. Виной этому — некорректные «обещалки» властей, что ограничения — это ненадолго. Вкупе с полнейшим информационным вакуумом по отношению к малому и среднему предпринимательству это вызывало противоречивые чувства. Сразу никто ничего не понял. Люди начали кричать о том, что их «кинули» или лишили бизнеса, только когда начали заканчиваться деньги, — вспоминает Александр.

Директор отмечает, что запрет на работу клубов был абсолютно справедливой мерой. С другой стороны, ощущалось тотальное безразличие государства к индустрии развлечений.

— Нам будто бы сказали: «Народ и без клубов проживет, им это не нужно, а вы займитесь чем-нибудь другим». Так что сразу же после закрытия мы начали отрабатывать возможности перезапуска и существования бизнеса в горизонте трех месяцев, шести, а то и года и более. Работали над урегулированием арендных вопросов, закрыли все моменты с контрагентами. Самое важное — позаботились об отсутствии долгов перед сотрудниками. Это оказалось самой сложной задачей, — говорит Полоян.

По словам арт-директора, Jerdëla Group уже пришлось закрыть HEAVEN навсегда. «БурдаМоден» ждет разрешения на открытие летних веранд и, как говорит Полоян, «жизнь в новом обличии».

— Клубной индустрии и до коронавируса толком не было в городе. Работали 3–4 хаус и техно клуба, а также 5–6 попсовых барных проектов. Останутся ли они? Очевидно, что полное снятие ограничений будет нескоро, так что запускать ночные заведения без покровительства властей станет невозможным. На жизнь могут претендовать только те заведения, которые не обременены арендной платой. Потому что пока что арендодатели терпят, но скоро и эти преференции закончатся, — говорит Александр.

Барам и клубам придется меняться и подстраиваться под ограничения, которые в дальнейшем могут установить, когда заведениям вновь дадут право на работу. Но это может оказаться экономически нецелесообразно, считает Полоян.

— При этом никакие предлагаемые меры недостаточны для соблюдения полной безопасности. Все меры, на мой взгляд, для галочки и не более. Единственное, что может дать абсолютную безопасность, — это скафандр. Мне кажется, что люди привыкнут со временем к коронавирусу, привыкнут закрывать на него глаза. Народ устал от фарса, когда закрывают стерильные рестораны, но оставляют автобусы, битком наполненные людьми. В будущем будут новые места с какими-то правилами, которые как-то будут выполняться. Но поймите, нашему человеку проще переболеть, чем заставить его носить маску на улице, где это делать вредно, — убежден Александр.

В ситуации полного запрета на работу клубов подпольные вечеринки неизбежны, говорит Полоян. Он связывает это с усталостью людей от запретов.

— Когда нарушается принцип здравого смысла, хочется справедливости. И людям хочется делать все наперекор. Даже самому сознательному обществу с вымытыми руками. Но именно такие кризисы сбивают устоявшиеся скучные парадигмы и открывают дорогу творчеству и креативу. Очень жду взрыва музыкального искусства, пусть даже подпольного! — отмечает арт-директор.

Света Филаретта, соосновательница клуба «ЛКМ»

— Мы работаем примерно полтора года, а хейтеры до сих пор говорят «могли бы сделать и лучше». Но «ЛКМ» появился на энтузиазме, имея ноль в кармане — не было ни денежных вложений, ни инвесторов. Но этой зимой и весной дела шли хорошо. Наработали взаимодействие с музыкантами, с аудиторией, работали промо. Люди начали нас узнавать, нам удалось привить им свое понимание культуры. Но то, что началось в марте, было совершенно неожиданно, — рассказывает Света.

«ЛКМ» («Лучший Клуб Мира») — сравнительно молодое заведение для Ростова. Света Филаретта — один из основателей клуба. Клуб находится неподалеку от главного железнодорожного вокзала Ростова. Сейчас клуб позиционирует себя как «свободное пространство» — там не только проходят вечеринки, но и кинопоказы, аудиоперфомансы, работает собственная школа диджеинга и шоурум.

— Мне кажется, что когда человек слышит, что у кого-то где-то там далеко возникли трудности, он думает, что это его минует. Думали и мы, так что не ожидали такого. Сначала думали, что первые несколько дней мы пересидим по домам и дальше сможем снова работать. Но пауза получилась приличная. Надежду на лучшее мы не теряли, ждали и думали, как мы можем использовать это время на благо, — говорит Филаретта.

Света говорит, что с финансовой точки зрения ситуация первое время выглядела жутковато. Но арендодатель пошел клубу навстречу и дал каникулы по выплате. Кризис ударил по всей индустрии, но Филаретта считает, что коммерческие проекты — вроде тех, что расположены на «Табачке» — страдают меньше.

— Ростовская клубная индустрия вообще была очень скудной. Так что у нас довольно уникальная площадка — единственная подобного рода в городе. При этом у нас альтруистичный подход к артистам, гостям. Зато нам удается привлечь на выступления уникальных артистов, и это позволяет равняться на площадки Питера, Москвы. Но по нам коронакризис очень сильно бьет в финансовом плане — наши скромные доходы мы делили и на аренду, и на свет, и на звук. Финансовой подушки у нас нет, так что мы в минусе, — объясняет Света.

Сейчас в клубе уже ведутся подготовительные работы — меняют покрытие на полу, чинят крышу. Уже есть планы на первые 3–4 вечеринки. Света считает, что рецепт для предпринимателей «против коронакризиса» один и он универсален: нужно готовить каждое мероприятие как для себя — тогда обязательно придут люди.

— Как можно обезопасить гостей от инфекции? Маски, антисептики. Наш шоурум, кстати, выпускает модные кастомные маски. Так что мы будем даже рады видеть людей на наших мероприятиях в таком виде. Но вообще мне кажется, что чистый воздух — куда приятнее и правильнее маски. У нас есть летняя площадка, так что я думаю, что если нам дадут собираться небольшим числом, то будем сначала отдыхать там, — говорит Света.

Филаретте сложно сказать, как коронавирус повлияет на посещаемость клубов после коронавируса. Но точно ясно, что индустрия изменится, понадобятся новые стратегии по ведению этого бизнеса. Готовить мероприятия придется как в первый раз. При этом Света отмечает, что русские люди всегда готовы потратиться на праздник.

— Я не знаю ни одного своего молодого друга, который во время пандемии соблюдал все правила. Моей маме — 65 лет, но и она не может соблюдать все правила. Считает, что нужно гулять, нужно веселиться. Что уж говорить о молодых ребятах, у которых кипит кровь. Может, это и есть их иммунитет, — отмечает Светлана.