«Не думала, что это по мне так ударит»: полковник МВД Дагестана впервые рассказала о деле Цомартовых и травле в свой адрес

С самого начала в громкой истории исчезновения ростовской спортсменки Анны Цомартовой фигурировало имя полковника МВД Республики Дагестан Гаяны Гариевой. Она была тем человеком, который первый официально сообщил об исчезновении Ани. Но именно с той публикации в официальном телеграм-канале МВД Дагестана «Криминальная хроника» и начался конфликт родителей Цомартовой и Гариевой.

За последний год конфликтная ситуация мало того, что не сгладилась, она обострилась. Сторонники семьи Цомартовых сыплют обвинениями в адрес Гариевой, а сторонники последней, в свою очередь, нападают на Цомартовых. Более того, Гариевой приписывают и скандальный дагестанский телеграм-канал «Намус», в котором семье Цомартовых устроили травлю. А позже — там нападки начались и на журналиста 161.RU, которая с момента пропажи Ани следит за ходом расследования.

Редакция обратилась к полковнику МВД Республики Дагестан Гаяне Гариевой, чтобы разобраться в сложившейся ситуации. Читайте в большом интервью ведущему корреспонденту 161.RU Сабине Бондарь, какую роль сыграла в истории с Анной Цомартовой Гаяна Гариева и с чем столкнулась сама.

Гаяна Гариева согласилась рассказать, почему начались взаимные обвинения между теми, кто сопереживает Цомартовым, и теми, кто встал против них. Она подчеркнула, что никогда не давала и не дает оценку расследованию, которым занимается теперь уже московский следком, и не имеет к нему отношения. Полковник четко очертила, что готова рассказать лишь о своем участии в этой истории после пропажи Анны — не более.

11 февраля 2024 года в официальном телеграм-канале «Криминальная хроника» (127 тысяч подписчиков), который освещает работу МВД республики, появился пост о пропаже спортсменки Анны Цомартовой. Его опубликовала пресс-секретарь МВД Гаяна Гариева. Всего их было 11 за весь период после пропажи ростовчанки. В нескольких постах звучали фразы: «Проиграла в турнире и очень тяжело это переживала», «Учитывая психологическое состояние девушки, есть основания для тревоги». Позже родители Ани попросят Гаяну «не давать оценку психологического состояния дочери и не намекать на суицид», чтобы следствие продолжили вести масштабнее и не ограничивались поисками только в море.

— В самом начале я сделала только публикацию на наших ресурсах по факту исчезновения девушки. Вся моя роль в этой истории в том, что мне передали информацию о пропавшей — нужно опубликовать. Я это делаю регулярно на протяжении долгих лет своей работы в этой системе. Поэтому ничего для меня из ряда вон не было на тот момент, да и позже. С родителями я не контактировала, со следователями из СК я не контактировала. Вот на этом, в общем-то, всё закончилось.

Но, как оказалось, всё только началось. По словам пресс-секретаря, вся хронология событий вокруг пропажи Анны есть в телеграм-каналах, которые ведет Гариева.

— Много раз упоминали, что я что-то удалила, что-то корректировала. Это упоминалось и в заявлениях (жалобы на действия пресс-секретаря МВД Республики Дагестан. — Прим. ред.) и транслировалось в телеграм-ресурсах. Стали говорить, что публикации удалены, поэтому нет возможности предоставить скрины. Я сама, честно говоря, просила показать, что мне вменяют  — показать нечего. Проверки я прошла, и не одну. На сегодняшний день у меня 21 оконченная проверка. Это только то, что касается Цомартовых, и я не говорю о лицах, причастных к их истории, которых тоже сподвигли написать.

В беседе с Сабиной Бондарь Гаяна Гариева призналась: да, допустила одну ошибку в первой публикации об исчезновении Ани. Но трагичной Гаяна эту ошибку не считает. Ее она не стала исправлять, посчитав, что это никак не может повлиять на ход событий.

— Я не поняла сотрудников сразу и написала, что заявление (о пропаже Анны Цомартовой. — Прим. ред.) составила мама, а это была тетя. Я не считаю это какой-то трагической ошибкой. Это было непринципиально в тот момент — мама или тетя. Это первые часы, у меня не было информации, кто где живет, что это Ростов. Потом уже разобрались. Вот даже это я не стала исправлять, чтобы потом не было вот таких толкований, что я вносила коррективы.

Пресс-секретарь МВД уверяет, что ни одной публикации не было удалено из телеграм-канала «Криминальная хроника», который транслирует деятельность сотрудников органов. Было единственное исправление, которое Гариева внесла в публикации на своем личном телеграм-канале.

Пост был адресован семье Цомартовых и посвящен поискам Анны. Он начинался так: «Я, разумеется, видела обращение мамы пропавшей Анны. Понимаю, в каком аду, в каком тяжелейшем моральном, психологическом состоянии она находится, в каком отчаянии… Неопределенность, отсутствие ясности, это мучительно, адски больно и невыносимо, особенно когда касается детей!».

В завершение Гариева написала то, что вызвало бурю негодования среди тех, кто помогает семье в поисках ростовчанки и поддерживает семью. Вот выдержка из поста: «Поиск выхода из практически безвыходной ситуации — это ад, и, конечно, маме хочется верить, что есть та дверь, открыв которую, придет ясность, придет понимание, а за ним — и успокоение. Только этой „двери“, этого видео, способного пролить свет на произошедшее, его просто нет. Мы делали и делаем всё, что в наших силах, и даже немного больше».

— У них стали вопросы возникать по поводу дверей: «Почему я подвела черту, какое я имела право?» Я объяснила тогда, что это была публикация с обращением к родителям, потому что я уже была в блоке на тот момент и лично им сказать ничего не могла. На тот момент родители уже три дня публиковали видео и требовали показать им записи с камер видеонаблюдения у санатория ФСБ. Они думали, что сотрудники их скрывают. Видимо, родители были убеждены, что есть что-то, что проясняет ситуацию. Я объяснила и написала, что такой нет «двери». Речь шла о видео. Это единственная правка, которую я внесла за всё время в своих публикациях. Я дописала слово «видео». Всё, никаких удалений больше не было.

Полковник МВД опровергает все обвинения в ее адрес со стороны семьи и уверяет, что максимально старалась отойти от этой истории.

— Было очень много лжи обо мне. Я искала в самом начале контакты с семьей. Но они меня везде заблокировали. Меня просто лишили этого права — спросить, что их возмущает. Очень много чего обо мне пишут. Абсолютное большинство из этого ложь. Обидятся они на это или нет, я не знаю, но это правда. Я говорю правду, я знаю, что они ничего из того, что говорили, подтвердить не могут. Один из таких примеров — якобы ремонт в нашей квартире делал Николай Цомартов и мы ему не доплатили. Это не так. Цомартов никогда не делал у нас ремонт. Подбором работников занималась я, и всех рабочих нанимала я и, естественно, все работы были оплачены.

Представитель республиканского МВД считает, что конфликта не было и нет. По мнению Гариевой, «конфликт — это действие двух сторон. А тут с одной стороны — это какие-то вопросы, претензии, недопонимания, обиды». Силовик настаивает: «Конфликта не было, поскольку не было контакта».

Родители Ани очень часто в своем телеграм-канале «Анна Цомартова» и в комментариях различным СМИ, в том числе и нашему, говорят, что камеры видеонаблюдения в день исчезновения спортсменки не работали и что им так записи и не передали. Гариева говорит, что она вообще не в курсе, работали ли вообще камеры в тот день и почему родителям не показали записи с них.

— Я и не могла быть в курсе. Я не знаю, где эти записи. Я могу только предполагать. Это ни мнение, ни утверждение, это — мое предположение. Скорее всего, их у ведомственного учреждения по официальному запросу запросил сам Следственный комитет. Эти же события очень быстро разворачивались. Да, мама Ани почему-то спрашивает: «Почему нам не дали?» Ну они сами сотрудники органов, они должны понимать, что таков порядок.

Почему же тогда между Цомартовыми и Гариевой возникли такие сложные взаимоотношения, Гаяна ответить не смогла.

— Я делала свою работу. Писала в своих публикациях, обращалась к родителям в надежде, что они услышат меня. Не надо искать там чего-то личного. Вот вы у меня в самом начале спросили про психологическую характеристику. Что под этим понимать? У нас очень часто пропадают взрослые, пожилые люди с потерей памяти, дезориентацией, деменцией. По аналогии с Аней, можно сказать, что я оскорбляю людей, семью, когда пишу, к примеру, что человек страдает от того или иного заболевания. Бывает, я пишу, что пропавший состоит на учете в психоневрологическом диспансере, что имеет диагноз. Если смотреть со стороны той или иной семьи, то можно в этом углядеть какие-то имиджевые потери, к примеру? Но тем не менее разные ситуации бывают.

Силовик отметила, что многие понимают, зачем она пишет уточняющие детали. По мнению Гариевой, не для того, чтобы каким-то образом обидеть, а чтобы поняли, что человек, к примеру, может быть дезориентирован. Что касается Анны, пресс-секретарь уверяет — «негативной окраски не было».

— Я говорила, что в данный момент времени девушка ушла из спорткомплекса, расстроенная, возможно, в подавленном состоянии. Это была характеристика в конкретный момент времени, в момент ее ухода. Там нет характеристики, что девочка склонна к тому или к этому, или у нее проблемы со здоровьем. Такого ведь нет. Кстати, слово «неадекватная», которое мне приписывают, я никогда не применяла. Ни одно из тех слов, которые я написала тогда, не несло негативного окраса.

Но если бы можно было всё вернуть назад, то, как говорит Гаяна, так бы и продолжала делать свою работу, как и сейчас.

— Я не знаю, что исправить… Ну слово «видео» я бы дописала в посте про дверь, а может, вообще бы про дверь не писала бы. Пост на 99% написан тепло с пожеланием и вниманием. Человек, прочитавший, понимает, что послание настолько душевное, что там не может усматриваться где-то вскользь какого-то иного посыла. К сожалению, не могу отказаться и не публиковать ничего.

Тысячи сторонников семьи Цомартовых и сами родители неоднократно связывали скандальный дагестанский телеграм-канал «Намус» с силовиками, но Гариева уверяет: она не знает, кому он принадлежит. Сам канал называет себя общественно-политическим, однако 90% информации в нём посвящено семье Цомартовых. Подписчики канала не подбирают выражений, обсуждая семью, выставляют их семейные фото на всеобщее обозрение, переходя на оскорбления.

По словам Гариевой, такое же отношение к ней со стороны тех, кто поддерживает семью.

И на Цомартовых, которые работали в МВД, и на Гариеву было много жалоб. Их всех проверяли. Родители пропавшей Ани полагали, что жалобы на них писала как раз Гариева. Одна из многих жалоб стала причиной увольнения Николая — отца Ани — из органов.

— Нет, нет, это неправда. Я много хейта получала как раз из-за того, что себя никогда не защищала от нападок в этой истории. Мне говорили, что я «слабохарактерная и слишком добрая». Писали мне: «Какой же вы правоохранитель, вы себя-то защитить не можете. Кого вы вообще можете защищать»?! Тем не менее я стояла на своем и стою по сей день. У меня были просьбы, обращения, попытки прекратить конфликт, остановить то, что происходит со стороны родителей.

Гариева рассказала, что с Николаем Цомартовым произошел первый диалог чуть более месяца назад. По ее словам, отец Ани сам вышел с ней на связь впервые 15 февраля и периодическое общение длилось до середины марта. Но найти точки соприкосновения и прийти к консенсусу им не удалось. Обвинения в ее адрес не прекратились.

— Он написал зачем-то в своем телеграм-канале, что я извинилась, но этого не было. Не то чтобы гордый человек. Я могу извиниться, но в данном случае извинение значит признание вины, а ее нет. Почему год-то молчали и не связывались со мной, если я в чём-то виновата? Вы меня сами везде заблокировали. Зачем? Я спросила, Николай ответить не смог. Я только рада, что он написал. Я сделала свою работу и отошла в сторону. Когда это переходило все грани, я выходила с объяснениями, и это важно. Вы никогда нигде не найдете, я вас уверяю, что я где-то осудила и не высказывалась резко в адрес родителей. Было лишь понимание.

Полковник заявила, что попросила отца Ани прекратить обвинения, сообщив, что сама с какой-то периодичностью в публикациях писала с тем же посылом. Она отметила, что могла бы помочь семье с публикациями, какими-то репостами в своем канале, рассылками, но те не хотят, чтобы она принимала хоть какое-то участие в этой истории.

— Я сказала Николаю: «Давайте прекращать. Я вас понимаю, что моя помощь вам не нужна». Позже мне вменили, что я позволила им так себя оскорблять на протяжении столь длительного времени и не пыталась привлечь их к ответу по закону. Да, я это официально заявила и об этом я тоже не жалею. Я могу сказать, я не планировала никогда, не хотела, не собиралась и не стала бы писать никаких призывов к ответу. Николай говорит, мол, забудьте о нашем существовании. Я сказала Николаю, что не хочу его обидеть, но я забыла об их существовании давно и максимально абстрагировалась, как бы резко это ни звучало с моей стороны. У меня даже душа где-то порадовалась, думаю, ну вот, пришло осознание, наверное, что-то там отпустило, год уже прошел.

В том же разговоре Николай высказал предположение, что один из администраторов «Намуса» — сама Гариева. Собственно, якобы именно поэтому в телеграм-канале защищают полковника дагестанского МВД, а семью Цомартовых очень жестко осуждают.

— Я говорила, что это неправда. Я не знаю, кто там администратор. Мужчина это или женщина. Я контактировала с ними, это правда. Но их личностей я не знаю. В конце беседы он сказал: «Да, вы меня убедили, вам спасибо». Мы с пониманием закончили наш диалог. На достигнутые договоренности с Николаем была шаткая надежда, но теперь я поняла, что напрасно — там не было желания прекращать конфликт. К моему великому сожалению.

При этом семья, в свою очередь, неоднократно подчеркивала, что ники в анонимном телеграм-канале часто меняются, но стиль письма, шутки и посыл один и тот же, подозревая, что под какими-то из них пишет именно Гариева.

— Я частенько что-то специально пишу слитно, позволяю себе эти шутки в канале, потому что они придают легкости. Он спрашивал, мол, откуда один из администраторов «Намуса» знает, что «ваши дети студенты и учатся в Москве». Ну потому что на своем канале я это писала. «Откуда она знает про дни рождения детей?» Да потому что я каждого из своих детей поздравляла с днем рождения у себя на канале. Ну это же личный канал. Вроде бы я его убедила. Но потом начались нападки и на мою маму. Они нашли, где она живет во Владикавказе. Зачем им это?

В беседе с Николаем, как говорит Гаяна, она высказала готовность пойти в суд и разбираться со всеми обвинениями в правовом поле.

— Всё написанное в мой адрес неправда. Я настаиваю, я утверждаю, поэтому и зову в суд, но там надо будет доказать это всё. Я публичный человек. Я выхожу в медиаполе, поэтому по мне это сильно бьет.

Сотрудник республиканского МВД говорит, что сторонники семьи продолжают слать ей в личные сообщения проклятия и угрозы.

— Детей моих угрожали утопить. Кислотой меня угрожали облить, потому что, цитирую: «Моя внешность соответствовала моему нутру». Я Николаю сказала, что я никого не потеряла, но даже у меня уже тяжелое морально-психологическое состояние. Кому от этого легче? Как разрешить ситуацию мне? Я никак не могу доказать, что какие-то сплетни, порочащие меня, недостоверны. Есть только мое честное слово. Как еще я должна сказать, что я не виновата?

Гариева утверждает: она никакого отношения к этому каналу не имеет. У нее есть только два телеграм-канала: личный и рабочий («Криминальная хроника»).

— Это бред. Я сначала нервничала, волновалась, это меня как-то задевало, а сейчас уже ровно отношусь. У меня уже был в канале пост-опровержение, что я как-то причастна к этому каналу. Под моим именем может писать кто угодно.

Но в «Намус» Гариева писала. Этого она не отрицает. Объясняет: у нее не было иного способа высказать свою позицию и донести ее до родителей.

— На канале родителей я бы с удовольствием дала пояснение по тому или иному вопросу, но меня заблокировали сразу, что мама Ани Диана Цомартова подтверждала неоднократно, где я должна была бы по логике вещей ей отвечать?

До «Намуса», рассказывает Гариева, было еще несколько других телеграм-каналов. Там она тоже пыталась отстоять себя и свою позицию, призывала к диалогу и отвечала на вопросы.

— Я зашла туда, была достаточно вежлива, сдержанна, корректна. Я предложила, если есть вопросы, я готова на них ответить. Если вы хотите быть объективным и просто что-то недопонимаете, введены в заблуждение, давайте поговорим. Если после этого всё продолжится, то я буду понимать, что вы не заблуждаетесь, а целенаправленно делаете. В принципе, надо отдать должное, диалоги были. Потом, правда, не знаю, по каким причинам, не вникала — удалили один канал, на его основе создали другой. Потом «Намус». Я и туда заходила. Я человек открытый, мне прятать нечего было и скрывать нечего.

Гариева добавляет: ей не просто было принять решение и выйти в публичное медиапространство. Силовик заверяет, что рискнула, потому что наступила «какая-то грань отчаяния». Как действующий сотрудник органов она приняла решение отвечать на выпады со стороны сторонников семьи и отвечать на негативные сообщения в свой адрес. Именно поэтому, по ее мнению, участники канала «Намус» встали на ее сторону.

— Я свой канал личный закрывала. Он весь прошлый год у меня фактически не работал. Я не удаляла ничего, а ранее он был активный. Это было сделано, чтобы не дразнить лишний раз, не отсвечивать в медиаполе. На криминальном канале — это работа, от этого никуда не денешься. А личный я веду по своему желанию, поэтому решила — лучше не надо. Мне не помогло. На мой личный канал приходили толпами сторонники семьи и оставляли оскорбительные и провокационные комментарии. Одна из причин, по которой я остановила там работу, это то, что там такая атмосфера уюта, добра была. Мои подписчики знают меня с другой стороны. И я будто становлюсь причиной того, что они озлобленные идут в другие каналы меня защищать.

Более того, как говорит Гаяна, она заступалась за семью, когда подписчики «Намуса» переходили на оскорбление и открытое унижение Цомартовых.

— Говорила, что так себя вести недопустимо. Тогда я вызвала на себя хейт уже с той стороны. То есть я всем подряд рисковала за правое дело, как я это вижу. Я даже создавала отдельный нейтральный канал для таких вот бесед. Потому что пребывание мое в «Намусе» с разъяснениями, с призывами их остановиться в какой-то момент стало родителей раздражать.

Силовик уверяет, что неоднократно призывала участников канала держать себя в руках и не провоцировать конфликты.

— Я высказывала свое мнение, что подобное недопустимо. Можно, конечно, и спорить, и конфликтовать. Я говорю, конфликтуют все во всех сферах жизнедеятельности, но есть понятие искусства ведения конфликта, не нужно опускаться до обсуждения внешности, нации, религии и прочих вещей. Хейтили меня и намусовцы, это было в конце минувшего года. Я зашла тогда и сказала: «Оставьте меня в покое. Вы же видите, что вас ассоциируют со мной».

Гаяна Гариева предполагает, что в «Намусе» основную часть подписчиков составляют те, кого заблокировали в телеграм-канале Цомартовых. По мнению силовика, родители были не готовы к тому, что в медиаполе будут разные мнения, и поэтому некоторые люди, которые высказывались против чего-то, были ими заблокированы.

— Я просто не хочу обижать семью, но если они зайдут к себе на канал в черный список, и вы увидите, что люди, заблокированные у них, сейчас в «Намусе». Не утверждаю этого, но полагаю. И я здесь оказалась между двух огней. То есть люди обиделись на отношение к себе. В каком-то смысле, где-то глубоко в душе я и их могу понять. Большая часть из них волонтеры, люди из сферы розыска. Эта тема им близка. Да, мама Анны в горе, да, она расстроена, она не готова была к иному мнению. Должны были администраторы телеграм-каналов вот это урегулировать, конечно, чтобы не было такого.

Сама Гаяна после очередной волны взаимного негатива между Цомартовыми и «Намусом» покинула телеграм-канал.

— Меня возмутила вся эта история, потому что больно, и там и тут была достаточно резка. Сил больше не было. Я призывала «Намус» остановиться. Но мама Ани продолжала писать именно о внешности моей. Там вагон и маленькая тележка. Они, конечно, потом всё удалили, а люди успели заскринить и прислали. То есть не в том дело, чтобы этого не было потом. Надо, чтобы это не появлялось изначально. Опять же, если я сейчас туда вернусь с лозунгами, мол, давайте прекращайте, то родителей это разозлит. И первое, что они напишут: «Вот, она опять туда вернулась, мы же говорили, что это ее канал, она его курирует, она их ведет». В то же время «Намус» скажет: «Вот неблагодарная женщина. Мы ее тут защищаем, любим, а она!» Понимаете, да, мое состояние?

По мнению полковника, которое она неоднократно подчеркнула во время интервью, взаимные обвинения со стороны защитников двух телеграм-каналов, оскорбления не приведут ни к чему хорошему. Гариева заявила, что готова полностью абстрагироваться от истории с пропажей Анны, если о ней также забудут. Она согласилась с нами поговорить, чтобы ответить на все вопросы и закрыть эту историю.

— Есть такая фраза «Бросили ли вы пить коньяк по утрам?» Вот как ты не ответишь, ты всегда виноват. Если бросил, значит пил, но молодец, что бросил. Если не бросил, значит ты пил и продолжаешь пить. Вот я ровно в такой же ситуации. Я не знаю, как быть, честно. Я отчаялась. Мне работать, мне жить… Жизнь такая большая, яркая, цветная, я всё, что могла, сделала, я объяснилась, хочу выйти из этой истории.