«У нас всё хорошо. Просто такой случай». Как хутор Красный Десант пережил поножовщину в школе

Утром 11 сентября девятиклассник пришел в школу хутора Красный Десант с кухонным ножом — по предварительной версии, чтобы отомстить одному из учителей. План ученика рухнул на входе в школу, где тот нарвался на двух женщин — вахтера и дежурного учителя. Обезвредить мальчика помог пожилой местный житель, который сопровождал внучку-первоклассницу, — ценой собственного здоровья. Репортаж Сабины Бондарь из хутора под Таганрогом, чудом избежавшего трагедии и будто даже не успевшего напугаться.

Толпа журналистов стоит за воротами школы, окруженной металлическим забором. Во дворе, заметно нервничая, бегает уборщица в синем фартуке.

— Ну что вы тут стоите? Ничего вам никто не скажет. Ну что за люди, ей-богу. У нас всё хорошо. Мы — сильные женщины, — кричит уборщица и скрывается внутри школы.

Вокруг — аккуратные частные домики, и проходящие мимо хуторяне с любопытством заглядывают через забор школы, но подойти к входу не решаются. Красный Десант еще отходит от случившегося.

— В нашем курортном местечке со времен императрицы Екатерины ничего такого не происходило, — шутит прохожий. — А тут собрались, глянь.

При Екатерине Великой только что основанное село называлось Марьевкой, а спустя век стало Поляковкой. Нынешнее название — Красный Десант — получило в советское время после проведения одноименной операции по овладению Таганрогом в годы Гражданской войны. Хутор сливается с соседними поселениями Неклиновского района, поэтому и в школе много учеников оттуда.

— Расскажите, что вы знаете о случившемся утром в школе?

— Жена оставила дома телефон, и я увидел, что учительница написала: «Не подходите к школе». Не понял сразу, что произошло. А потом сказали, что девятиклассник кого-то порезал, — рассказывает один из немногих местных, решившихся подойти к толпе журналистов у входа. — Я не испугался, но жена за дитя, конечно. А дите чё? Оно маленькое — первый класс — не понимает еще. А так [пришедшего с ножом] мальчишку мы не знаем. Говорят, местный — здесь у нас живет.

К школе подъезжает полицейский автомобиль. Единственный участковый хутора общаться с прессой не хочет, то и дело приговаривая: «Расходитесь. Ну что вы в самом деле». Следом за ним приезжают крепкие спецназовцы в балаклавах. Они заходят во двор школы и выстраиваются в оцепление. Никто не может объяснить, зачем люди с автоматами охраняют школу, когда всё плохое уже произошло, а виновника забрали в полицейский участок.

— Подскажите, а вторая смена будет сегодня учиться? — кричит кто-то с дороги.

— Скорее всего, нет — идите домой, — отвечает запыхавшаяся уборщица, уставшая открывать и закрывать ворота школы носящимся по территории полицейским, следователям-криминалистам, спецназовцам и районным чиновникам.

— А вы тут можете не стоять, — обращается уборщица уже к журналистам. — Я как Зоя Космодемьянская: всё равно ничего вам не скажу.

И снова ненадолго заходит в здание школы.

К зданию прибывает новый отряд силовиков, и уставшая «Зоя» снова бежит к воротам с ключами.

Прибывший на место начальник районного отдела образования Владимир Пегушин единственный выходит к журналистам. Говорит, что «никто не понимает пока, в каком [нападавший] был состоянии, но состояние было какое-то болезненное».

— На входе ему препятствовали вахтер и дежурный учитель, тогда он достал нож, оказал сопротивление. Его выдворили за двери школы при помощи одного дедушки, который привел дитя в школу.

Чиновник уверяет, что полиция, росгвардейцы и пожарные сработали отлично, а тревожная кнопка в школе сработала как надо. Но в этом есть сомнения. По информации источника 161.RU в силовых структурах, тревожная кнопка не сработала сразу, а в самом хуторе давно нет пункта полиции — его сократили из-за нехватки кадров. Поэтому, пока к школе ехали полицейские из соседней Покровки, усмирять буйного ученика пришлось гражданским — в итоге дедушка первоклассницы оказался в реанимации с шестью ножевыми, а две сотрудницы школы получили легкие ранения.

К школе подходит мать одного из одноклассников подростка, что устроил поножовщину. Светлана стоит с младшим сыном, не нервничает, но говорит, что старшего сына пока не видела. Девятиклассников держат в школе психологи и силовики. Про Геннадия говорит: был необщительный, малоприметный ребенок. Ее сын учился с мальчиком с начальной школы.

— В принципе, нет [нестрашно]. Был бы чужой — [да] а так вроде бы свой. Его связали перед тем, как мой ребенок пришел в школу.

Занятия в школе решили не останавливать, позволив при этом особо беспокойным родителям забрать учеников с уроков. Вторую смену отменили, но некоторые хуторяне всё же решили привести детей — вопреки утреннему происшествию и отмене занятий. Вот идет бабушка с внучкой — Валентина Петровна считает, что ничего страшного не произошло. А что мальчик? Мальчик мог быть чем-то встревожен, «ведь такое вокруг творится».

— Я абсолютно спокойна, — уверяет пенсионерка, прошедшая с внучкой 5 километров от соседнего села. — Мы живем где? У нас тут всё летает, всё порхает, а это… Это просто такой случай.

Другая хуторянка говорит, что ее ребенок не захотел идти домой и продолжает учиться. Но мама все-таки решила встретить его после уроков — теперь ждет у забора.

В хуторе Красный Десант вообще будто никто особо не тревожится и жизнь течет своим чередом.

А в голове так и крутится дата — 11 сентября, 22 года назад…

Возле улицы, где живет Геннадий с семьей, стоит магазинчик. Продавщица слышала о происшествии в школе, но фамилию парня никак не может припомнить. Лишь увидев фото, кивает в сторону дома.

— Сказать что-то о нем не могу. Видела, забегал за хлебом и водой. Больше ничего не могу сказать, — призадумавшись, говорит женщина.

Дом Геннадия ничем не примечателен. Таких в хуторе — полно на каждой улице. Аккуратно покошенная трава у ворот, металлические двери и плодовые деревья во дворе. Любопытные соседи выглядывают из-за ворот, но никто не решается начать разговор.

— А семья школьника, который напал с ножом на учителей, здесь живет?

— Да, да. Здесь. Они дома. Звоните, — отвечает соседка.

Но ни звонки, ни стук в дверь не дают результата.

— Здесь он живет с бабушкой и дедушкой, а родители, по-моему, где-то в Таганроге, — рассказывает с неохотой пожилая соседка. — Мама приезжает, а про папу вообще ничего не знаю. Брат у него есть. Они тут бегают часто под заборчиком. Мы вообще не общаемся.

— А почему не общаетесь?

— Они вообще такие… злые. Они вот какие-то вот не такие. Они могут и матом тебя. Тут ветки лежали — я попилила сирень. Говорю, я сложу тут пока, чтобы посохли. Утром встала, а ветерок дул на море. Ну, думаю, не будет никому мешать. Я даже зажечь не успела. Их дед меня матом так обложил. И потом я наревелась в хате так, что… Ну хочешь замечание сделать — приди и сделай спокойно. А он так вышел… Я думаю, ни фига себе, какие соседи у нас хорошие. Я даже как зовут их, не знаю.

При всём при этом соседка отмечает, что семья у Геннадия — люди «грамотные, с высшим образованием, за детьми смотрят хорошо».

Другой сосед, Николай, услышав, что интересуются Генкой, выходит за ворота и с нескрываемым удивлением говорит о случившемся в школе.

— Он нормальный. Я его знаю с положительной стороны. Отзывчивый. Всегда говорил: «Дядя Коля, давай помогу». Добряк-добряк, — продолжает мужчина. — С бабушкой и дедушкой особо не общались. Вот с ними изначально как-то не зашло. Просто: «Здрасьте, здрасьте». Вот есть люди, что как-то тянутся друг к другу по-соседски, общаются. А тут нет. Они живут закрыто. А я навязываться не буду. Папу видел, приезжал к ним. Они вместе не живут, но вот он то ли в отпуск приехал, то ли что, забирал детей и гулял с ними.

Младший сын Николая ходит с братом Геннадия в один класс. Мужчина говорит, что даже не подумал бы, что буйный девятиклассник из утренних новостей — его сосед Гена.

— Они втроем в школу уходили, втроем приходили. Ходили купались на море. Мой сын тоже говорит, что никогда ничего такого за ним не замечал. Он тоже в шоке. Гена, он либо дома целый день, либо пойдет в магазин сходит за водой. Где-то каких-то компаний у него не было. Он ни с кем так и не общался. Он если выходил, то они тут втроем возле двора и гуляли, и сидели. И вот тут мальчик еще один переехал, и он с ними был. Всё.

Одноклассники Гены, как и соседи, расходятся во мнениях. Одни говорят, что подросток учился неплохо и заметных конфликтов с учителями у него не было. Другие называют мальчика замкнутым, неразговорчивым, странным. При этом вне зависимости от оценок дети уверяют, что Геннадий не был жертвой буллинга со стороны других учеников. По предварительной версии следователей, девятиклассник собирался напасть с ножом на учителя — якобы из-за плохих отметок. Еще утром губернатор Василий Голубев заявил, что у мальчика есть психическое расстройство.

Следователи возбудили уголовное дело по статье о покушении на убийство. В хуторе Красный Десант осталось 11 сентября много сотрудников силовых структур. Там проводились следственные эксперименты, изымалось орудие нападения, проводились различные опросы и допросы. Но всё это после обеда.

Утром 11 сентября сотни учеников защитили вахтер, учительница английского и дедушка первоклашки.