Хорошая квартира: где и как в Ростове людей с ментальными нарушениями учат заботиться о себе

В Ростове есть квартира, где людей с ментальными особенностями учат самым простым вещам — готовить, убираться. Им прививают и социальные навыки — совершать покупки и добираться на общественном транспорте. Потенциальных участников много, а обучение занимает четыре месяца и рассчитано всего на четырех человек за цикл. Но проект центра «Содействие» — пока единственный подобный в городе. Корреспондентка 161.RU Катерина Рукавцова провела несколько дней в «тренировочной» квартире.

Дом-«свечка» из рыжего кирпича, серая дверь на торце, на ней простой лист бумаги с эмблемой центра «Содействие» — улиткой с панцирем в виде Солнца. Небольшой коридор, справа от входа — подписанные пластиковые ящики с именами ребят-участников. Я приехала заранее, поэтому первой встречаю куратора проекта педагога Елизавету Павленко. Вместе с ней чуть раньше приехал и Эрик. Он не говорит, но с улыбкой приветствует, протягивая руку, после предложения Лизы это сделать.

Тренировочная квартира — это просторное помещение, кажущееся еще больше из-за зеркала на всю стену. Есть два дивана, столы и стулья — там участники проекта с педагогами собираются, обсуждают планы на день, отдыхают, обедают.

Звонкий голос из прихожей оповещает о прибытии:

— Я первый?

— Нет, второй.

— А кто первый? А-а-а, Эрик… Илья еще болеет?

— Нет, он выздоровел.

Из коридора высокий и громкий парень Ростислав проходит на кухню, где на каждом шкафчике есть картинки и подписи, рассказывающие о содержимом.

— А что вы там греете в микроволновке?

— Размораживаю курицу.

— А микроволновка-то неплохая, панасониковская, — протягивает он.

Ростислав очень интересуется техникой. Он с любопытством рассматривает мои диктофон и камеру, рассуждая о фирмах, рассказывает о своих телефонах и том, что у какого производителя лучше.

Каждый день в тренировочной квартире проходит одинаково. К одиннадцати часам все собираются: Эрик и Даниил приезжают с педагогами, Илью привозят, Ростислав поначалу добирался с сопровождением, но теперь приезжает сам. Когда все в сборе, планируют день: кто будет готовить, кто пойдет в магазин и за какими продуктами, кто и что будет убирать. Все дела фиксируют в именных графах на черной доске.

Прежде чем открыть квартиру, педагоги «Содействия» побывали в других регионах, проанализировали существующую практику и после консультаций с опытными коллегами написали свою программу. В Ростовской области «Содействие» — пока что единственная организация с компетенциями для работы с неговорящими (в нынешнем цикле — это Илья и Эрик), а также с людьми с тяжелыми нарушениями.

— Что нам нужно сегодня в магазине? Для ухи всё есть? — задает тон обсуждению педагог Елизавета. — А рис есть?

Эрик утвердительно кивает и произносит что-то похожее на «да». Он не говорит, но пытается мычащими звуками воспроизвести слова — педагоги его понимают, я порой тоже.

— Нам точно его хватает? Лучше проверить, — после этих слов Елизаветы парень, уперев руки в боки, идет на кухню, затем возвращается с упаковкой на сверку — достаточно ли. Всё же нет.

Елизавета обращается к Илье, который всё это время, закинув ноги на диван, бубнил и перебирал газеты и листовки. Он всегда носит их с собой. Педагог протягивает ему небольшую липучую картонку с карточками, на которых изображены сосиски и отдыхающий человек:

— Ты сейчас отдыхаешь, потом готовишь сосиски, — чтобы сфокусировать внимание парня, необходимо постараться и повторить несколько раз медленно, с расстановками.

Ростислав ходит по комнате, заламывая руки — педагоги отмечают, что так он делает, чтобы справляться с внутренним напряжением. Связано оно может быть с чем угодно: от переживаний и до переполнения положительными эмоциями. После предложения со стороны Елизаветы садится, но не со всеми, а на соседний диван.

— Яйца у нас есть для оладий, сахар, соль — есть. Пельмени… пельменей у нас нет, надо их купить.

Эрик ищет нужные подписанные изображения продуктов в большой папке с множеством карточек. Итоговый список выглядит, как уменьшенная версия расписания на день — черная липучая картонка разделена пополам: с одной стороны крепятся карточки с необходимыми для покупки продуктами, с другой остается пустое пространство, куда попадут уже отложенные в корзину товары.

Елизавета Павленко выделяет несколько причин. Во-первых, чтобы приобрести какой-то навык, детям с ментальными нарушениями недостаточно наблюдать за взрослым и повторять. Им требуются дополнительные инструкции и объяснения, нужна адаптированная среда, более того, необходимо больше времени для освоения тех или иных умений. Но главное, родители — не специалисты.

— Они находятся в другой круговерти забот и не всегда могут и не должны понимать, что где-то нужна визуальная опора, где-то больше времени. Это процесс поглощенности в быт, где родитель просто пытается быть родителем, а не учителем или тьютором, и имеет на это полное право. Это другая роль.

Люди с ментальными особенностями часто не включены в общество, как их норматипичные сверстники, которые общаются и так учатся друг у друга. Оксана, мама одного из участников пилотного цикла, подмечает, что сыну было интересно смотреть на похожих сверстников, которые умеют готовить лучше или что-то убирать, и он за ними тянулся.

Родители «постояльцев» предыдущей тренировочной квартиры называют похожие причины, почему, по их мнению, недостаточно обучения в семье. Виолетта делится, что концентрация внимания идет на более важных навыках — например, лечение или обучение — и бытовые при таком раскладе отходят на второй план. Она также отмечает важность умения в разных условиях и с разными людьми выполнять одинаковые задачи.

— Например, он научился дома что-то варить: на своей плите, на своей кухне. Когда он попадет в другие условия, уже не сможет это сделать. А так, этот навык закрепится.

День продолжается согласно записанному на доске плану. Даниил подробно описывает рецепт ухи — он вообще очень разговорчив и любит детализировать какие-то факты — и идет на кухню. Ростислав вооружается средствами для мытья туалета — там, как и на кухне, подписаны и проиллюстрированы предметы.

У Ильи пока время отдыха — он сидит на диване, перебирая газеты и листовки — это его поведенческий стереотип. Так он чувствует себя спокойнее. Даже когда он идет в магазин, первым делом еще на входе обращает внимание на листовки на кассе. Тогда сопровождающему педагогу приходится его контролировать — чтобы Илья не забыл о цели — но притом идти на компромисс и позволить ему взять несколько штук.

— Журналы потом. Сначала продукты, потом журналы.

И если за вниманием Ильи надо следить, а его самого направлять, то Эрик более самостоятелен. Он идет на расстоянии от сопровождающего педагога с четким пониманием маршрута, в магазине он тоже ориентируется лучше. Однако Эрик зависит от взрослого. Это заметно по тому, как он всё время оборачивается, чтобы проверить, идет ли за ним Елизавета, а также ожидает одобрения своих действий.

Педагоги — помощники своих подопечных, а не учителя, которые бы настаивали на «правильных решениях». Всем в тренировочной квартире больше 18 лет, они уже взрослые, и с ними можно и нужно быть на равных.

— Важно договариваться, не ставить слишком большие рамки. Человек ведь взрослый, и речь уже больше про ответственность, самостоятельность, — рассуждает Елизавета Павленко.

И как с педагогами они учатся договариваться, так и друг с другом. Когда Эрик возвращается из магазина, приготовление ухи как раз в самом разгаре — Даниил под руководством одного из педагогов нарезает овощи, Ростислав их чистит. А в комнате ведет отсчет таймер — когда прозвенит, Илье будет нужно достать сосиски из мультиварки.

Прежде чем готовить рис, Эрик раскладывает все продукты, накидывает на себя фартук и подходит к Елизавете, развернувшись спиной.

— Тебе помочь? — ответ не совсем внятный, но похож на «да», — Помогаю. Что дальше?

Парень молча подходит к холодильнику, достает кастрюлю с супом.

— Там суп, да? Надо перелить, — кивает Лиза на немой вопрос Эрика.

Когда дело сделано, и остается лишь помыть кастрюлю, парень вдруг начинает упираться. Работа стопорится. Елизавета объясняет ему — можно договориться с кем-то из ребят. Видимо, идея Эрику нравится, и он становится над Ильей, уперев руки в боки. Но последний не обращает на него внимание, да и Эрик молчит.

Тогда Елизавета достает липучую картонку с карточками, на которых изображены жесты и подписи к ним: «да», «нет», «помоги» и другие. Педагог показывает на картинку и по слогам произносит «по-мо-ги». Эрик повторяет. Безрезультатно: Илья тоже не хочет мыть кастрюлю. Тогда на выручку приходит звонкий Ростислав, готовый взяться за такую работу.

Во время обеда Даниил хочет налить чай всем, но его останавливают педагоги.

— Почему я не могу?

— Потому что тут мы учимся самостоятельности.

— Но я же не один в тренировочной квартире! Но мы тут учимся самостоятельности…

Даниилу не дает покоя мысль, что он не может и не должен ухаживать за остальными. Он возвращается к этим размышлениям в течение оставшегося дня. Это характерная его черта — парень часто зацикливается на какой-то теме и может снова и снова о ней говорить, задавать вопросы, ответы на которые уже получил.

— Помимо самостоятельности есть и другая причина. Смотри, кто-то может не хотеть чай, а ты ему нальешь, и что тогда человеку делать? Ты можешь спросить у ребят и тогда налить.

— Эрик, ты хочешь чай? Эрик хочет! Эрик, вот тебе чай! Потому что я не один в семье!

Участники проекта в тренировочной квартире среди прочего учатся приходить к каким-то соглашениям и компромиссам, отмечает Виолетта. Для нее стало приятной неожиданностью, когда сын однажды сказал, что не хочет мыть посуду, но готов договариваться. До участия в проекте такого не было.

День в тренировочной квартире завершается после обеда и уборки. Еще час выделен на освоение пути домой. Со временем Эрик и Даниил должны научиться делать это сами, как Ростислав, уверены педагоги.

До запуска программы с будущими подопечными и родителями обсудили, какие именно навыки нужно развить. Цель проекта — чтобы участники полностью научились необходимым навыкам, либо чтобы были созданы такие функции и адаптированные рецепты, которые помогут им самостоятельно справляться с задачами дома.

Так, цель Ильи — научиться готовить сосиски и пельмени, а также — подметать. Для него это особенно актуальный навык из-за привычки сдергивать катышки и ниточки с одежды. Цель Эрика — готовить рис, макароны, борщ и оладьи; у Даниила — уху и курицу; а у Ростислава — гречку, гороховый суп, котлеты и плов. Конечно, обучают и другим вещам: мытью полов, зеркал, посуды.

— Хотелось всего и сразу. Однако мой основной запрос был на поход в магазин. Теперь сын умеет стоять на кассе, выбирать продукты из разных отделов. Недавно позвонил и поинтересовался, подходит ли срок годности. У него же запрос был — научиться варить сосиски. Кстати, научился, пользуется мультиваркой. С огнем не работает, конечно, уточняет какие-то моменты, — рассказывает Виолетта, мать одного из участников предыдущего цикла.

Она подчеркивает: очень важно, чтобы родители закрепляли результаты, полученные детьми в тренировочной квартире. Работа с особыми людьми — это всегда очень длительный процесс, об этом говорит и мама другого участника прошлогодней тренировочной квартиры Оксана. Женщины сходятся во мнении, что четыре месяца — достаточный период для приобретения навыков, но есть необходимость повторения циклов.

Сейчас в очереди на участие в тренировочной квартире — около 20 семей. Заявки продолжают приходить, поэтому очередь не уменьшается.

Как говорит директор центра «Содействие» Людмила Нам, тренировочная квартира должна стать стабильным механизмом и не зависеть от наличия и отсутствия денег. Сейчас такая проблема есть. Нынешняя квартира — это не сам центр, здесь находится нежилое помещение, которое НКО арендует для проекта. Пока совсем не ясно, что будет в следующем году, после реализации двух циклов на деньги фонда президентских грантов.

Год назад в закон «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» внесли поправки, дополнив его таким понятием, как «сопровождаемое проживание». К этому термину отнесли также такое положение, как «услуги по реабилитации и абилитации инвалидов, в том числе формирование навыков самообслуживания и иных бытовых навыков». Внесенные изменения требуют разработки механизмов реализации закона в Ростовской области, принятия местных нормативных правовых актов.

В других регионах, где у НКО больше опыта и есть диалог с органами власти, процесс успешно запущен. Но, по словам Людмилы Нам, обсуждение вопроса в Ростове пока не началось. Вместе с другими некоммерческими организациями «Содействие» планирует сдвинуть процесс с мертвой точки.

Но решение «квартирного вопроса» не означает, что «Содействием» будут сразу созданы другие тренировочные квартиры.

— Пускай пока у нас появится одна, но со стабильным помещением и фондом оплаты труда для специалистов. Расширяться можно и там — хочется, чтобы ребята ночевали в ней, и цикл включал полные сутки самостоятельности, — говорит Нам. — Мы можем точно передавать технологию другим организациям, обучать, помогать в решении сложных вопросов, но вряд ли я пока решусь на тиражирование квартиры, так как у нас есть еще и другие не менее важные программы.