Бойня в Новочеркасске: просчет властей или провокация иностранных спецслужб?

Сегодня, 2 июня, исполняется 55 лет со дня расстрела мирного шествия рабочих. Несмотря на то, что многие подробности этого трагического события уже стали достоянием общественности, сохранилось немало мифов, прочно укоренившихся в сознании современников. Корреспондент портала 161.ru отправился в Новочеркасск, чтобы встретиться с очевидцами этих страшных событий, и попытался разобраться, что действительно происходило в те дни в казачей столице.

Широкая, освещенная солнцем площадь перед городской администрацией Новочеркасска практически безлюдна. На первый взгляд, здесь ничего не напоминает о трагедии полувековой давности. Вождя мирового пролетариата Владимира Ленина сменил на постаменте донской казачий атаман Матвей Платов. Его памятник установили в 1993 году. Однако если обойти постамент с другой стороны, можно увидеть выщербины, оставленные пулями. По словам одного из очевидцев событий, активистки общественной организации «Новочеркасская трагедия» Валентины Водяницкой, строители и архитекторы пытались их замазать, но до конца этого сделать так и не удалось. Следы остались и продолжают напоминать о людях, погибших здесь в роковой полдень 2 июня 1962 года.

В год трагедии Валентине Водяницкой было 25 лет, она работала крановщицей на заводе НЭВЗ. В день народных волнений ее вообще не было на предприятии: 1 июня вместе с бригадой рабочих она направилась на строительство подшефного детского сада. О стихийном митинге Водяницкая узнала, услышав гудок паровоза.

– Подумали, что случилась железнодорожная авария. Потом смотрим – начальство забегало. В три часа дня нам объявили, что рабочий день окончен и строго рекомендовали идти прямо домой. Конечно, никто не послушал. Пришли к железной дороге и увидели остановленный рабочими поезд. Он стоял и подавал гудки. Заградительный щит, который тогда был выставлен на путях, сейчас находится в Новочеркасском музее донского казачества, – рассказывает Валентина Водяницкая.

Несмотря, на то, что активного участия в протесте она не принимала, объективы сотрудников спецслужб, находившихся в толпе рабочих, несколько раз запечатлели молодую женщину, и через десять дней после расстрела митингующих Водяницкая была арестована. Суд приговорил ее к десяти годам тюрьмы за участие в беспорядках, однако после смещения Никиты Хрущева приговор сократили наполовину. В годы перестройки Водяницкая вместе с другими участниками общественной организации «Новочеркасская трагедия» провела собственное расследование событий 1-2 июня 1962.

По официальной версии, поводом к протестам рабочих стало постановление советского правительства о повышении цен на продукты питания. Экономические просчеты были объяснены просьбами трудящихся, это вызвало волну протеста. Митинги проходили не только в Новочеркасске, но также в Москве, Ленинграде, Донецке, Днепропетровске, Горьком, Тамбове, Тбилиси, Новосибирске, Челябинске и других городах. Всего произошло 58 стихийных забастовок и 12 уличных демонстраций, но только в казачьей столице все закончилось так трагично. По мнению Валентины Водяницкой, это связано с совпадением разных факторов. Например, в тот же день, когда выросли цены, на НЭВЗе повысили нормы выработки. В результате реальная зарплата рабочих в среднем сократилась на 53%.

– Именно повышение норм производства, которое происходило регулярно и зачастую необоснованно, и возмутило сотрудников НЭВЗ. Однако руководство предприятия умолчало об этом, передав «наверх», что рабочие протестуют против постановления правительства СССР, – говорит Валентина Водяницкая.

Вторая причина, на ее взгляд, – неумение руководителей говорить с людьми. Известна знаменитая фраза директора НЭВЗ Бориса Курочкина, спровоцировавшая негодование масс: «Не хватает денег на мясо и колбасу, жрите пирожки с ливером». Кстати, с тех пор эти пирожки стали символом памятных встреч, организованных фондом «Новочеркасская трагедия». Однако помимо этих слов были сказаны и другие.

– Когда в Новочеркасск приехал глава Ростовской области Александр Басов, один из сопровождающих посоветовал ему обратиться к рабочим, выслушать их, успокоить и попросить вернуться на завод. Но чиновник ответил: «На поводу у быдла не пойду», – рассказывает Валентина Водяницкая.

Еще одним темным пятном в новочеркасской истории остается вопрос: кто открыл огонь по участникам митинга перед городской администрацией? Согласно расхожему мнению, стреляли солдаты. Расследование активистов фонда, основанное на рассекреченных архивных документах, доказывает, что это было не так. По словам Валентины Водяницкой, у «срочников» была задача напугать и оттеснить толпу с площади. Для этого были произведены выстрелы холостыми патронами, а когда люди внезапно стали падать замертво, это вызвало удивление у самих солдат.

– Стреляли сотрудники девятого управления КГБ, то есть охрана высокопоставленных чиновников, Микояна, Козлова и других. Как выяснилось, они в этот момент также лично находились на территории Ростовской области. Огонь велся из снайперских винтовок и пулеметов с крыш зданий, окружающих площадь перед городской администрацией, – говорит Валентина Водяницкая.

По мнению президента фонда «Новочеркасская трагедия» Татьяны Бочаровой, решение о расстреле принималось первыми лицами государства, но оно было на руку и «комитетчикам».

– В годы оттепели КГБ утратило былые позиции. И это восстание рабочих позволило чекистам их вернуть. После новочеркасских событий в городе значительно увеличился штат сотрудников, во всех значимых учреждениях появились «сексоты». То есть был установлен тотальный контроль над народом, – считает Татьяна Бочарова.

После расстрела новочеркасские власти пытались скрыть следы трагедии. Как удалось установить общественным активистам, тела погибших были похоронены в степи, а с милиционеров, зарывавших трупы, были взяты расписки о неразглашении государственной тайны под страхом смерти. Одного из участников этих похорон активисты фонда позднее нашли. Он указал место. Там были найдены останки четырех человек. Процесс эксгумации был снят на видеокамеру, а кассета с записью передана Анатолию Собчаку, который, выступая на 1-м Съезде народных депутатов СССР в 1989 году, во всеуслышание призвал расследовать новочеркасские события.

Впрочем, на события начала июня 1962 года сегодня есть и альтернативная точка зрения. Ее придерживается новочеркасская журналистка и блоггер Алена Агеева. Родители Агеевой были участниками демонстрации. Мать работала на НЭВЗе, отец был сотрудником НЗСП. Познакомились они на площади перед городской администрацией. Несколько лет назад журналистка провела собственное расследование трагедии под руководством историка-краеведа Евгения Кирсанова.

– По словам очевидцев, с которыми я беседовала, среди рабочих было несколько хорошо одетых грамотных провокаторов. Они назвали себя профсоюзными деятелями и 31 мая 1962 года выступали на предзаводских площадках НЭВЗа и НЗСП, а когда начались волнения, бесследно исчезли, – рассказала Алена Агеева.

По ее сведениям, незадолго до митинга в городе были разбросаны около тысячи листовок, отпечатанных отнюдь не кустарным образом, – на глянцевой бумаге с профессиональной типографской печатью.

– Как говорил покойный ныне Кирсанов, все эти листовки, собранные поспешно сотрудниками КГБ, были напечатаны на неиспользуемой никогда в Союзе, но знакомой нам до боли гарнитуре Times New Roman. На тот момент в Ростовской области функционировали только три типографии, использующие всего четыре вида свинцовых наборов гарнитур, согласно общесоюзному регламенту Государственного комитета по делам издательств, полиграфии и книжной торговли СССР, и такой среди них не было, – продолжает Агеева.

Она придерживается мнения, что новочеркасские события могли быть сознательной провокацией иностранных спецслужб, целью которой была проверка властей Советского Союза на действия в критических ситуациях.

– Если бы Анастас Микоян удовлетворил требования новочеркасских рабочих НЭВЗ, НЗСП, НЭЗ и, частично, Завода газового оборудования им. Никольского, то следующим взбунтовались бы Ростсельмаш и небольшой, но стратегически значимый Экспериментальный завод УСП, – считает Алена Агеева.