Родители юного футболиста, внезапно умершего в ростовской больнице, хотят знать правду о смерти сына

Наталья Сомкина и Сергей Юдин более трех месяцев пытаются добиться правды и ясности в истории, которая недавно коснулась их семьи. Единственный сын Натальи Данила при таинственных обстоятельствах умер в стенах областной детской клинической больницы. Во время проведения, казалось бы, несложной операции (исправления носовой перегородки) у 17-летнего мальчика остановилось сердце. Подростка удалось на короткое время реанимировать, однако после этого юноша впал в кому и больше в сознание не приходил.

Данила Сомкин был очень развитым ребенком, хорошо учился, увлекался чтением Булгакова и Достоевского, занимал призовые места в школьных олимпиадах по физике, математике, литературе. Но самое главное — с восьми лет постоянно занимался спортом. С 2008 года он тренировался в школе при ростовском футбольном клубе СКА, регулярно ездил на городские, областные и всероссийские соревнования.

— Несмотря на спортивные достижения, у Данила была мечта поступить в военно-летное училище. Как кандидат он проходил по всем параметрам, за исключением одного — незначительного искривления носовой перегородки, — рассказал отчим мальчика Сергей.

На семейном совете было принято решение исправить этот «недочет» и отправиться в Ростовскую детскую областную клиническую больницу. Перед этим юноша прошел все необходимые обследования и сдал анализы, которые показали: молодой человек абсолютно здоров. Плановую операцию назначили на 28 ноября — эту дату Данила и его родители ждали с нетерпением...

Когда подростка забрали на операцию, родители остались ждать его в коридоре. Через какое-то время они увидели распахнувшуюся дверь, из которой врачи оперативно выкатили каталку и направились к лифту. Никто не сообщил, что произошло, куда везут юношу. Близкие находились в неведении более двух часов.

— Мы до сих пор не знаем, что произошло в операционной. Известно лишь, что Данилу дали общий наркоз, хотя такую операцию, наверное, должны делать под местной анестезией. Позже выяснилось, что во время хирургического вмешательства у сына остановилось сердце. Оно не билось целых семь минут. Мы так поняли, дефибриллятор медики не применили, может, его там и не было. Укол адреналина он также не получил, — вспоминает мама юноши Наталья. — Профессор отделения реаниматологии с коллегами сообщил, что Данила жив, но впал в кому и находится в крайне тяжелом состоянии. Что конкретно произошло, врачи ответить не смогли...

Родственники так и не увидели хирурга, проводившего операцию. Медики посоветовали сходить в церковь, поставить свечки, потому что реально не знали, из-за чего всё произошло. На следующий день у несовершеннолетнего диагностировали незначительный отек мозга, врачи собрали очередной консилиум. На четвертый день нахождения в коме Данилы его отчим случайно встретил в отделении своего школьного товарища и спросил: «Может, стоит Данила отправить в Москву?» Но знакомый заверил: в медучреждении есть все препараты и необходимое оборудование, состояние подростка крайне тяжелое, и смысла везти пациента в столицу нет. За последующие шесть дней Даня так и не пришел в сознание. У него ежедневно поднималась высокая температура, его обкладывали льдом, добавили новые лекарства... Но тщетно.

4 декабря родители в очередной раз ехали в больницу, и когда уже подъезжали к медучреждению, раздался звонок от врача, который попросил подняться в его кабинет. Там мать с отцом ждала роковая весть.

— Сын умер! Но никто по сей день не может объяснить, почему его не стало, — еле сдерживая слезы, рассказывает Наталья. — Они [врачи], конечно, предположили, что причина могла крыться в сердце, ведь официальная причина смерти — кардиомиопатия. Но Даня спортсмен, он регулярно проходил медосмотры, и разные врачи утверждали, что он абсолютно здоров!

После трагической новости родители сразу отправились в следственный отдел, где узнали еще один интересный факт: сообщение о смерти несовершеннолетнего к ним не поступало. А ведь врачи обязаны сообщать о кончине пациента и вызывать на место следственно-оперативную группу.

Сейчас родителей терзают несколько вопросов. Почему простая плановая операция проходила под общим наркозом? Почему у юноши остановилось сердце, и его не могли в течение семи минут запустить? Какова реальная причина смерти? И кто обязан нести за это ответственность?

Мы пытались пообщаться с заведующим отделением реаниматологии и интенсивной терапии областной детской клинической больницы, но с нами не стали разговаривать, сославшись на отсутствие руководства на месте.

Редакция 161.ru направила официальный запрос в Минздрав Ростовской области с просьбой прокомментировать случившееся, и вот какой ответ мы получили.

— Согласно федеральному закону, информация о состоянии здоровья пациента, его диагноз и иные сведения, полученные при медобследовании и лечении, в том числе и о смерти, составляют врачебную тайну. Поэтому предоставить эти данные сотрудникам СМИ мы не можем, — подчеркнула министр здравоохранения Татьяна Быковская.

Сейчас родители ждут результаты независимой судмедэкспертизы, которые станут известны лишь через два месяца. Возможно, именно они прольют свет на эту трагическую историю и ответят на мучающие родственников вопросы.