Юрий Чабанов, генеральный директор ОАО «Строительный концерн ВАНТ»: «Для выполнения наших обязательств мы деньги найдем»

Работа сразу на нескольких объектах одного из крупнейших в регионе строительных концернов ВАНТ приостановлена: где-то стройки заморожены, где-то не начинались, где-то люди не могут въехать в уже построенные квартиры из-за проблем с документами. Обеспокоенные дольщики начали информационную кампанию против концерна, опасаясь, что вложенные деньги не вернутся и никогда не превратятся в новостройки. Послышались обвинения в мошенничестве и построении финансовой пирамиды. За противостоянием концерна и его инвесторов внимательно следят власти: очередной скандал с «обманутыми» дольщиками областной администрации ни к чему. Эксперты ВАНТа, понимая озабоченность людей, тем не менее, склонны предполагать, что у этого информационного противостояния есть свои режиссеры. Кому выгодно падение южного строительного гиганта, и как ВАНТ намерен дальше строить свои отношения с дольщиками, 161.ru спросил у генерального директора «Строительного концерна ВАНТ» Юрия Чабанова.

– Прежде всего, надо уточнить, действительно ли существуют проблемы с объектами ВАНТа, и что за проблемы?

– К сожалению, мы вынуждены констатировать, что на ряде объектов концерна действительно существуют проблемы. Но в каждом случае они очень разные. Перечислять их всех в этом интервью – это отнимать время читателей.

– Скажите просто: во всем виноват кризис.

– Если бы это было так, я бы сказал. Но на самом деле эти проблемы начались задолго до того, как в России ощутили последствия мирового финансового кризиса. Федеральный закон №214 «Об участии в долевом строительстве» кардинально изменил жизнь всех участников строительного рынка. Ну, или почти всех.

– Он затронул все компании или только те, что работали честно?

– Как бы странно это не было, но потенциальным мошенникам ни прежние условия игры не мешали обманывать людей, ни нынешние. Некоторые эксперты склонны считать, что 214 закон в большей степени защищает дольщиков и их сбережения, но я так не думаю.

– Чем же этот закон так помешал застройщикам?

– Если в двух словах, то раньше, получив у города право на застройку выделенного под жилой дом пятна, компания начинала привлекать дольщиков. На эти деньги, помимо того, что велось строительство, велось оформление соответствующей документации. К моменту, когда дом сдавался, все юридические процедуры, как правило, были завершены и дольщики спокойно получали жилье в собственность. Подчеркну особо для любителей развешивать ярлыки и осуждать заочно: по этим правилам работали все в стране. ВАНТ построил более 80 домов в нескольких регионах. Компания получила отдельную благодарность от президента России. Мы работали по тем правилам, что были, и работали вполне успешно. Хотя рядом другие компании обманывали сотни людей! Ведь обратите внимание: словосочетание «обманутые дольщики» стало для нас настолько привычным, что никто уже не уточняет, что за дольщики и как их обманули.

– 214 закон запрещает компаниям привлекать средства дольщиков?

– Он просто говорит, что привлекать эти средства можно только тогда, когда у компании получено разрешение на строительство. А между тем процедура получения этого разрешения – по новому Градостроительному кодексу и ряду других законов – требует таких вложений, которыми располагает далеко не каждая компания.

– Кредиты?

– Логичное предложение, но банки отказываются кредитовать сектор строительства жилья. Вторичный рынок – пожалуйста, а новостройки – нет. Почему? Это вопрос к банкам. Как быть? Этим вопросом сейчас задаются многие концерны, за исключением, пожалуй, тех, кто имел и имеет сейчас выход на дешевые кредиты зарубежных банков.

– Правильно ли я вас поняла, что у ВАНТа нет средств, чтобы продолжать строительство проблемных объектов и нет доступа к дешевым – да все равно каким! – кредитам?

– Нет, не правильно. Потому что подавляющее большинство проблем не связано с финансированием строительства. Повторюсь: изменились правила игры. А уж если касаться денег, то вы помните, сколько стоили стройматериалы еще в прошлом году? Я вас скажу: сегодня они как минимум стоят на 50% дешевле. Но мы ведь строили тогда, несмотря на эти цены. И вот представьте, что дом построен, или уже 10 этажей выведены, а человек вдруг решает изъять свои деньги. Мы говорим «ок» и начинаем продавать объект. Но тех денег, что уже были в него вложены, нам никто не заплатит. Что прикажете делать? У нас нет денег на то, чтобы расплачиваться за кризис и его последствия. Для выполнения своих обязательств по строительству мы деньги найдем.

– Но вы же не станете отрицать, что сейчас люди не могут взять кредит, чтобы вложиться в ваши стройки; частные инвесторы потеряли интерес к вложениям в новостройки?

– Кстати, ситуация с частными инвесторами беспокоит нас больше всего. Это особая порода людей, которые годами крутятся возле крупных застройщиков. Я знаю таких, которые, начиная с 10 000 долларов, сейчас распоряжаются сотнями тысяч. Они постоянно находились в поиске – в поиске новых проектов. Сразу оговорюсь: в их деятельности нет ровным счетом ничего плохого, и я ни в коей мере не пытаюсь этих людей осудить. Они честно зарабатывали себе на жизнь, вкладываясь в строительство на нулевом этапе и потом продавая свой пай по более высокой цене. Еще раз скажу – это честные люди. Но пришел кризис, и недвижимость перестала так стремительно расти. Более того – наметился спад. А у этих людей в стройки вложены миллионы. Что делать? Надо изымать. Но доля этих инвесторов в отдельных случаях настолько велика, что, забрав свои средства, они фактически ставят по угрозу дальнейшее финансирование строительства. И что получается? Они, спасая свои сбережения, лишают остальных людей, порой, единственной надежды обзавестись собственным жильем. Вот почему меня очень беспокоит та информационная кампания, которая развернулась вокруг ВАНТа в последнее время. Ее конечная цель мне не понятна, ведь банкротство ВАНТа не выгодно никому: ни концерну, ни дольщикам. Концерну – понятно почему; дольщики если вернут назад свои взносы – это уже другие деньги, рубль потерял в весе 40%, да и цены на недвижимость выросли.

– Но так ведь тоже нельзя: сидеть и смотреть, как пропадают кровно заработанные. Ведь для многих дольщиков ВАНТ был единственной надеждой улучшить свои жилищные условия.

– Хочу заметить, что был и остается, потому что мы: а) о банкротстве не заявляли и заявлять не собираемся; б) от своих обязательств никогда не отказывались и отказываться не собираемся. Что же касается наших дольщиков, то прежде, чем проявить единодушие и объявить информационную войну ВАНТу, они проявили малодушие – испугавшись кризиса, стали задерживать вторые взносы. Это тоже повлияло на темпы строительства.

– Кризис. У людей, может быть, просто деньги закончились.

– Вряд ли. Деньги на очередной платеж люди планировали еще до того, как в стране началась волна кризиса. 600 тысяч, 800 тысяч, миллион – это не те суммы, которые кто-то планировал заработать за полгода. Деньги были, просто людей напугали, и они поступили именно так. Опять подчеркну – я никого не осуждаю. Это нормальная реакция... если речь идет об исключительно личных делах. Если мы говорим о коллективном деле, то здесь должны использоваться другие механизмы. Люди должны осознавать коллективную ответственность. Мы все в одной лодке, и раскачивая ее, рискуем все потерять.

– Вы намекаете, что простыми людьми, которые мечтают о долгожданном жилье, манипулируют те, кто вкладывался в стройки ради прибыли?

– Я этого не говорил, но всегда надо смотреть в корень проблемы. Люди раздражены задержками на стройках и проблемами с документами. Нам тоже не сладко, потому что мы – не мошенники, мы стараемся выполнить взятые на себя обязательства. Нас тоже не устраивает темп решения этих проблем, но есть вещи, которые от нас не зависят. И в этой ситуации дольщики поступают крайне странно. Представьте, что лошадь с таким трудом тянет воз в гору, а сидящие в нем вдруг начинают дружно прыгать и болтать повозку вправо-влево. Наши дольщики – отнюдь не глупые люди и должны понимать, чем такие «упражнения» закончатся. Я не верю в то, что их поведение – обращение в прокуратуру, интернет-обвинения в мошенничестве и прочих грехах – спровоцировано исключительно собственными переживаниями. Скорее, похоже, что людей кто-то «подогрел», «разозлил» и убедил, где искать виноватых.

– Но если ВАНТ работает честно, прокуратура не страшна. Чего вы боитесь?

– А кто сказал, что ВАНТ боится? Не в этом дело. Дело в общей атмосфере. Если дольщики начнут пикетировать администрацию, если прокуратура займется поиском признаков правонарушений, все это крайне негативно скажется на наших взаимоотношениях с городскими властями. Не стоит выводить конфликт из экономической плоскости в политическую. От нашего взаимопонимания зависит будущее вложенных денег.

– Не хотите ссориться с властями?

– А вы знаете такие компании, которые этого хотят? Сейчас мы с властями на одной стороне: они не хотят эскалации социальной напряженности, мы не хотим вносить свою лепту в последствия кризиса. Осталось убедить дольщиков присоединиться к нашей компании и продолжить работу в конструктивном направлении.