Реагирует ли опека Ростова на сигналы о насилии над детьми? Проверили после трагедии на Темернике

В конце мая Ростов потрясла трагедия: из реки выловили сумку с телом семилетнего мальчика, по подозрению в убийстве схватили отца — бывшего военного и спасателя, на которого соседи месяцами жаловались в опеку и участковому. Изменилась ли отношение чиновников к сообщениям о домашнем насилии? Проверила корреспондент 161.RU Диана Кулыгина, столкнувшаяся с похожей ситуацией в своем доме.

Поздней февральской ночью покой в подъезде опять пропал — у соседей с третьего этажа громко играла музыка. На часах было около трех. Сквозь оглушающую музыку начали пробиваться звуки шагов и ругани — разбуженные соседи шли на источник шума. Уже несколько месяцев соседи боролись с маргиналами: звонили в полицию, участковому, писали заявления. Безрезультатно. Алкогольные «дискотеки» и драки продолжались.

— Это невозможно. Они там дерутся, она орет так, как будто ее убивают. Ночь, а дети вместо того, чтобы спать, кричат и плачут, — говорила обеспокоенная соседка, собираясь звонить в полицию.

— Не надо никуда звонить, сейчас я пойду с ними спокойно поговорю, — отвечал ее муж.

Но разгоряченный алкоголем сосед не особо шел на контакт, и через 5 минут спокойный разговор перерос в драку. Теперь соседка их разнимала.

В прокуренной квартире на третьем этаже истерически плакали дети: две девочки-дошкольницы и мальчик 12–13 лет. Они привыкли к подобным ситуациям — драки и громкие ссоры случались в семье каждую неделю. Но всякий раз дети всё равно пугались как в первый.

— А толку, что я позвоню в полицию? Что изменится? Они как орут, так и будут. Это не мое дело, — говорит другая соседка.

— А как же дети? — спрашиваю. — Там же трое маленьких детей, их спасать надо.

— Вырастут — такие же будут. Какие родители — такие и дети.

«Деньги кончились — по шее получи»

Семейный психолог из Академии психологии и педагогики ЮФУ Наталья Коваленко объясняет, почему часто люди, зная о насильственных или противоправных действиях, не сообщают в соответствующие органы

— Во-первых, нужна некоторая смелость, чтобы вмешиваться куда-либо — в чужую жизнь или в политику. Тебе же потом с этими соседями рядом жить — вдруг отомстят, — говорит Коваленко. — Во-вторых, в нашем обществе довольно высокая толерантность к насилию, и не только в отношении детей. Я часто слышу от родителей при обсуждении физических наказаний, что «вот меня били — поэтому я нормальным вырос». Вывод этот не верен, но распространен, и как бы оправдывает не только насилие над этим конкретным человеком, но и над всеми другими. В-третьих, вы бывали в детском доме? Хотите туда? Даже в самый лучший — почти никто не хочет. Какую альтернативу предлагает ребенку человек, вызывающий полицию?

На следующий день после драки в подъезде решаюсь позвонить в опеку — в отдел образования Советского района Ростова-на-Дону.

— Хотела рассказать о неблагополучных соседях. Они ведут маргинальный образ жизни, пьют, за детьми не смотрят. А у них трое несовершеннолетних детей. Может, их дома бьют.

Женщина из опеки фиксирует мои слова.

— Спасибо за то, что позвонили. Ваша заявка принята.

Для надежности звоню участковому. Рассказываю то же, что и опеке.

— А почему вы звоните мне? Я же участковый. Вам нужно в ПДН.

— Ну вы же участковый, — отвечаю. — Я вас информирую.

— Хорошо, скажите адрес еще раз.

Прошло несколько месяцев. Неблагополучные соседи перестали громко слушать музыку и остро конфликтовать с соседями. Однако брань, крики и детский плач продолжают доноситься из-за стены. Глава семейства с женой периодически возвращаются домой пьяными. Но понять, что именно происходит за закрытой дверью соседской квартиры, сложно.

— Со стороны родителей-алкоголиков с большой вероятностью будет проявляться пренебрежение нуждами ребенка, — продолжает анализировать проблемы Наталья Коваленко. — На практике для алкоголизированных семей зачастую характерно отношение к детям, меняющееся по синусоиде.

В конце мая в этом же Советском районе случилась трагедия: Александр Ведмецкий выбросил в реку Темерник изуродованное тело своего сына, которого, вероятно, убил. После трагедии соседи Ведмецкого рассказали, что не раз жаловались в органы опеки на поведение отца, который держал мальчика взаперти, бил и лишал еды в наказание. Все сигналы были проигнорированы, а в ответе на запрос 161.RU отдел образования Советского района сообщил, что не получал письменных жалоб на Ведмецкого.

Изменилось ли отношение опеки к сигналам о домашнем насилии?

Июнь. Прихожу в Администрацию Советского района, в отдел образования.

— Мои соседи ведут алкогольный образ жизни, у них трое несовершеннолетних детей, которые часто кричат. Родители тоже часто повышают голос и скандалят. Я звонила еще в феврале по поводу этих соседей, но реакции не последовало.

— О вашем адресе слышу впервые, — говорит девушка из опеки. — Странно, может, секретаря кто-то замещал. Сколько там детей проживает? Семья полноценная?

— Трое. Да, полноценная. Я звонила еще участковому, но никто так и не пришел. Соседи тоже звонили в полицию, даже кто-то заявление участковому писал.

Следует еще несколько уточняющих, формальных вопросов: сколько детям лет, где учатся, снимают ли родители ту квартиру или владеют ей. Все мои ответы девушка из опеки внимательно выслушивает и что-то записывает на бумажку.

— Так, ну давайте я сейчас дождусь коллегу и будем выходить. Я вам говорю, наверно, ваш вызов был зарегистрирован, но почему-то информацию не передали. Сейчас мы обсудим с коллегой, и если там угроза жизни, то мы сразу выходим.

После спрашивают мой телефон и номер квартиры, чтобы открыла им дверь.

— Вы всегда выходите на жалобы, да?

— Естественно. Когда жалуются, мы всегда выходим. В феврале у нас уволились многие сотрудники, осталось двое — я и моя коллега. Поэтому, может, вашу заявку и пропустили.

— Вы придете через 2–3 дня где-то?

— Думаю, сегодня. Ну или завтра. Когда мы выйдем по вызову, то вам позвоним.

Однако опека не пришла ни в этот день, ни на следующий, ни даже через четыре дня.

Психолог Коваленко считает, что работа с неблагополучными семьями и профилактика домашнего насилия — в первую очередь ответственность государства. Власти должны обеспечить рост благополучия граждан, доступность медицинской, педагогической и другой помощи — тогда начнут исчезать причины самой проблемы.

— Второе важное направление — развитие и поддержка некоммерческих организаций, различных видов благотворительности. Государство довольно большой и сложный механизм, а сектор НКО более гибкий, подвижный и быстрее реагирует на различные нужды общества, — настаивает Коваленко. — Третье важное направление — снижение в обществе толерантности к насилию. Это даже важнее, чем уровень жизни конкретной семьи, но гораздо труднее достижимо, тем более в текущей ситуации. Насилие связано не только с бедностью или зависимостью, насилие может спокойно обитать в семье с хорошим достатком и высоким уровнем образования. Поэтому важно развивать в обществе ненасильственные формы общения.