Утриш, но не сейчас. Как большой пожар в заповеднике у Черного моря «поставил на паузу» жизнь многих людей

Ровно год назад на Утрише сгорели десятки гектаров заповедного можжевелово-фисташкового леса. Всего за три дня были уничтожены уникальные реликтовые рощи, которые росли сотни лет. По официальным данным, ущерб от пожара приблизился к 1 миллиарду рублей, и теперь для полного восстановления природе понадобятся десятилетия, если не века. Наши коллеги из 93.RU узнали, кто же всё-таки стал виновником пожара и как спустя год изменилась жизнь самого заповедника и людей, связанных с ним.

Всех убрали

Спустя год после пожара туристов на территорию заповедника не пускают. Мы отходим буквально пару сотен метров от пляжа поселка Большой Утриш и упираемся в будку, обшитую дешевым пластиком, и металлический забор.

— А всё, дальше хода нет, — улыбается полуголый мужчина, высовываясь из окна сторожки.

По словам охранника, территорию закрыли несколько месяцев назад. Раньше границу заповедника сторожили егеря, но у них своей работы и так хватало, поэтому сейчас вход на территорию охраняют сотрудники ЧОПа. Если егеря сидели на берегу просто под натянутой простыней, то сейчас для удобства соорудили вагончик, на крыше поставили солнечную батарею.

— У меня тут холодильник есть и телефон зарядить можно, — рассказывает наш новый знакомый Павел.

— После пожара всех убрали. Но люди идут, поэтому мы здесь и сидим. Много, в день человек по сто, и среди них человек десять с рюкзаками и палатками. Вот вчера один пришел и до трех часов ночи тут караулил. Я его не пустил.

— А деньги за проход вам не предлагают?

— Постоянно кто-то говорит: «Ну давайте я вам дам 500 рублей и до водопада дойду?» Да не нужны мне эти деньги. Потом весь пляж будет знать, что за 500 рублей можно пройти. Просто за 500 рублей потеряешь свою совесть. Нам и так нормально платят.

За время нашего разговора к сторожке подходит человек восемь, и каждый спрашивает о том, можно ли пройти на территорию. Папа с сыном из Новосибирска, семейная пара из Москвы, студент-автостопщик из Екатеринбурга, решивший побывать на Утрише после того, как увидел документальный фильм о прошлогоднем пожаре.

Охраняющий заповедник Павел считает, что этот пожар случился как раз потому, что пускали всех подряд.

— По телевизору сказали, что с лагун 300 человек эвакуировали, а их полторы тысячи было. Кто виноват? Ну, очень жарко было, такая сухота стояла. На пороховой бочке все сидели просто. Кто-то окурок кинул или примус разжег и всё, пыхануло.

Всё, это хана

— В тот день я ночевал на площадке на четвертой лагуне, и как раз на этом склоне и начался пожар,— вспоминает Дмитрий Пульман. — Где-то в 11 часов утра мы завтракали и услышали, как кто-то начал кричать, что горит. Мы не поверили, встали, оглянулись и увидели, что сзади нас, метрах в 50 выше, стоял столб дыма. Думаю, тогда горело всего несколько деревьев. Я считаю, что совершил ошибку — надо было двинуться к огню, и тогда бы я сейчас четче понимал, что же там происходило. А мы начали спасать вещи и спускаться вниз.

Зимой Дмитрий Пульман живет и работает в Петербурге, а летом несколько лет подряд приезжает на Утриш и живет в лесу по несколько месяцев. Здесь он встретил свою будущую жену и считает это место святым для себя. Для него и для сотен других людей пожар стал личной трагедией.

По признанию местных, Утриш — это не просто нудистский пляж, это целое сообщество людей, которые ценят и любят это место. Сложная и очень разная компания, для которой эти леса стали домом — музыканты, йоги, нудисты, кришнаиты, веганы, художники, хиппи из Москвы, Краснодара, Кирова, Волгограда, Архангельска, Казани и десятков других городов. Пожар начался в понедельник и, по словам очевидцев, перед этим на выходных на утришских лагунах отдыхало максимальное количество людей. Плюс стояла такая сильная засуха, что для пожара было достаточно одной искры.

По словам Дмитрия Пульмана, когда появился дым, у утришан — как сами себя называют обитатели здешних мест — не было паники. Пожары случались и раньше, и всегда людям удавалось справиться с ними достаточно быстро.

— Я побежал вниз — там уже выстроилась живая цепочка, я встал в нее и начал подавать воду для тушения. Все понимали, что нужно делать, к нам подбегали люди с новыми «пятишками» (пятилитровыми бутылками для воды. — Прим. 93.RU), вставали в очередь и передавали воду.

Когда прошел час или полтора, а пламя и не думало униматься, вот тогда началась паника. Против работавших до изнеможения полуголых людей сработали сразу несколько факторов — дикий солнцепек, сильный ветер, раздувающий пламя словно паяльная лампа, и очень крутой склон, на который приходилось карабкаться в шлепанцах или босиком.

По словам очевидцев, ситуацию осложняли тлеющие изнутри можжевельники, которые из-за наличия в них эфирных масел взрывались буквально как гранаты, разбрасывая угли на десятки метров. Многие потом назвали чудом тот факт, что никто из людей сильно не пострадал и не получил серьезных ожогов.

— Помню, что мы тушили на склоне, и в это время вспыхнуло пламя на горе метрах в трехстах от нас. Произошел взрыв и пошла черная копоть. И вот тогда все поняли, что бороться уже бесполезно, — вздыхает Пульман. — Все побежали вниз, потому что поняли, что это хана. И в этот момент как раз и подъехало МЧС. И тут еще получилось, что прибытие пожарных расслабило людей, решивших, что раз приехали профессионалы, то они сейчас всё потушат. Народ побежал собирать вещи, спускаться вниз и ждать эвакуации. Пламя было пятиметровое, и тушить такое можно было только с помощью авиации.

По данным МЧС, сообщение о возгорании на Утрише поступило 24 августа в 14:25. К месту вызова были направлены пожарно-спасательные подразделения. По словам отдыхающих, они, правда, прибыли уже ближе к вечеру. В тушении задействовали авиацию — два самолета и три вертолета. По воспоминаниям все тех же очевидцев, в самый первый вечер один вертолет «успел сделать всего несколько ходок за водой» — с наступлением темноты бороться с огнем прекратили до утра. Официально пожар на территории между населенными пунктами Большой и Малый Утриш, который тушили около 500 человек и 86 единиц техники, был ликвидирован 26 августа в 17:25. Общая площадь, пройденная огнем, составила 126 гектаров. Пострадала территория заповедника «Утриш» и земли местного заказника.

Отказывались уходить

Утришане подтверждают, что силы МЧС уехали вечером 26 августа, а они своими силами занимались дотушиванием тлеющих деревьев еще 10 дней, пока 5 сентября не пошел сильный ливень.

— Мы тушили остаточные очаги тления. Их было очень много, десятки, если не сотни. Днем их не было видно, да и жара стояла страшная. Мы выходили ночью, брали с собой воду и шли на огоньки. С фонариками, в этом пепле, лазили по горам, по сгоревшему лесу и дотушивали. При этом здесь ходили рейды всевозможных инспекторов в погонах, которые пытались нас оттуда выдворить. Мы отказывались уходить, пока не ликвидируем все последствия. Кроме того, мы работали на территории заказника, в заповедник практически не заходили.

Дмитрий Пульман запомнил, как на стоянку к ним приезжал губернатор Краснодарского края Вениамин Кондратьев и сходу предложил закрыть заповедные места для туристов:

— Я увидел то, что под каждым деревом либо лежанки, либо очаг, либо склад. Пройдитесь и посмотрите. Всё истоптано так, будто укатали. Эта территория уже убита, Утриш уже под угрозой. Я согласен с тем, что здесь никто не должен быть. Нужно оградить территорию и никого не пускать, чтобы Утриш выжил.

Тогда же Кондратьев озвучил и первую версию о виновниках пожара:

— Мы сейчас находимся на территории заповедника, здесь тем более не могло быть никаких возгораний, а предварительно, это все-таки человеческий фактор. Мне показали фотографию, что нашли разорванную газовую горелку. Она ведь сюда сама не пришла, ее же люди принесли.

Кто виноват?

— Из тех фактов, которыми мы на тот момент владели, и исходя из разговоров с очевидцами, мы пришли к выводу, что это был поджог, — считает Дмитрий Шевченко, руководитель проекта по общественному мониторингу и реагированию на пожары «Ясный горизонт». — К сожалению, на те даты, когда был пожар, мы не смогли найти в общем доступе более точных космоснимков. Но начальный этап пожара попал на снимки, и там, в частности, видно, что основной очаг был вокруг горы Кобыла, на ее склонах он возник и потом начал по ущельям расползаться. Вниз его не пустили благодаря отдыхающим. Я с полной уверенностью могу сказать, что благодаря им пожар не спалил утришские лагуны. Просто потому что они вовремя среагировали и начали таскать бутылки с водой. Пока приехали из лесопожарного центра, пока расчухалось МЧС, уже прошло несколько часов, а для лесного пожара, тем более при сильном ветре, это очень большой срок.

Шевченко не верит в то, что пожар устроили отдыхающие, еще и потому, что первоначальное место возгорания находится на неудобном для обустройства стоянки месте, на крутом склоне, где сложно укрыться от солнца. То, что огонь расползался из разных мест, может служить доказательством, что это был поджог, но нет доказательств, что это стало делом рук отдыхающих дикарей.

— Ну а где результаты расследования? Где подозреваемые? Если у нас находят людей, которые пять лет назад поучаствовали в митинге, то здесь почему не могут найти? У нас когда власти хотят, они из-под земли достанут, а когда не хотят, то никогда не найдут.

Дмитрий Шевченко уверен, что в первые же часы и дни можно было установить причины пожара — надо было обследовать термоточки, осмотреть лес и опросить десятки свидетелей. Сейчас же найти источник возгорания практически невозможно.

Кому был выгоден пожар?

— Судя по рассказам очевидцев, на склоне горы Кобыла было замечено несколько источников возгорания. По тем космоснимкам, что мы видели, был еще странный автономный очаг возгорания на горе Медведь. А еще в тот же день был пожар возле Новороссийска на горе Колдун. Это тоже такой косвенный признак того, что поджигали специально. Возможно, один пожар для отвода глаз, чтобы туда оттянулись какие-то силы.

В первые дни высказывалось сразу несколько версий. По одной из них, серию лесных пожаров по всему краю устроили, чтобы насолить губернатору Вениамину Кондратьеву, у которого на носу были очередные выборы. Однако некоторые отдыхающие считали, что главная цель масштабного ЧП — выкурить с заповедной территории диких туристов, чтобы монополия на отдых осталась только у коммерческого глэмпинга. С этой версией Шевченко не согласен.

— Да, экоцентр, он же глэмпинг, не имеет никакого отношения к уставной деятельности заповедника, к научной и природоохранной, это просто гостиничные услуги. Но сложно поверить, чтобы они могли поджечь лес, чтобы избавиться от туристов. Вряд ли на это можно решиться, тем более что вопрос о включении территории лагун в заповедник на тот момент уже был решен. Вряд ли эта инициатива могла исходить и от руководства края — губернатору такие истории только в минус. Это ведь федеральный курорт, тут находятся ВИП-объекты, и по рейтингу губернатора такие моменты бьют очень сильно.

Еще одна версия, заслуживающая внимания, по словам Шевченко, это борьба за руководящий пост внутри самого заповедника. Бывшего директора Олега Кондратьева не просто отстранили от должности — против него возбудили уголовное дело.

Нашли стрелочника

По версии следствия, в период с марта 2020 по 24 августа 2020 г. директор ФГБУ «Государственный природный заповедник "Утриш"» Олег Кондратьев в нарушение действовавших нормативных правовых актов и возложенных на него должностных обязанностей после введения на территории Анапы противопожарного режима неверно определил подчиненным работникам приоритеты в пользу ведения коммерческой деятельности, связанной с продажей ими билетов за проход на территорию заповедника, в связи с чем указанные лица не имели возможности исполнять свои должностные обязанности по охране заповедной территории.

— Также в указанный период Кондратьев допустил массовое нахождение посторонних граждан на территории заповедника, чем не обеспечил контроль за соблюдением правил пожарной безопасности, — сообщили 93.RU в краевой прокуратуре, добавив, что уголовное дело обвиняемого по ч. 1 ст. 293 УК РФ («Халатность») Кондратьева направлено в Анапский городской суд.

— Нашли стрелочника. На него сейчас всё повесили, — разводит руками Шевченко. — Но огонь же начал идти с территории заказника, и что там должен был сделать заповедник? Это не управляемый лес, это заповедник — здесь запрещена хозяйственная деятельность. Там даже нельзя сделать минерализованную полосу для того, чтобы защитить лес от огня. Мы против Кондратьева, потому что он просто некомпетентен и профнепригоден, и этот глэмпинг был с его подачи построен. Но то, что из него делают стрелочника, это тоже неправильно. Его осудят, но проблема ведь не решится.

Глэмпинг

Глэмпинг, он же Центр экологического просвещения «Жемчужный», был открыт на первой утришской лагуне пару лет назад.

«Аккуратно вписанные в ландшафт домики установлены на больших деревянных подиумах в 30 метрах от берега моря... 10 просторных шатров с дизайнерским интерьером, мягкими кроватями», — гласит объявление на официальном сайте экоцентра.

«Жемчужный», по признаниям экологов и утришан, стоит у них всех «как кость в горле».

— Это ненормально, я против любого туризма в заповеднике. Максимум это могут быть какие-то экомаршруты. Это допустимо. Ну или ставьте эти объекты за пределами заповедника. Они не капитальные, большого ущерба не наносят, в любой момент их можно демонтировать, — категоричен Дмитрий Шевченко.

— Юридически глэмпинга нет. Это центр экологического просвещения, но это для дураков. А для людей — это гостиница, элитный отдых за 5–8 тысяч рублей, для состоявшихся россиян. А всех остальных выгоняют, чтобы не было лишних. А люди с глэмпинга гуляют где хотят, — объясняет свое недовольство Дмитрий Пульман.

Особенно людей задевает тот факт, что сейчас заповедник закрыт для всех, кроме посетителей «Жемчужного», которых туда доставляют на катере.

Собственник экоцентра Андрей Павлов замечает, что он лично не имеет никакого отношения к решению о запрете допуска туристов на территорию заповедника.

— Абсолютно не против туристов, и почему я, собственно, должен быть против? Я за то, чтобы это происходило организованно, с участием заповедника, чтобы это было без лишней нагрузки на экосистему. Нам самим в какой-то степени неудобно от того, что там нет людей. Потому что мы могли кого-то из дикарей привлечь для каких-то работ, например, для уборки мусора. Теперь привлечь некого.

Предприниматель подчеркивает, что для него экоцентр — это не просто бизнес и называет Утриш бесконечно любимым местом на планете, где он бывает уже более 30 лет.

— Идея экоцентра возникла у меня лично благодаря тому, что в последние годы на Утриш приезжало всё больше народу, и среди них в том числе было довольно много маргинальных туристов. И место, которое я очень люблю и куда очень давно езжу, на моих глазах стало превращаться во что-то другое. Я долго думал, что с этим можно сделать, и в какой-то момент понял, что могу показать другой, культурный формат отдыха, когда мы не ходим в туалет в кусты и не мусорим вокруг себя.

100 кубов мусора

Помимо отдыха в глэмпинге, сегодня есть только одна легальная возможность попасть в заповедник — стать волонтером. Сейчас на территории на легальном положении находится десяток добровольцев, получивших официальный пропуск от администрации заповедника. Основная их задача, она же, по сути, плата за нахождение на территории — сбор мусора.

— Пространство очень большое, и во время пожара многие люди побросали свои вещи. Мы за всё время вывезли, ну, наверное, уже больше 100 кубов мусора, 50–60 тонн вытащили оттуда. Это остатки временных жилищ, заброшенные строения из легковоспламеняющихся материалов. Разбираем, потихонечку вытаскиваем и с помощью администрации Анапы это вывозим, — рассказывает Сергей Пригарний, руководитель общественной организации «Доброе утро».

В день трагедии, а пожар на Утрише его жители называют именно так, Сергей вместе с друзьями находился на лагунах. Боролся с огнем в первые часы, помогал дотушивать тлеющие деревья несколько дней спустя. Для того чтобы иметь возможность остаться на Утрише, он вместе с единомышленниками «прошел через семь кругов ада» и зарегистрировал общественную организацию.

— Что изменилось за год? Мы ждем, но, помимо того, что отсюда выгнали людей, не изменилось ничего. Но мы будем следить и не уйдем отсюда. Мы в рамках закона находимся здесь, помогаем, контролируем и следим за территорией. Каждые 15 дней я пишу в заповедник письма с отчетами о том, что ребята сделали за это время. Нам позволяют здесь находиться, ну а мы заодно следим за тем, чтобы тут не началось комплексных застроек, ну и вычищаем лес.

ЧОП, а не заповедник

Некоторые утришане принципиально не хотят иметь дел с руководством заповедника.

— Начнем с того, что само это учреждение — ФГБУ «Заповедник "Утриш"» создавалось не для того, чтобы сохранять и оберегать лес, а для того, чтобы быть буферной зоной для чьей-то дачи. Помните эту историю? — задает мне вопрос Дмитрий Пульман и сам же начинает на него отвечать. — Как это должно было работать — в центре остается кусочек лесного фонда, на котором строится дворец или дача, а вокруг создается огромная буферная зона заповедника. И вас в итоге встречает не сотрудник ФСО, а егерь и говорит, что в заповедник вам заходить нельзя, здесь особо охраняемая природная территория. Вот таким хитрым способом номенклатура и элиты защищаются от простого гражданского населения. И вот для чего заповедник создавался, так он и функционирует. Все десять лет его функционирования показывают, что он не преследует цели защиты этого леса. Им абсолютно плевать на этот лес. И все сотрудники здесь — это в основном бывшие менты и военные, а не ученые или экологи. Это ЧОП, а не заповедник.

Особое беспокойство у Дмитрия и многих его друзей вызывает биография нового директора заповедника Павла Хоценко, назначенного в августе этого года.

— Бывший директор Сочинского нацпарка, это четкий сигнал к тому, что заповедник переделают в нацпарк. А значит, на гораздо большей территории смогут вести хозяйственную деятельность. Когда 10 лет назад тут пытались сделать дорогу, то один человек пристегнул себя наручниками к дереву, трактор поехал и ему кисть оторвало — на этом все и остановилось. Вот и сейчас ничего не остается кроме как брать наручники и пристегивать себя к деревьям. Чтобы противостоять этим бандитам, — эмоционально рассуждает Дмитрий Пульман. При этом, по его словам, есть очень простой рецепт вернуть статус кво на Утриш — просто ничего не делать.

— Оставить в покое — и всё войдет в равновесие, которое было 20 лет назад. Полторы тысячи человек перед пожаром там оказались только потому, что туда ходили катера, как маршрутки. Компании закупались пивасом, прыгали в лодку и приезжали на выходные побухать, а потом уезжали, оставляя после себя бутылки. Конечно же, это огромная антропогенная нагрузка на территорию. А если не будет никаких катеров, то это нужно брать тяжелый рюкзак, пакеты с едой и тащиться по жаре или ночью или в дождь. И не каждому нужно сюда идти, тут окажутся только те, кому это важно и нужно. И таких людей наберется две-три сотни — для Утриша это не много.

Ложились под бульдозеры

Почти все мои собеседники постоянно вспоминают события более чем десятилетней давности, когда экологи и простые люди смогли спасти уникальные реликтовые леса от вырубок и застройки.

Когда в 2008 году в этих местах прямо в лесу начали строить дорогу, которая должна была дойти от поселка Сукко до самых утришских лагун, экологи назвали ее незаконной и в прямом смысле стали ложиться под бульдозеры и тяжелую технику. Люди выступили против «физкультурно-оздоровительного комплекса», землю для строительства которого на 49 лет арендовал некоммерческий фонд «Дар». Тогда активистам удалось привлечь внимание к проблеме, и стройка была прекращена.

Именно после тех событий был образован заповедник «Утриш», в который вошли земли местного заказника — всего более 9,5 тысяч гектаров леса и прибрежной зоны, а также сотни гектаров акватории Черного моря. При этом значительная территория лесного массива до недавнего времени оставалась в составе Утришского заказника, режим доступа куда был не такой жесткий, как в заповеднике. Этим туристы и пользовались.

— Природоохранное сообщество с самого начала выступало за то, что в состав заповедника должен войти весь участок — от Малого Утриша до Большого Утриша, и лагуны в том числе. Но они на тот момент были в аренде у фонда «Дар», — вспоминает Дмитрий Шевченко. — И надо сказать, что этот фонд долгое время исправно платил в бюджет края, причем деньги немаленькие — счет шел на десятки миллионов. Потом они перестали платить, отказались от этой аренды. И краю стало не очень интересно эту территорию держать, и тогда решился вопрос о передаче этой территории в состав заповедника.

Головная боль для заповедника

— 3–4 тысячи человек в лесу — это очень большая антропогенная нагрузка, — подтверждает бывший врио руководителя заповедника «Утриш» Олег Козырев, занимающий должность заместителя директора по экологическому просвещению. — Мы неоднократно ходили с просьбой, чтобы как-то это дело ограничить, но к нам никто не прислушивался. Находясь в Министерстве природных ресурсов России, я рассказал, что проблема в том, что практически внутри заповедника находится заказник. Здесь сосредоточены очень большие группы неконтролируемых туристов, и для заповедника это головная боль. С того момента вопрос начали решать, и в течение двух лет этот процесс шел. В 2019 году уже провели общественные слушания по переводу данных территорий в состав федерального заповедника. Получили одобрение Министерства природных ресурсов Краснодарского края, единственное, не могли согласовать с губернатором, но это удалось быстро сделать после пожара.

По словам Козырева, отсутствие туристов в течение нескольких месяцев уже дало свои плоды — практически полностью восстановился травяной покров и начали зарастать тропы. На вопрос о том, будут ли в ближайшие годы пускать обычных отдыхающих на территорию заповедника, Козырев разводит руками:

— Я пока не готов ответить на этот вопрос. В заповеднике существует определенный режим посещения, и мы не можем туда пускать людей, чтобы они свободно гуляли по территории. Выделяется зона под ограниченную хозяйственную деятельность — у нас на первой лагуне находится центр экологического просвещения, который вписан в лесохозяйственный регламент, в проект освоения лесов и в положение о заповеднике. Там у нас бывают туристы, но их бывает не больше 30 человек единовременно.

Когда я в течение нескольких месяцев исполнял обязанности директора заповедника, то я мог утверждать, что дополнительных экоцентров за время моей работы на территории заповедника не появится, но сейчас я не могу это обещать. Все будет зависеть от руководящей роли нашей партии — нашего министерства. Если оно благословит, что там нужен еще один центр, то это не исключено. Но на данный момент вопросы такие не решаются, — добавил Козырев.

После того как в марте 2021 года вышел указ правительства РФ о включении всей территорий утришских лагун в состав заповедника, сюда окончательно перестали пускать не только туристов, но и местных жителей.

— Есть федеральный закон № 33, где написано, что на территории заповедника можно, а что нет. И не прописано там, чтобы местные жители могли спокойно ходить по территории. Если я разрешил бы ходить, это было бы нарушение закона с моей стороны, — считает Козырев.

Аксиома Эскобара

По словам местных, в Большом Утрише прописаны не более 300 человек. Поселок действительно очень маленький, всего пять небольших улочек, больше напоминающих тропинки. Набережная, Лесная, Можжевеловая и Горная, да Солнечный переулок — сами названия говорят о том, что никаких достопримечательностей кроме природных здесь нет. Теперь местные считают, что власти хотят отобрать и их.

— Люди всю жизнь здесь жили. В лес постоянно ходили... Я понимаю, что контроль какой-то нужен. А так получается, что у нас забрали, чтобы потом другим за деньги давать. Не похоже на защиту природы. А деньги не пахнут, и глэмпинг работает. И гарантий нет, что новый не появится на второй или на третьей лагуне. Да, старый директор обещал, что ничего не будет, но новый директор никому ничего не обещал, — жалуется местный житель Иван Пауесов.

Вариантов с работой на Большом Утрише немного: обслуживание туристов в сезон — это, пожалуй, и всё, чем можно здесь заняться. Полтора года назад Иван уехал на заработки в Москву, но на лето он возвращается в родные края.

— У них есть пока что продавать, а потом и до нас дойдут, я уверен. Если что-нибудь не поменяется в стране. А так, пока замерли и ждем непонятно чего. Неизвестно, стоит ли сейчас что-то делать или не стоит — будет ли смысл? Аксиому Эскобара знаете? И то фигня, и это фигня... Получится или не получится? Скорее, не получится.

Рай за счет окружающих

Если отсутствие диких туристов на жизни местных жителей практически никак не сказалось, то многие владельцы катеров и лодок от закрытия заповедника все-таки пострадали.

— У меня жизнь сильно не изменилась, я особо не занимался извозом туда людей, только когда просили. А вот другие пацаны занимались — Коля и Рома, у них жизнь изменилась сильно, они просто потеряли работу, — рассказывает Александр Сайфулин. Год назад на своей лодке он помогал эвакуировать людей во время пожара.

— «Утришонок» стоит, но я сейчас на других хожу. Мы возим сейчас официальных туристов на глэмпинг, вывозим мусор, но уже не добровольно, как раньше, а за деньги.

По словам капитана, главное отличие этого сезона от прошлых лет заключается в том, что стало значительно меньше мусора.

— Там же тысячи людей отдыхали, столько мусора приходилось вывозить. Я за свою жизнь уже, наверное, гору вывез. Когда-то, когда еще не было заповедника, у меня четверг был мусорным днем. Я за свой счет нанимал машины, людей, которые выносили мусор. В самом деле, у туристов, которые там отдыхали, был маленький рай, только за счет окружающих — кто-то постоянно должен был вывозить мусор. Это довольно тяжелая была работа.

Когда речь заходит о пожаре, Александр тяжело вздыхает:

— Понимаете, высокий можжевельник живет до тысячи лет, и за 50 лет вырастает маленький кустик высотой 25 сантиметров. Восстановится ли такой лес? Я не знаю, на нашем веку этого не случится.

Сайфулин живет на Большом Утрише уже больше 35 лет. По его словам, дикие туристы в этих местах появились с 1960-х годов.

— Еще Анастас Микоян (советский партийный деятель. — Прим. 93.RU.) пешком прошел от Малого Утриша до Большого и опубликовал статью, в которой рассказал, что самые красивые места, которые он в жизни видел, находятся между Утришами. И вот с этого сюда началось паломничество москвичей. И люди очень много лет приезжали, всем это место было хорошо. Слава Богу, не было таких пожаров до прошлого года.

Сайфулин считает, что беду принесла небывалая засуха. Было настолько жарко, что можжевельники сбросили иголки и образовался буквально 20-сантиметровый наст, который очень сильно высох.

— Он как порох вспыхнул, там одного окурка было достаточно. В прошлом году по такой погоде должна была быть очень жесткая позиция, но заповедник пропускал, мы, лодочники, возили, людей было тысячи, а пожарная опасность была очень высокого уровня. Вот оно и полыхнуло. Я помню времена, когда тут пытались построить очередную дачку и начали делать дорогу. Я в тот год возил пожарных, у меня даже почетная грамота есть. Люди очень сильно возмущались, потому что тогда спилили очень много можжевельников. Так вот, тогда специально устраивали поджоги, чтобы создать мнение, что необходимо строить пожарную дорогу. Но тогда не загоралось, год был мокрый. А в прошлом всё высохло и полыхнуло.

Раунд остался за властью

По словам Алексея Филатова, еще одного посетителя Утришских лагун с многолетним стажем, война между простыми отдыхающими и властями, которые долгие годы мечтали закрыть эту территорию, ведется уже давно.

— В контексте этой истории сообщество утришан воспринимает прошлогодний пожар как умышленный поджог со стороны власть имущих, использовавших его как повод для того, чтобы эту территорию закрыть. Так по факту, собственно, и получилось.

Власти называли виновниками пожара диких туристов, а сами утришане вместо того, чтобы сплотиться, начали выяснять отношения друг с другом.

— Мне обидно, когда я вижу, что члены сообщества, для которых это место очень важное и нужное, они даже друг с другом находятся в конфронтации. В этом и заключается проблема людей, что у них не получилось полноценно отстоять свои права и защитить эту территорию. По сути, раунд остался за властью. Вот, что она захотела, то и получила. Она просто закрыла территорию для людей, которые теперь наблюдают за происходящим и ничего не могут сделать.

По мнению Филатова, объединившись, рыбаки, местные жители, экологи, активисты, простые утришане, смогли бы найти способ переломить ситуацию в свою пользу. Но вместо этого занялись грызней между собой.

— Люди разобщены, нет консолидации в обществе, и поэтому им не удается отстаивать собственные интересы. А власть действует жестко, систематически и последовательно. Поэтому у них все и получается.