Шым — о настоящем «Касты» и том, почему перестал считать Ростов домом

Участники «Касты» давно не живут в Ростове, а с приходом ковида и приезжать стали редко. Михаил Епифанов, всем известный как Шым, признается, что сейчас, если спросить, даже не посоветует хорошего места, куда сходить приезжему. Корреспондент 161.RU Надежда Маницкая побывала на музыкальной конференции «ИМИ. Сцена», где Шым рассказал о связи с родным городом и настоящем группы, во многом определившей развитие хип-хопа в России.

Сейчас в Шыме непросто узнать легендарного рэпера из 2000-х — черная водолазка, костюм и лакированные туфли, волосы уложены на пробор. На вопрос «Почему ты не одеваешься в рэперские вещи?» отшучивается, что они просто закончились.

— Я из них вырос. А новые уже купить негде. У меня был свой магазин одежды «Точка», вот это было интересно. Я сегодня гулял по Пушкинской и увидел, что его закрасили в какой-то говённый коричневый цвет, — смеется Епифанов. — А новые уже купить негде. Когда я собирался купить новые рэперские штаны, оказалось, что мода уже не такая «широкая». Это было то время, когда Канье Уэст победил 50 Cent. Это случилось в одночасье, и мои находчивые коллеги по шмоточному бизнесу просто оптом сдавали широкие штаны в ателье, чтобы те заужали.

Сейчас музыкант живет в Санкт-Петербурге. Сетует, что приезжать в Ростов часто не получается из-за плотного графика. Да и в городе Шым уже не чувствует себя как дома.

— Я здесь вырос, и моя эмоциональная карта Ростова очень фрагментированная. Когда друзья сейчас приезжают сюда, спрашивают: «А куда сходить?» Не знаю, что ответить.

Рэп-индустрия для Шыма тоже перестала быть родной — из жанра «ушла благодать».

— Возможно, я сгущаю краски, но меня перестало торкать. Мне точно не нравится автотюн, читка через автотюн. Как бы красиво ни звучало, это не то, во что я влюбился в свое время.

В родной город Шым приехал, чтобы послушать начинающих артистов на конференции «ИМИ. Сцена». Говорит, понравилось многое из 144 представленных треков.

— Некоторые артисты меня удивили, что у меня волосы на руках встали дыбом. Это важный знак, что музыка действует на меня физиологически, — говорит Шым, комментируя треки. — Один рэпер из этого всего массива зачитал в стиле «Объединенной касты». И это так удивительно и несовременно. Настолько жанр изменился, что читать, как «Каста»… это архаика. Удивил, в отрицательном смысле.

Его имени Шым не называет, но признается, что добавил в плейлист треки ростовчанина Ярослава, работающего над проектом Needle Into A Bug Arboreous Call. При этом, по словам музыканта, продюсирование начинающих артистов ему неинтересно.

Теперь «Каста» — больше бизнес

Другой солист «Касты» — Влади — сейчас владеет лейблом Respect Production. Шым говорит, что остальные участники группы практически не имеют отношения к лейблу, а ему самому всегда больше нравилось заниматься магазином одежды.

Бизнес не вытеснил музыкальную деятельность из жизни парней. Почти каждые выходные группа выступает, а по будням участники стараются собираться для работы над альбомом. Секретами стабильности группы Шым называет два фактора: четкую систему распределения доходов и запрет на обсуждение личной жизни.

— Интересно определить, где эта граница между дружбой и работой в коллективе… Мы друг другу настолько надоедаем во время концертов, что даже мысли не возникает по типу «Может, пойдем посидим, пивка попьем». Бывает, после концертов мы ужинаем вместе, но не говорим о делах. Пожалуй, не больше.

Почти 20 лет группа постоянно выступает, но мама Шыма до сих пор не верит, что рэп — это настоящая профессия.

— В прошлом месяце она спросила: «Миша, как ты думаешь, тебя возьмут на работу по твоему университетскому диплому?» Я инженер систем автоматического управления, — рассказывает музыкант. — Рэп начался раньше, чем университет, поэтому я воспользовался советом учительницы по химии и поступил туда, куда проще.

Такие вопросы от мамы поступали постоянно до момента появления «Касты» на передаче «Вечерний Ургант». Университет же, по словам Шыма, закончить пришлось, потому что «положено, и такая традиция, тем более отец — преподаватель, а мама — научный сотрудник».

Но пик популярности группы, конечно, пришелся задолго до приглашения Урганта.

— Был период, когда реальность покачнулась. Как-то я курнул с утра. Тогда еще на Северном жил. На столике у меня лежит пестрый журнал, в котором интервью с «Кастой». Мы там были еще в дурацких свитерах… Я включаю MTV, где идет клип «Мы берем это на улицах». Потом иду в ближайший ларек, где покупаю бутылку пива, а мне на сдачу полтинник с моим автографом. И в этот момент я понимаю, что что-то изменилось в этом мире. Но ближе к обеду меня отпустило, и всё закончилось.

По словам артиста, в его случае известность выглядит так: на улице может идти человек, обернуться и сказать: «О, Шым, я тут недавно со Змеем говорил…»

— В Ростове люди очень просто к этому относятся, не стесняются подойти, бахнуть селфи. Ну и всё. Был период в Москве, когда в метро слышно было вокруг: «Шым… шшш». Но я был не так узнаваем, как Влади — то бороду отпущу, то в пальто.

Спросили у Шыма и о сольном альбоме, который он несколько раз обещал выпустить.

— Я себя утешаю, что с каждым годом я кажусь себе всё более мудрым и позже выпущу альбом, за который мне не будет стыдно. Может, это какой-то самообман. Я перестал называть даты. Ничего не могу сказать.

Совместное творчество группы же продолжает радовать фанатов: в 2020 году вышел клип на трек «Выходи гулять» как высказывание против насилия и отклик на события в Беларуси после выборов президента.

— Говорить страшно, молчать невозможно. Песня (трек вышел в 2019 году. — Прим. ред.) ждала клипа. Мы не знали, как снять, пока в Беларуси не стало жарко. И наши украинские друзья, режиссер Максим Ксенда предложили вот такую историю, — вспоминает Шым. — Я думаю, совершенно необязательно выражать так свою позицию. Музыка — это не про политику. Но вот если человек сам горит, чувствует, то зачем молчать? На уроках советской литературы, помню, разбирали долг поэта перед Отчизной… Я считаю, что никаких долгов вообще нет.