Ростовская администрация пытается убедить представителей бизнеса вкладывать деньги в восстановление зданий в историческом центре, называя такие инвестиции выгодными. В департаменте архитектуры заявили, что пытаются упросить передачу объектов с учетом новых ограничений. Градозащитники, напротив, считают, что утвержденный проект объединенной зоны охраны не ограничивает инвесторов, а позволит «делать что угодно». Корреспондент 161.RU приводит мнения, озвученные на круглом столе «Девелопмент в исторической застройке».
— Я думаю, что бизнесу должно быть интересно вкладываться в развитие исторической части Ростова, потому что это определенно окупаемо. Вопрос только в сроках окупаемости. С учетом тех ограничений, которые сейчас введены, где-то будет сложно, — считает заместитель директора департамента архитектуры Дарья Борисова. Ее департамент старается упросить выдачу бизнесу старых зданий под реконструкцию «для новых функциональных возможностей».
По словам чиновницы, «один молодой бизнесмен» предложил сделать пилотный проект и проработать улицу в старом центре Ростова, на которой есть объекты, требующие восстановления: определить бизнес-план, функционал этих зданий, а также проблемы законодательства, которые могут помешать реконструкции.
— Когда мы говорим о развитии исторического центра, представляется, что объекты, которые располагаются точечно, всё-таки должны быть рассмотрены в комплексе друг с другом. Например, необходимо определить их вовлечение с каким-то функционалом, — добавила Борисова. — Условно говоря, мы берем объект, определяем возможный вид использования — например, стоматология, медобслуживание. Кабинетное обслуживание позволяет в дальнейшем, в случае изменений функционала, не сильно перестраивая здание, определить его под офисное помещение, скажем, для банковской деятельности.
Что можно, а что нельзя делать бизнесу в исторической части Ростова, регламентирует утвержденный в конце прошлого года проект объединенной зоны охраны. Его несколько лет продвигали власти, но он был критически встречен градозащитниками и местными архитекторами из-за того, что некоторые пункты появились в последний момент, многие замечания архитектурного сообщества в итоге проигнорированы.
Член комиссии по сохранению исторического архитектурного облика Ростова-на-Дону Александр Ломтев на круглом столе в очередной раз указал на то, что некоторые термины, использующиеся в документе, «безграмотные юридически».
— Утвержденный проект объединенной зоны охраны — худший вариант из тех, что я видел. Удивительно для меня, что на финальном этапе предложили выбросить вообще из проекта охраны 60 кварталов в Нахичевани с малоэтажной застройкой, где есть дома, которые, может быть, не обладают признаками, чтобы стать ОКН, но при этом отражают характер исторической застройки, — утверждает Ломтев. — Удивительно, что разрешили застраивать пешеходную часть набережной объектами до 10 метров высотой. До этого никто из разработчиков себе не позволял зоны в скверах, на набережной добавлять в зону регулирования застройки.
Ломтев называет утвержденный властями проект нижегородской компании «Аграф» сырым, сложно применимым и требующим доработки для взаимодействия с бизнесом.
— Бизнесу будет сложно однозначно трактовать то, что там написано. Я надеюсь, что термины и формулировки уточнят настолько, чтобы девелоперы понимали: мы вкладываем деньги в проект, который точно соответствует регламентам.
Дарья Борисова рассказала, что вслед за появлением зон охраны будут внесены изменения в Генеральный план Ростова-на-Дону: эти работы пройдут в течение 2024 года и завершатся в 2025-м. В частности, в Генплане появится блок о развитии исторического центра.
— Предпроектное решение о функциональном зонировании и развитии исторического центра будут определены уже подрядчиком, когда мы заключим муниципальный контракт. Ориентировочно, это случится в июне 2024 года. Предпроектное решение будет представлено в Общественной палате города, а также общественным организациям и архитектурному сообществу. Рекомендации, которые мы получим, также лягут в корректировку проекта и будут отражены в Генплане, — сказала чиновница.