Дело Зиринова: молчание оказалось заразным

Второй и последний ключевой свидетель в деле Зиринова отказался давать показания в суде. Своим свидетельским иммунитетом накануне воспользовался осужденный Дмитрий Сапожников. Ранее свидетельствовать в суде отказался Андрей Мирошников; его адвокат заявил о давлении на подзащитного со стороны силовиков. Защита фигурантов дела Зиринова заявила об ущемлении их прав.

Назначенное на 2 сентября заседание по делу Сергея Зиринова едва не сорвалось на первых же минутах. Подсудимому Эдуарду Паладьяну стало плохо. У пожилого человека проблемы с почками, и нахождение в холодном помещении – а в зале заседаний кондиционер работал «на полную» – может спровоцировать сильные боли, что и случилось. Врачи порекомендовали госпитализировать подсудимого, в заседании объявили перерыв.

После вынужденной паузы в зал под конвоем ввели Дмитрия Сапожникова. Предполагаемый киллер, по материалам дела выполнивший три «заказа» Сергея Зиринова, пошел на сделку со следствием и уже отбывает 16-летнее наказание. Его выступление в зале суда ограничилось представлением и ответом на вопрос, знакомы ли ему подсудимые – оказалось, что в какой-то мере все знакомы: в Зиринове Сапожников признал официального работодателя, а в остальных подсудимых — просто знакомых, с которыми «при встрече только здоровался». Сразу после этого Сапожников как будто опомнился и заявил, что не хочет свидетельствовать против себя и, сославшись на 51-ю статью Конституции, отказался давать показания в суде. Ранее давать показания отказался также осужденный Андрей Мирошников. Молчание, оказавшееся заразным, вызвало протест у стороны защиты.

«Суд уходит от своей прямой функции – исследования доказательств и опускается до цитирования показаний, данных на предварительном следствии», – заявили адвокаты подсудимых.

В течение получаса защитники пытались объяснить суду, почему так важно не лишать представителей интересов подсудимых права на допрос свидетеля. Причем допрос возможен, даже если Сапожников воспользовался 51-й статьей.

«Есть масса вопросов, которые не затронут его свидетельский иммунитет. К тому же он осужден. Ранее этот свидетель заключил сделку со следствием, активно сотрудничал с ним, давал показания, в том числе и против самого себя. Дача показаний этому свидетелю уже не повредит», – отметила сторона защиты.

Теперь уже бурный протест выразила сторона потерпевших, которой, по сути, допрос свидетеля был бы выгоден с точки зрения понимания мотивов обвиняемых.

«Права свидетеля должны быть соблюдены!» – заявил один. «Вы не вправе задавать ему вопросы!» – кричала другая потерпевшая. «Давайте либо нарушим Конституцию и лишим его этой возможности, или будем соблюдать права!» – предложила еще одна потерпевшая по делу.

Адвокат Анна Ставицкая в ответ заявила, что поведение следствия и потерпевших выходит за рамки разумного. «Сначала во время предварительного следствия свидетелей заставили говорить, но говорить неправду. Теперь их заставляют молчать», – заявила она суду, оценивая работу следствия. «Разве людям, которые хотят найти настоящего убийцу, выгодно молчание свидетеля?»– так оценила она поведение потерпевших.

Точку в жаркой полемике поставил судья Олег Волков. Будничным тоном он отказал в ходатайстве защиты задавать свидетелю вопросы, пополнив своеобразную копилку отказов (за все прошедшие заседания судья ни разу не удовлетворил ни одного ходатайства или протеста стороны защиты - прим. ред.).

Оставшаяся часть судебного заседания была посвящена исследованию доказательств Дмитрия Сапожникова. Впрочем, здесь стало понятно, что решение судьи все же ограничило участников процесса в возможностях поиска истины.

Так, в своих показаниях Сапожников назвал Зиринова заказчиком убийства Салмана Набиева в декабре 2004 года. При этом в протоколе его допроса приведено два совершенно противоположных мотива. Первый – Сергея Зиринова якобы «заказал» сам Салман Набиев через некоего Амара Мусояна, и тот решил действовать на опережение. Второй – Зиринов хотел захватить принадлежавший Набиеву магазин под названием «Товары для детей» в Новороссийске. Во время цитирования этого протокола Анна Ставицкая подняла своего подзащитного и задала ему два вопроса: знал ли Сергей Зиринов о том, что якобы некий Амар Мусоян собирался его убить и какое отношение он имел к бизнесу Салмана Набиева.

«Я не знал, кто такой Амар Мусоян, и не знаю. И информация про готовящееся на меня покушение мне не была известна. Про магазин "Товары для детей" мне тоже нечего сказать, я даже не в курсе, что он существует», – обескуражил присяжных Сергей Зиринов.

Далее прозвучала еще одна нестыковка – на предварительном следствии Сапожников неоднократно повторял, что для убийств он использовал пистолет Макарова. Однако в обвинительном заключении указана другая марка пистолета – 6П69. Но прояснить ситуацию было некому.

Прошедшее заседание стало еще одним поводом для стороны защиты упрекнуть гособвинение в «нечестной игре» и заявить о фальсификации громкого уголовного дела. Адвокаты подсудимых заявляют, что «эпидемия молчания» является одним из немногих шансов обвинения избежать развала дела в суде. При этом парадоксально, но отказ «досудебщиков» от показаний де-факто и опровергает само существование банды, не говоря уже о том, что остальные детали обвинения они вообще не подтвердили. Примером может послужить недавний допрос казачьего атамана Николая Нестеренко: сказанное им в зале суда противоречило показаниям предварительного следствия.