Дом Трофименко: от типолитографии до лицея

В биографии многих дореволюционных зданий Ростова есть яркие эпизоды, заметно повлиявшие на их судьбу. Ярким, во всех смыслах, эпизодом в биографии дома на углу улицы Красноармейской и переулка Семашко, стал сильный пожар...

В начале ХХ века домовладение по адресу: ул. Скобелевская, 170/67, пер. Николаевский, принадлежало отставному поручику Самуилу Кипману. Он был представителем «Товарищества Жорж Блок» в Ростове-на-Дону. Магазин этого товарищества размещался на Большой Садовой, в доходном доме купца Шушпанова (рядом с нынешним ЦУМом). Как гласили многочисленные рекламные объявления того времени, в магазине «Товарищества Жорж Блок» можно было приобрести велосипеды, вязальные и швейные машины, весы, арифмометры, кассовые аппараты, шкатулки и т.п.

Подобная продукция, несомненно, пользовалась спросом в развивающемся мегаполисе, однако у отставного поручика возникли денежные затруднения, и ему пришлось уезжать из города. С 1909 года имение на углу Скобелевской и Николаевского перешло в собственность Ивана Михайловича Трофименко.

Иван Трофименко (иногда его фамилию писали как «Трофименков») владел типолитографией, которая располагалась в доме на улице Дмитриевской (ныне – Шаумяна). В отличие от обычной типографии, в типолитографии печать осуществлялась не только типографским, но и литографским способом.

Купив новое здание (в ту пору – двухэтажное), он разместил в нем и типолитографию, и бумажную фабрику товарищества «Колорит». Типолитография размещалась на первом этаже, фабрика – на втором. Трудились здесь, в общей сложности, более 30 человек.

В марте 1913 года в здании вспыхнул пожар. Дело было ночью. Сторож, заметив пламя, вызвал пожарных. Но «когда прибыла к месту происшествия пожарная команда, то пламя охватило весь второй этаж... и спасти имущество не было возможности». Замечу, что пожарная часть (тогда называлась «пожарное депо») находилась на улице Сенной (ныне – М. Горького), в двух кварталах от места пожара.

В результате благодаря оперативным действиям пожарных, «все товары бумажной фабрики товарищества «Колорит» сгорели, обуглились и испортились. Пресса, машины, типографские шрифты, печатные изделия и проч. сгорели. Окна, двери, полы, потолки и крыша сгорели. Каменный корпус устоял и не рухнул». Однако все сгоревшее имущество было застраховано в страховых обществах «Россия» и «Саламандра», что позволило Трофименко довольно быстро не только заново возвести здание, но и надстроить третий этаж. И если до пожара имение приносило его владельцу 910 рублей дохода в год, то теперь годовой доход стал исчисляться в 2580 рублей.

Тем временем в ростовской городской думе обсуждался вопрос об открытии второго реального училища в городе (первое, называвшееся Петровским, находилось на Большой Садовой, рядом со зданием городской думы). И в феврале 1914 года думцы рассмотрели ходатайства 13 домовладельцев, предлагавших разместить это училище в их зданиях. Среди них были представители таких влиятельных купеческих родов, как Кушнаревы, Хахладжевы, Мухины. Большинство гласных думы предпочло новый дом Трофименко, согласившись платить из городского бюджета 7000 рублей в год за аренду.

Не все думцы разделяли эту идею. Гласный Лиждвой заявил, что дом Трофименко «находится на окраине, а около него – ночлежка и гвоздильный завод, ученики будут встречаться с хулиганами и рабочими, а это совсем не желательно!». Не устраивали пылкого гласного и «крайне тесный парадный ход», и расположение в здании будущего училища мясной лавки и винного магазина.

Но член городской управы Козлов отметил, что просветительная комиссия гордумы, тщательно осмотрев здание, нашла эти аргументы неубедительными. Возражая по поводу окраинного положения здания, Козлов указал на обилие учебных заведений на соседней, Сенной улице, и на то, что «вблизи проходит трамвай». Сообщил он и о петиции, подписанной более чем 50 жителями Скобелевской и ряда соседних улиц. В этой петиции они протестовали против заявления Лиждвоя, «что их район опасен для проходящих здесь учеников в смысле нападения на них хулиганов; рабочие люди не хулиганы, и всяких хулиганов больше на Старом и Новом базарах и повсюду. Эти жители также заявляют, что вблизи их района нет ночлежек, а завод Максимова на Скобелевской улице издает во всяком случае меньше шума, чем шум пролеток, трамваев, визг автомобилей, беспрерывно снующих по Большой Садовой и прочим улицам центра».

Другие претензии гласного Лиждвоя также были сняты, что, впрочем, не повлияло на его позицию по вопросу аренды дома Трофименко. Но остальные гласные в конце марта (через год после пожара) приняли решение арендовать новое здание «с тем, что при продолжении срока аренды до пяти или шесьт лет Трофименков обязуется за прежнюю плату расширить помещение или пристройкой, идущей во двор во втором этаже размером 11×30 арш. или отводом помещений, ныне занимаемых магазинами; кроме того, Трофименков должен удалить из своего дома мясную лавку и не отдавать помещений под торговлю аптекарскими или издавающими сильный запах товарами, как равно и легковоспламеняющимися и представляющими большую опасность в пожарном отношении, и должен предоставить в распоряжение училища свободный двор 10×10 саж., для чего снести находящуюся на нем постройку, и залить таковой асфальтом».

Так на месте промышленного объекта появилось здание, служащее образовательным нуждам. Второе реальное училище просуществовало недолго. Его сменила школа №4 первой и второй ступени, которая размещалась в здании в 1920-х годах. После войны здесь была средняя школа №33, а в настоящее время это учебное заведение носит название «Физико-математический лицей №33 имени Ростовского полка народного ополчения».