Аркадий Злочевский, президент Российского зернового союза: «В России надо вводить продовольственные карты для населения»

К сельскохозяйственным регионам России сейчас приковано внимание всей страны: беспрецедентная засуха, которая охватила земледельческие регионы, грозит новым коллапсом для крестьянства. Как известно, у российских хлеборобов две беды – неурожай и урожай. О зерновых перспективах Ростовской области и как продовольственные карточки могут спасти отечественного производителя 161.ru побеседовал с президентом Российского зернового союза Аркадием Злочевским.

– В связи с засухой многие опасаются, что цены на хлеб повысятся, а всей отрасли в целом грозит настоящий коллапс.

– Прежде всего, надо четко понимать, что цены на хлеб не зависят от цены на зерно. Два года назад в стоимости буханки стоимость муки занимала всего лишь 23%. Когда цена на зерно упала в два с половиной раза, разве хлеб у нас подешевел? Нет. Так и в нынешней ситуации. Да, засуха исключительная, потому что поражена почти пятая часть всех зерновых угодий. Но я думаю, что прогнозам Минсельхоза стоит верить, и мы соберем зерна больше, чем сможем съесть. В год нам надо около 77 млн тонн. Да еще в запасах у нас осталось более 20 млн из прошлых урожаев, так что и на экспорт хватит. Что касается поддержки отрасли, то уже принято решение о пролонгации договоров с банками на три года. По взятым кредитам крестьянам удастся расплатиться позже.

– Чьи интересы в первую очередь защищает Союз – производителей или продавцов зерна?

– В первую очередь, конечно, производителей. Но у нас разработано несколько направлений деятельности, так что и переработчики, и компании, торгующие зерном, находятся в поле нашего внимания.

– Можно ли считать Зерновой союз профсоюзом?

– Нет. Грубо говоря, профсоюз защищает интересы работника перед работодателем, а мы как раз защищаем самих работодателей. Это обычный отраслевой союз. Чтобы стать его членом, необходимо оформиться как юридическое лицо или, например, получить статус фермера. У союза две функции: защищать производителя от непродуманных действий власти и оказывать ему консультативную помощь – это так называемый сервис. Проблемы страхования и банковского кредитования, вопросы сертификации и множество других сервисов, в которых жизненно нуждается сегодня производитель. Например, недавно Ростовский зерновой союз стал членом федерального, и сейчас мы ему передаем функции по сертификации элеваторов.

– Как вы оцениваете положение дел с производством и продажей зерна в Ростовской области?

– Положение не самое худшее среди всех регионов, скажем так. Безусловно, Ростовская область – это мощный производитель. Но есть и ряд проблем. Есть те, что не связаны конкретно с этим регионом, то есть они характерны для всех, потому как связаны с экономикой страны в целом и развитием всей отрасли. Например, неликвидность зерна. Наше зерно крайне сложно продавать. В том числе и ростовское. Но ваш регион спасает географическое положение – есть собственные экспортные ворота, терминала «река-море». Опять же, от вас рукой подать до южных ворот – портов Новороссийска. Таким образом существенно сокращаются затраты на логистику.

– А специфические местные проблемы какие?

– Первейшая – африканская чума свиней. Этой инфекции очень боятся во всем мире, потому что она способна уничтожить всю свиноводческую отрасль. Экспорт зерна из Ростовской области еще не запрещают, но многие покупатели и без запретов просто отказываются его брать. Все сертификаты местного ветеринарного ведомства, которыми сопровождаются партии зерна, в расчет не берутся, потому что подорвано доверие к самой системе контроля в области. Власти не справились с эпизоотической ситуацией в регионе, чума распространяется, и сейчас под угрозой не только свиноводство Ростовской области, но и зерновая отрасль.

– И все?

– Есть еще клоп-черепашка. Очень опасный вредитель. Допустим, крестьянин вырастил урожай, но достаточно клопу поразить 2% зерна, как вся партия из продовольственного тут же превращается в зерно фуражное. Меняются свойства клейковины, мука становится непригодной для изготовления хлеба. С ним надо тоже бороться всем миром, крестьяне в одиночку не справятся.

– Что же сейчас делать?

– Что касается работы местных властей, то, разумеется, в первую очередь необходимо исправить эпизоотическую ситуацию в области. А на федеральном уровне необходимо менять некоторые механизмы в системе интервенции. Идея государства закупать излишки зерна у производителей сработала. Но изменились несколько экономические условия, и она перестала работать эффективно. Собравшиеся запасы зерна надо обслуживать, это дорого. А сравнительно высокие закупочные цены государства сформировали у производителя неправильную психологию. Он в первую очередь стремится сдать зерно государству, чтобы гарантированно получить деньги и покрыть затраты. А надо, чтобы он стремился в первую очередь самостоятельно сбыть урожай, чтобы госсзакупка стала для него последней надеждой, так сказать. Цены там должны быть минимальными. Но государство при этом должно гарантировать производителю, что по этим минимальным ценам оно купит у него любое количество зерна.

– А как закупают зерно у крестьян в других странах?

– В США, например, существует система залоговых закупок. То есть государство купило по минимальной цене урожай у фермера, но при этом он имеет право его в любой момент выкупить обратно. Цена на зерно меняется постоянно. Земледелец сдал урожай, а цена на него на мировом рынке вдруг резко пошла вверх. Он его обратно выкупает у государства, оплатив только затраты на хранение, реализовывает и получает заслуженную прибыль. У нас в условиях дефицита условий для хранения зерна такая система была бы хорошим подспорьем для фермеров.

– Российский зерновой союз несколько лет назад выступил с инициативой ввести продовольственные карточки для социально слабо защищенных слоев населения. В чем суть идеи и почему она до сих пор не реализована?

– Это очень важно: не «продовольственные карточки», а «социальные продовольственные карты». Наши оппоненты, уцепившись за слово «карточки», несколько маргинализировали идею, припомнив времена плановой экономики, всеобщего дефицита и спекуляции. Многие читатели наверняка слышали об этой системе. Это, например, так называемые «розовые доллары» в Канаде. Суть проста: ежемесячно государство перечисляет на карточку человека некую сумму, которую он может потратить только на продукты, причем исключительно отечественных производителей. Если учесть, что введение социальных карт для малоимущих – с их помощью, например, люди будут рассчитываться, по льготным тарифам в транспорте, оплачивать «коммуналку» – уже согласовано, то идея не требует каких-то революционных технических затрат.

– То есть расплатиться за выпивку этой карточкой невозможно?

– Нет, конечно. Эту субсидию можно будет потратить только на оплату, например, не более 30% стоимости продуктов, перечень которых утверждается государством. Такой дотацией стимулируется спрос на отечественную продукцию, что, в конечном счете, является мощной поддержкой для производителей. Для примера скажу, что в США на такую программу министерство сельского хозяйства тратит 27 млрд долларов ежегодно.

– По-моему, очень нужная программа – у нас ведь столько людей живет за чертой бедности. Каковы же доводы ваших оппонентов?

– Противники этой идеи говорят, что «халява» развращает людей, что не надо культивировать иждивенчество. Они опасаются, что в среде малоимущих начнутся злоупотребления этими дотациями, и народ все равно придумает, как обменять льготы на водку.

– А вы что отвечаете?

– Во-первых, дотировать ведь надо не 100% стоимости продукта, а лишь некоторую часть. То есть часть живых денег все равно придется выложить. А во-вторых, эта система в некоторых странах работает с 40-х годов, хорошо себя зарекомендовала. Так зачем изобретать велосипед?