Владимир Ладный, директор Южного представительства «Российской газеты»: «Я с удовольствием убеждаюсь, что даже мы не получаем политических команд сверху»

И десятая часть его биографии обычному человеку могла бы показаться фантастичной. Жаль, но всех подробностей все равно не узнать: привычки бывшего военного разведчика сильнее его врожденной общительности; из-за того, что пришлось очень много видеть и писать, он умеет лучше других молчать и слушать. И хотя журналистский азарт визитеров легко охлаждается табличкой на двери «Газета Правительства РФ», этот герой остается лакомым кусочком для любого интервьюера. Не только потому, что хороший журналист в – по сути – чиновничьем кресле, а потому, что «не место красит человека». О руководстве к творчеству и творчестве руководить мы поговорили с директором Южного представительства «Российской газеты» Владимиром Ладным.

– После журналистской вольницы – уход в менеджмент легко дался?

– Вольницы-то у меня в журналистике никогда и не было. До этого десять лет в центральной «Комсомолке» – прошел путь от собкора по Югу до зав. отделом экономики в Москве. Ежедневная федеральная газета – это на самом деле дикий конвейер. Каждый день затаскиваешь камень на гору – а утром он снова внизу, и снова надо тащить.

– А говорят, что творческий человек не в силах организовать работу команды...

– На мой взгляд – наоборот – страшно, когда командой руководят люди нетворческие. Управление – самый творческий процесс в мире. Только теперь все свое умение надо раздать другим, вдохнуть жизнь в работу каждого. Как говорят индейцы – можно привести лошадь к реке, но нельзя заставить ее пить. Нетрудно заставить подчиненных вовремя прийти на работу. Но чтобы они писали звездные материалы – вот это уже технологии непростые.

– А времена разве не поменялись? Нынешние журналисты такие же, как и в 90-х?

– В девяностых журналистика была особой – на изломе, надрыве... Казалось – это и есть четвертая власть, самая честная и сильная. Вот потому и сидели на той же Чеченской войне. Не из-за денег – нет таких денег, за которые бы стоило там умирать. Но нам казалось: если мы покажем миру его истинное лицо – мир станет лучше.

Свобода – вот что это было. Старые институты власти и экономики сломаны, новые толком не созданы – вот тут, наверное, без журналистики и правда было никуда.

– Скучаете по тем временам?

– Нет. Мне надоели чеченские боевики, а еще больше – наши бандиты, которые всем управляли, сломанная экономика, нищета.... Лично мне всю жизнь кажется, что мне платят в разы больше, чем я стою. Но ведь гораздо важнее собственного благосостояния – благосостояние общества вокруг. И это не альтруизм, нет. Вот в те времена были черные риелторы, и они бросились расселять коммуналки.

Казалось бы – очень выгодно – покупаешь квартиру за гроши, делаешь евроремонт и продаешь новому русскому задорого. А новые русские покупали и – были в шоке. Потому что вокруг в доме оставались те же жители коммуналок, которые ненавидели этого, нового, за то что он живет лучше. Так и в обществе: если людям вокруг плохо – вы вряд ли сможете жить хорошо.

– Вы говорите так, словно сейчас не существует жителей коммуналок, а те, что чудом дожили до этих светлых дней, вдруг резко возлюбили своих богатых соседей? Вы за или против классового расслоения общества?

– Я – однозначно за! Я ненавижу равенство социализма, при котором у людей не было никакого стимула совершенствоваться, учиться. Человек, который работает в 20 раз лучше другого, обязательно должен получать именно в 20 раз больше! У него хотя бы должен быть такой шанс! Сегодня этот шанс есть. За последние годы страна рванула вперед, стала жить несравнимо лучше – это факт. Даже бэби-бум об этом говорит, роддома переполнены, рекордные цифры рождаемости. Никогда еще на улицах нашего города не было столько классных машин. Людям дали шанс честно заработать. Прежде такого не было у нас никогда. Мы живем в стране равных возможностей, но не равных зарплат. Без этой формулы нет прогресса.

– Ясно: то, что вы – поборник здоровой конкуренции и разумного капитализма – выяснили. Но не кажется ли вам, что в последнее время, если смотреть на тот разрыв, что образовался между богатыми и бедными, похоже, что особый путь России больше похож на путь развития латиноамериканских стран, нежели европейских? Европейский привел к тому, что появились такие страны как Швеция или Норвегия с супермощной системой социальных гарантий; латиноамериканский – к потокам безработных «латинос» на южных границах США.

Владимир Сергеевич Ладный родился 29 марта 1960 года в городе Ростове-на-Дону. Окончил отделение журналистики РГУ. Служил офицером военной разведки за границей, затем вернулся в журналистику. Работал в областной газете, потом более десяти лет – в центральном аппарате «Комсомольской правды» собкором по югу России, спецкором, заведующим отделом экономики в Москве.
На его счету – репортажи из десятков стран мира – от Англии и Америки до Гренландии и Исландии; сотни статей и снимков в центральных газетах, в книгах, в российских и зарубежных журналах; репортажи в российских, американских и европейских радиопрограммах, на центральном телевидении. Автор сотен публикаций из горячих точек, в том числе с чеченской войны.
Во время нападения отряда Шамиля Басаева на Буденновск он вошел в число добровольных заложников, заменивших собой детей и раненых при отступлении банды с заложниками в чеченские горы. Имеет правительственные и международные награды. С 2003 года руководит Южным представительством «Российской газеты». За это время представительство трижды занимало первое место в региональной сети «Российской газеты» по основным показателям.

– У России свой путь. У Швеции и разных прочих «норвегов» не было таких войн, таких революций, они не сидели на игле настоящего концентрированного социализма, от которого у России до сих пор страшные ломки.

– Про особый российский путь все говорят. Лично для вас – как директора представительства крупного федерального СМИ – он в чем? Не в том ли, что государственных газет должно становиться все больше и больше?

– Это миф. Государственная газета всего одна. «Российская». И я с удовольствием убеждаюсь, что даже мы не получаем политических команд. Наше начальство нас учит: мы – не газета российских чиновников, а газета россиян, и поэтому о любом чиновнике можем писать объективно. Мне это нравится. Лет 20 назад в нашей стране это казалось бы фантастикой – как пришествие марсиан. На наши ростовские деловые завтраки приходят чиновники – губернаторы, президенты республик, полпреды. А вопросы им по телефону задают читатели – любые! Ответы пишутся на диктофон и их читает весь ЮФО, а то и вся страна. Куда уж прозрачнее.

– Есть принцип журналистики: все, что вам говорят открыто – это реклама, все, что от вас скрывают – это информация. Задача СМИ – следить за деятельностью чиновников (крупных частных корпораций, врачей, ученых – да кого угодно!) и информировать население о всевозможных фактах злоупотреблений. Я сомневаюсь, что чиновник, придя к вам, сам расскажет, как и сколько раз он злоупотребил своим положением. Или я заблуждаюсь?

– Ха! Если мы к нему придем – он точно так же не расскажет – о своих злоупотреблениях. Зато охотно расскажет о чужих. Разве мало в нашей газете критики чиновников, мощных разоблачений бюрократов, взяточников? Чтобы такие публикации выходили, нужен не просто рассказ – факты, документы, доказательства, и у нас есть технологии их добычи.

– Как вы оцениваете инициативу ваших коллег из «КП», «АиФ», «Известий» и «МК» по проведению акции с «белыми полосами» в знак протеста против высоких почтовых тарифов на подписку? Или госиздание не страдает от этого?

Здоровая рыночная конкуренция решает все вопросы – тогда бессмысленны и забастовки, и вообще любые препирательства. Вот именно потому, что «Российская газета» работает в условиях конкуренции – лежит в киоске рядом с сотнями других изданий – она остается конкурентоспособной.

– Госслужба в России всегда ассоциируется с чем-то тяжело-консервативным, трудно поддающимся прогрессивным преобразованиям, косной структурой. А конкурировать «Российской газете» приходится с изданиями, многие из которых приняли на вооружение самый передовой мировой опыт менеджмента и форм работы. Или... не такая уж вы госструктура?

– У нас от госструктуры нет ничего. Не случайно коллектив сегодняшней РГ – это бывшие ведущие журналисты лучших изданий страны. Да и главный редактор, знаменитый, талантливейший газетный топ-менеджер Владислав Александрович Фронин – бывший руководитель «Комсомолки». А возьмите Ростовское представительство. Мой заместитель по коммерции – Иван Алексеенко – прежде в качестве генерального директора возглавлял «Коммерсантъ-Юг».

Мой творческий заместитель – редактор представительства Лариса Ионова – до этого семь лет была главным редактором ростовской «Комсомолки». Выпускающий редактор Анна Попова была зав. отделом региональной сети газеты «Жизнь» в Москве. Юлия Кривошапко, Александр Безменов, Виктор и Екатерина Погонцевы, Валерия Подорожнова были звездами в ведущих изданиях страны – теперь они у нас, в Южном представительстве РГ.

Тем, кто их читал, называть их чиновниками просто смешно – их публикации заставляют плакать и смеяться страну. К счастью, наше руководство прекрасно понимает, что читатель голосует ногами – он придет в киоск и купит или нашу газету – или конкурентов. И поэтому все в команде построено на принципах нормальной рыночной конкуренции: лучшие рекламщики и журналисты – по читательскому рейтингу лучшие – чувствуют себя прекрасно, проигравшие – увы, уходят.

– Достаточно жестоко и цинично...

– Вы так считаете? Я долго думал: для кого должен быть хорош редактор – для журналистов или для читателей? И решил, что все-таки для читателей. Хотя бы потому, что их больше.

– Значит в работе топ-менеджера главное – селекция?

– В работе менеджера, наверное, главное – это собрать команду победителей и обеспечить им достойную, лучшую жизнь.

Чтобы им нравилось идти на работу. Тем более что классно работает только тот человек, у которого все по жизни классно. У каждого из моих сотрудников мне есть чему поучиться, работать в такой команде – счастье. Мне здорово повезло. А значит – повезет и нашим читателям – им будет, что прочесть.

– Я прочла несколько ваших материалов, в основном о том, что было после событий Буденновска. Поняла, что увидеть и пережить вам пришлось немало. «Кто мало видел – много плачет». А кто много видел?

– Тот наоборот – начинает ценить жизнь. Ценить людей, которые рядом. В той же Чечне погибли мои приятели-журналисты – на войне, а Юра Баранюк – уже, казалось бы, после войны – сбили его вертолет... Без них мир стал хуже, а журналистика – беднее. Когда переживешь такие ситуации – понимаешь, что в жизни главное, а что – мелочи.