Создатель бюста Шолохова и любимый казак-художник: рассказываем о спутниках автора «Тихого Дона»

Сегодня — день памяти Михаила Шолохова. Со дня смерти великого писателя прошло 35 лет. Как правило, жизнь Шолохова связывают со станицей Вешенской, где он жил и работал. Шолохов — значимая фигура на литературном небосклоне. Как у многих планет, у него были спутники — те, кто так или иначе попадал в поле его притяжения. 161.RU рассказывает о наиболее значимых из них.

Гражданская война и последовавшие за ней «ревущие 20-е» оставили неизгладимый след в жизни целых поколений. Эта эпоха запомнилась не только огромными общественными потрясениями, но и серьезным творческим подъемом по всему Советскому Союзу. Одним из самых ярких культурных центров стал юг страны.

Тогда в Ростове существовало несколько учебных заведений, где можно было получить образование, связанное с искусством. Это были музыкальные и театральные техникумы, консерватория, хореографическая студия. И художественная школа, история которой началась еще в дореволюционные времена благодаря педагогу Андрею Чиненову и его супруге Марии.

Частное заведение, открытое в 1914 году, стало государственным в первые годы советской власти и находилось тогда в здании на улице Никольской. И в середине 1920-х, когда Михаил Шолохов только приступал к работе над романом «Тихий Дон» в станицах Каргинской и Вешенской, в художественной школе начали обучение двое молодых людей, которые так или иначе оказались связаны с писателем.

В дальнейшем их ждала совершенно разная судьба. Один стал народным художником СССР, лауреатом пяти Сталинских премий и, в том числе, автором мемориального комплекса на Мамаевом кургане в Волгограде.

Другой во время Второй мировой войны бежал из Ростова и стал председателем Ассоциации скульпторов США. Но до этого успел сделать многое. Например, оказался первым иллюстратором романа «Тихий Дон». И, по мнению Михаила Шолохова, — лучшим.

Талантливый скульптор

Неизвестно, где точно познакомился Шолохов с выпускниками художественной школы Евгением Вучетичем и Сергеем Корольковым. Вероятнее всего, это произошло, когда писатель приехал в Ростов в 1933 году.

Вучетич и Корольков уже успели до этого совместно поработать над горельефом на гостинице «Ростов». А в том году они оказались заняты на строительстве нового театра. Евгений занимался фонтаном с западной стороны от здания, а Сергей — двумя горельефами на тему Гражданской войны: «Железный поток» и «Гибель Вандеи». Через пару лет в печать выйдет первая книга «Тихого Дона» с его иллюстрациями.

Шолохов выбрал Королькова неспроста — скульптор изнутри знал жизнь казачества. Сергей Григорьевич родился в 1905 году в хуторе Павлове Константиновской станицы. Его отец, по сословию казак, владел тогда конным заводом на 500–600 голов, однако затем продал его и умер от рака в 1913 году.

Учебу Корольков не закончил — наступили тяжелые времена Гражданской войны. После ее окончания он занимался рыболовством в станице Елизаветовской, а потом в 1928 году поступил сразу на третий курс Ростовской художественной школы.

Между Шолоховым и Корольковым лежала идеологическая пропасть — советскую власть скульптор открыто недолюбливал. В 1933 году его даже арестовали, но затем довольно быстро освободили. Тем не менее писатель высоко ценил Королькова как за его знания о быте казаков, так и за несомненный талант.

В горельефах на здании театра нет ни победителей, ни побежденных. Нет ни правых, ни виноватых, только отражение тех страшных времен, когда брат пошел на брата. Как в книге Шолохова.

Корольков покинул Советский Союз во время Второй мировой войны. Однако о его иллюстрациях писатель помнил всю жизнь.

В 1968 году он оставил автограф на первом издании романа, который выставлялся в Ростовском областном музее краеведения, где указал, что тем охотнее расписался на книге, так как она снабжена поистине уникальными в своей правдивости и знании донского быта иллюстрациями Королькова.

С Евгением Вучетичем Шолохов встречался несколько раз. Первый — на строительстве театра в 1933 году. Затем в Москве. В 1966 году — в Ростове на торжестве по случаю открытия бронзового бюста трижды Героя Советского Союза Семена Буденного. Автором бюста стал сам Евгений Викторович.

А за восемь лет до этого скульптор и писатель встретились в гостинице «Московская» на Большой Садовой. Вучетич делал бюст Шолохова. Позже он вспоминал, что работать над «увековечиванием Михаила», как пошутил сам Шолохов, оказалось трудно.

К Шолохову постоянно приходили разные люди, с которыми он подолгу беседовал. Ездил писатель и на встречи с избирателями. В итоге начинать работать получалось только поздно вечером, а то и ночью.

Вучетич писал, что получившийся бюст самого Шолохова немного озадачил — он получился довольно мрачным. Писатель же хотел, чтобы на произведении непременно была ухмылка — ведь даже если казак будет умирать, то с ухмылкой в усах. Однако скульптор упорствовал в своем творческом видении.

Считается, что Шолохову удалось убедить Вучетича: ухмылка нужна, хотя б в одном углу рта. По легенде, скульптор осторожно добавил ее в портрет. Есть ли здесь ухмылка на самом деле, 161.RU предоставляет решать читателям.

Наш человек в Италии

В 1959 году Шолохов побывал в Милане в гостях у одного художника родом из Ростова, гораздо более известного за рубежом, чем в родных краях. В музее писателя хранится итальянское издание «Тихого Дона» с автографом, которое он подарил тогда этому человеку. Написал он тогда следующее: «Дорогому Григорию Ивановичу Шилтьяну от восхищенного его мастерством. 2.4.59. Милан».

Родился Шилтьян в Нахичевани-на-Дону в 1900 году. Отец — нотариус, мать — из известного рода купцов Мелконовых-Езековых. Учился Григорий в гимназии Степанова, а жил в доме отца и брата в Ростове. В 15 лет начал участвовать в художественной жизни города — его работы стали появляться на различных выставках. Причем тогда Григорий придерживался авангарда.

Во времена Гражданской войны Шилтьян бежал из Ростова, в 1923 году оказался в Италии. Начинает проводить персональные выставки и быстро становится известным. Тогда же происходит резкий поворот в творчестве художника — он становится реалистом.

Работы Шилтьяна хранятся в музеях Люксембурга, Парижа, Брюсселя, Национальной галерее современного искусства в Риме. Есть они и в частных коллекциях.

Гостили у художника и Сергей Бондарчук, и Максим Горький. Побывал у него и Шолохов с его дочерью Светланой. Она вспоминала, что первоначально они познакомились в Милане с другим художником, эмигрировавшим из СССР, Александром Бенуа. А он уже в свою очередь пригласил их к Шилтьяну.

Мастерство художника Шолоховых поразило. Светлана писала, что Европе в живописи господствовал примитивизм. А Григорий писал картины в подчеркнуто реалистическом, даже натуралистическом стиле. Они оживленно беседовали об искусстве и литературе. И о том, что почти всюду ведущими являются выходцы из России: художники, актеры и певцы.

На прощание Шилтьян подарил Шолоховым копии своих картин «Школа воров» и «Натюрморт со скрипкой».

Любимый фотограф

В 1908 году в Феодосии родился Леон Борисович Мазрухо. Окончив курсы кинокорреспондентов в Симферополе, он с 1932 года и до своей смерти работал в Ростовской студии кинохроники. Через пару лет он встретился с Шолоховым, и они стали друзьями на всю жизнь. Писатель очень серьезно оценивал талант оператора — Мазрухо стал единственным фотографом, которого Шолохов взял на вручение Нобелевской премии.

В 1938 году Мазрухо и Шолохов приступили к совместной работе над документальным фильмом «По тихому Дону». И хотя планы прервала Вторая мировая война, Леон Борисович стал практически штатным оператором у Михаила.

В годы Великой Отечественной войны Мазрухо был фронтовым кинооператором. Леон Борисович одним из первых в стране освоил воздушную съемку и совершил 48 боевых вылетов.

Мазрухо снимал встречи Шолохова с многими людьми, в том числе Юрием Гагариным и Сергеем Бондарчуком. Был режиссером документальных фильмов про писателя и сопровождал семью Шолоховых при поездке в Японию.

Леон Борисович умер в 1979 году. А Ростовская студия кинохроники прекратила свое существование в середине 2010-х годов, вместе со сносом здания на Красноармейской. Что стало с архивными пленками — неизвестно.