Простые вещи Антона Беляева: «Моя жизнь состоит из сплошных обломов»

Мы задаем простые вопросы: что такое любовь, дружба и свобода. Вещи вроде бы очевидные. Но каждый человек смотрит на них по-своему. Это и интересно. Сегодня наш гость — фронтмен Therr Maitz.

— Что такое дружба?

— Я считаю, что дружба — это такая дополнительная опция в отношениях с теми, с кем ты вместе что-то делаешь. Можно с сыном дружить, с женой, можно дружить с звукорежиссером, барабанщиком, — тогда это функционально оправданно. «Просто так друзей», с которым пьешь пиво и смотришь футбол, у меня таких нет.

— Что такое любовь к женщине?

— Мне кажется, это такой многослойный, большой пирог. Сверху — чистая романтика, а если взять глубже — отношения с пониманием друг друга.

— Что такое любовь к родине?

— Это когда ты стараешься не кидать бычки около дома, и также не бросаешь их у дома соседа. Надо вокруг себя делать маленькую родину, и тогда все сложится.

— Что такое ревность?

— Иногда — это стимулирующее чувство. Например, когда это профессиональная ревность. Ты сравниваешь свои достижения с успехами других людей — и вот здесь можно ревновать. Рождается желание что-то делать. И в этом есть смысл. Когда это ревность в отношениях между мужчиной-женщиной, мужчиной-мужчиной, женщиной-женщиной — то это не интересно. Тогда это абсолютно деструктивная вещь, она не решает вопросы, сути ситуации не меняет. Вообще никак.

— Что такое музыка?

— Для меня это линия, проведенная сквозь всю жизнь. Через музыку идут все мои личностные переживания, рабочий процесс.

— Что заводит?

— Цели. Ты хочешь чего-то достичь, но не знаешь, по силам ли это тебе. И когда принимаешь решение — сделать — это самый эмоционально интересный момент. Это заводит. Дальше всё это превращается в страхи — страх неудачи или победы, это всё другое. Заводит именно принятие решения.

— Что обламывает?

— Вообще всё! Всё обламывает жутко! Обламывает Басков, «Цвет настроения синий» — обламывает, пробки в Москве — обламывают! Моя жизнь состоит из сплошных обломов, мне кажется, у всех так. Есть какие-то светлые пятна, но в целом — всё обламывает.

— Самый любимый звук?

— Вряд ли найдете человека с более банальным ответом, но… мне нравится море. Мне кажется, люди делятся на две категории: «тишина на вершине горы — это круто» и «шум моря — это круто».

— Самый нелюбимый звук?

— Пенопласт! Когда нестройно играют на гитаре — бесит. Мир состоит из звуков, которые не люблю, и я отлавливаю в нем то, что звучит так, как хочется.

— Что такое свобода?

— Это когда нет ощущения внутреннего гнета. Не всегда удается это почувствовать: мы все находимся в рамках. «Это надо сделать, надо сделать то. Если я поступлю так — люди подумают, что это плохо, а если по-другому — так вообще нельзя делать». Всё время какая-то внутренняя несвобода в нас живет. И вот эти моменты, когда ты понимаешь, что всё на своих местах, когда ты понимаешь, что делаешь всё, как считаешь нужным, и есть ощущение, что это никому не вредит, когда всё совпадает — тогда приходит ощущение свободы.

— Ваше любимое ругательство?

— У меня их так много, что я, б***, просто не могу нормально ответить на этот вопрос! Капец, блин и нафиг — мне ближе всего.

— А самое нелюбимое слово?

— У меня сейчас нет «текущего нелюбимого слова», но меня часто раздражают модные словечки, типа «зашквар». Мне кажется, неприятие вызывают не слова, а злоупотребления — любые.

— Что такое смерть?

— Для меня существует два варианта. Либо это точка, просто завершение земных ритуалов, либо это переход. Я не знаю, что на самом деле там происходит. Как и, в общем-то, всё по «эту сторону». Сообщите, что «человечество еще не в курсе».

— Therr Maitz — это про что?

— Это про музыкантов, которые играют музыку, которая нравится им самим, и получают за это деньги. Мы находимся в странном месте, с довольно странным рынком. Чтобы кормить свои семьи, профессиональные музыканты вынуждены играть какую-то чепуху. Так часто получается. Здесь — попытка изменить эту ситуацию. При этом мы это делаем для людей и стараемся, чтобы это было достойно. Мы — не группа в прямом понимании этого слова, когда собрались люди лет десять назад, и вот Петя за струну дернул, Вася ударил по барабанам, и сказали: «Уоо, это наша музыка!». Такого нет. Скорее, мы — творческая лаборатория.

— Чем бы вы никогда не хотели заниматься?

— Можно заниматься чем угодно, главное, чтобы это было нескучно. Потому что скука — это страшная вещь, она убивает всё. И вот скучными вещами я бы точно заниматься не хочу. Но кто-то думает, что скучно продавать сотовые телефоны, а это, может быть, очень интересно. Вот Чичваркину, думаю, было очень интересно в свое время. Надо просто в своем деле не испытывать скуки. Если соблюдать эти условия — полный вперед! Я могу в вашем городе поставить биотуалеты. Если это не скучно!

— Если Бог существует, что бы вам хотелось услышать, оказавшись перед ним?

— «Ты не обосрался, чувак. Это было нормально». Что-то в этом духе. Потому что в контексте Бога, получить серьезную похвалу — для этого нужно положить на это всю жизнь. Жить с этой мыслью ежедневно. Я стараюсь как-то, перед внутренним «Этим», перед какой-то силой, которую я считаю божественной (понимаю, что есть что-то высшее, но не определился, что это), перед этим стараюсь держать ответ. Мне кажется, есть какие-то грани, которые просто я не переступлю. Чтобы получить высшую оценку, мне кажется, нужно делать это фанатично. А я это не делаю фанатично. Короче, пускай приголубит. Лишь бы сильно не ругал, а то пропадет ощущение свободы.