«Нельзя привязываться к детям, но не запрещено их любить»: один день из жизни няни для отказников

Есть в Ростовской области женщины, которых можно смело назвать сёстрами милосердия. Это представительницы благотворительного фонда «Я без мамы», ухаживающие за детьми, оставшимися без попечения родителей. Что движет этими самоотверженными людьми, и насколько тяжел их повседневный труд, нам рассказала одна из сотрудниц Алла Егорова.

Сегодня на Дону работают 16 нянечек: две в Белой Калитве и 14 в Ростове-на-Дону (в детских больницах №№ 1, 2, 20 и в Областной детской клинической больнице). Их воспитанники — дети в возрасте от одного месяца до семи лет, изъятые из кризисных семей, найденные на улице, а также те, кто при трагических обстоятельствах потерял своих близких.

Когда ребята поступают в медучреждение, они в течение нескольких дней проходят адаптацию. Этот период считается самым сложным, поскольку психологическое состояние малышей близко к критическому. В течение первых суток они громко плачут, зовут маму, ничего не едят, не подчиняются ничьим требованиям и постоянно поглядывают на дверь или в окно в надежде, что их вот-вот заберут. После того, как няне удается переключить внимание подопечного и найти с ним общий язык, сердце ребенка оттаивает, он начинает улыбаться, втягивается в игру.

— Главное правило, которого мы придерживаемся, — не давать малышу надежду, что няня заменит ему маму и заберет к себе домой. Мы готовы его обнять, приласкать, но постоянно носить на руках никто не станет. Ребенок быстро привыкает к телу, а этого быть не должно, чтобы младенец не почувствовал себя вновь преданным, — пояснила Алла.

Кстати, научно доказано, что без материнской любви детям-отказникам намного сложнее в будущем устанавливать эмоциональные связи из-за недостатка сенсорных стимулов — зрительных, слуховых, осязательных. Даже здоровый, сытый и ухоженный ребенок, лишенный в первый год жизни иных впечатлений, кроме белого потолка больничной палаты, начинает безнадежно отставать в развитии. Няни пытаются этот эмоциональный «пробел» восполнить.

Особенно тяжело работать с теми, кому всего несколько месяцев от роду. Алла Ивановна рассказала, как однажды в ростовскую больницу поступил полугодовалый мальчик, находившийся на грудном вскармливании. Его забрали от матери, которая в порыве гнева ударила ножом своего пьяного мужа. Когда ребенок попал в палату, он рыдал, не переставая. Няни пытались его успокоить всеми возможными способами, но малыш не реагировал. А когда брали на руки, становилось еще хуже: он инстинктивно искал грудь. Лишь спустя сутки криков и слёз младенец согласился впервые поесть из бутылочки. Только представьте, какую выдержку пришлось проявить женщине, чтобы, успокаивая чужое дитя, не потерять контроль над собственными эмоциями!

Сотрудницы фонда трудятся сутки через трое (итого восемь суток в месяц). Работа начинается в 8 утра, хотя в больнице нужно появиться уже в 7:40. В эти двадцать минут происходит пересменка: напарница рассказывает о самочувствии детей, их настроении, взаимоотношении друг с другом. Если малыш болен, нужно дополнительно выслушать рекомендации от врачей, чтобы не пропустить медпроцедуры. Далее женщина надевает свою голубую форму, проверяет чистоту палаты, делает запись в специальном журнале и в 8:00 заступает на боевой пост. К этому моменту все малыши (их, как правило, четыре-пять человек) уже проснулись. Те, кто постарше, играют, а самые маленькие... плачут. К каждому ребенку требуется свой подход. Одного можно развлечь конструктором, другого — рисованием, а третьи готовы сидеть смирно только перед телевизором.

— Дети и мы подчиняемся больничному режиму: в 8:30 завтрак, в полдень обед, затем тихий час, полдник, ужин и в 21:00 отбой. В перерывах между едой няня успевает с ребятами поиграть, поменять подгузники, измерить каждому температуру (это делается трижды в день) успокоить плачущих, разнять дерущихся, отвести больных на процедуры, убрать и помыть полы в помещении. При всем при этом покидать палату работнице фонда запрещено — только если нужно выбросить мусор или сходить в туалет. Вывести детей на прогулку также не получится: во-первых, пациенты инфекционного отделения должны находиться в помещении, во-вторых, няня физически не сможет уследить за разновозрастными ребятами, — рассказала собеседница 161.ru.

Вечером воспитанников обязательно купают: самых маленьких подмывают в раковине, для других набирают тазик или ванночку. Затем начинаются приготовления ко сну: няня подходит к каждому, укрывает одеялом, гладит, желает приятных снов. Сама женщина устраивается рядом, на кресле-раскладушке. Но эта ночь у нее не для сна, а для контроля.

— Как тут поспишь, когда у одного температура и нужно следить за его самочувствием, другой кашляет, а третий просыпается от ночных кошмаров. Чаще всего малыши зовут во сне маму... — поделилась няня.

Вообще тема, связанная с родителями, очень болезненная, и если семилеткам можно объяснить, что «надо подождать, маме могло стать плохо, поэтому она не может к тебе прийти», то годовалые малютки этих слов не поймут. При всем при этом сотрудницам запрещено ругать и осуждать при ребенке его близких. «Да, мама тебя оставила, но мы не знаем, почему она так поступила. Давай не будем ее судить, а наберемся терпения, вдруг всё изменится» — примерно так говорят представительницы фонда.

Но если с отказниками более-менее все понятно, то за судьбу детей, прибывшими в больницу в результате ЧП, приходится переживать еще сильнее. Наша героиня вспомнила трагическую историю, произошедшую 1 января 2017 года. В тот новогодний день в «двадцатку» поступил полуторагодовалый малыш, который практически в одночасье лишился родной мамы.

— Молодая ростовчанка шла ранним январским утром в храм и катила сына в коляске. Город был пуст, люди отсыпались после праздника, но нашелся один водитель, который на большой скорости вылетел на тротуар и наехал на эту мамочку. Женщина — под колесами, ребенок с коляской — в стороне. Пострадавшую отвезли в реанимацию, где она через три дня скончалась, а мальчика направили в детскую больницу № 20. Физически он не пострадал, а вот морально на него было страшно смотреть. Младенец ни с кем не хотел контактировать, все время брал башмаки и бежал к двери в надежде открыть ее и кинуться искать маму. Я, естественно, пыталась его отвлечь, но ничего не получалось. Ребенок плакал, не переставая, а к вечеру, когда силы иссякли, сел напротив окна и молча уставился на проезжающие машины. В тот момент мне удалось его обнять, приласкать, и мальчик постепенно заснул, — вспоминает Егорова.

К счастью, у этой истории оказался благополучный конец: уже в 10 вечера за малышом приехал родной папа и забрал его. Но такой финал — редкое исключение, поскольку в лучшем случае дети возвращаются в семью через две-три недели, в худшем — за ними не приходят никогда.

Стать няней детей-отказников может далеко не каждая. Перед приемом на работу с кандидаткой проводится длительное собеседование, в котором обговариваются все нюансы трудовой деятельности. Основные требования к соискательнице: доброта, стрессоустойчивость, аккуратность, отсутствие брезгливости и вредных привычек. Если человек слишком сентиментальный или приходит, чтобы кого-либо усыновить, ему отказывают. Также не берут импульсивных личностей, склонных к физическим наказаниям. Устал от непосед? Отвлеки, сделай замечание, усади отдельно от всех, но никаких криков, стояний в углу и тем более шлепков.

Трудоустраивают людей официально и платят среднемесячную зарплату в размере 12500 рублей за вычетом налогов. У фонда отсутствует господдержка, и деньги (как и детская одежда, подгузники, средства гигиены) выделяются за счет благотворителей. Но даже несмотря на маленький доход, женщины готовы работать на этом поприще годами.

Обычно нянями становятся ростовчанки в возрасте от 27 до 65 лет, уже работавшие с детьми в школах и детсадах. Но есть и те, кто трудоустраивается без опыта. Главное, что должно объединять всех этих людей, — любовь и сострадание к малышам и желание сделать их жизнь капельку счастливее. Этот душевный порыв, к слову сказать, не остается не замеченным высшими силами. В фонде трудилась женщина, у которой к 42 годам не было своих детей, и вот спустя полтора года работы с отказниками она забеременела и родила. Семья считает этот случай настоящим чудом!

— Большинство приходит сюда ради спасения своей души. Кто-то просто несет добрую миссию, кто-то замаливает грех аборта, а кто-то пытается пережить личную трагедию, как я, недавно потерявшая родного сына... Все мы здесь не случайно, — поделилась Алла Егорова.

Поскольку дети не могут находиться в медучреждении более трех недель, расставание с сотрудницами фонда неминуемо. В такой день ребенку обычно говорят, что он идет гулять на улицу. Тот прыгает от радости, с удовольствием одевается и даже не подозревает, что видит добрых нянечек в последний раз. Как только мальчик или девочка покидают больничную палату, их увозят в дом малютки либо в детский дом, где для них начинается очередной период слёз и адаптации.

— Нам нельзя привязываться к своим подопечным, но не запрещено их любить. За шесть лет через мои руки прошли около тысячи малышей, сотни разных судеб. Главное в нашей работе — иметь горячее сердце и холодный ум, иначе долго не продержишься, — говорит Алла. — Когда идешь после суточного дежурства домой, чувствуешь большую усталость, но внутри ты — счастлив. Счастлив, что помог новоприбывшему пережить стресс, счастлив, что у кого-то вызвал улыбку, а самое главное — дал то, что не смогла или не захотела подарить родная мама.