Ольга Шаповалова, руководитель объединения «Защитим детей!»: «Необходимо ужесточить наказание за преступления против детей»

Судьба двух шахтинских малышей – избитого отчимом, но выжившего Кости Юрова и избитого матерью и погибшего Сережи Беседина – подняла проблему беззащитности детей в собственных семьях на новый уровень. Равнодушие и жестокость самых родных сплотила людей, формально малышам чужих, но готовых прийти на помощь из любой точки России. Купить медикаменты, продукты, найти сиделку, а заодно – поднять проблему на общероссийский уровень. Так возникло объединение «Защитим детей!». Его участники собирают данные о фактах семейной жестокости, пытаются помочь жертвам «родительской любви» и добиваются реформы в работе органов опеки. Подробности корреспонденту 161.ru рассказала один из руководителей объединения Ольга Шаповалова.

– Вы, насколько я поняла, живете в Санкт-Петербурге. А каким образом и когда узнали о том, что творится в Шахтах? Почему и на каком этапе решили подключиться?

– Да, я живу в Санкт-Петербурге. О группе Кости Юрова я узнала в конце октября 2011 года, когда в новостной ленте появился пост о нем и его трагедии. С тех пор я стала участником группы, затем ее администратором, помогаю в меру своих возможностей Костику и Сереже.

О трагедии с Сережей Бесединым узнала от местных жителей (шахтинцев) и из репортажа на НТВ.

– То есть костяк групп – это неравнодушные люди, которые узнали откуда-то о происходящем и не смогли пройти мимо, либо же есть какие-то общественные организации, меценаты?

– Костяк группы – обычные люди из разных городов страны (данные из статистики сообщества):

• Санкт-Петербург – 45,97%,

• Москва – 24,83%,

• Ростов-на-Дону – 3,60%,

• Тюмень – 2,98%,

• Самара – 2,95%,

• другие – 19,68%.

В группу помощи шахтинским малышам входят неравнодушные люди, объединившиеся в едином порыве помочь детям в их беде. Мы писали письма в различные организации, государственные учреждения сначала для того, чтобы привлечь внимание к беде Кости Юрова, затем – Сережи Беседина. В ответ на наши обращения откликнулось правозащитное движение «Сопротивление» и Московский Патриархат РПЦ (переадресовавший наше обращение в Ростовскую епархию РПЦ). Движение «Сопротивление», лидер которого член Общественной палаты России, помогло в частности с продвижением вопроса по дальнейшей схеме лечения Кости Юрова в Москве. К сожалению, в случае с Сережей Бесединым помочь никто не смог уже по независящим ни от кого причинам...

– Как вели себя в этой ситуации официальные власти, органы опеки? Были случаи, когда волонтерам угрожали, просили не лезть не в свое дело, «без вас разберемся»?

– Я бы сказала, что вели себя индифферентно. Думаю, что если бы не было общественного резонанса, особой реакции властей и не последовало бы. Меня поражает бездействие органов опеки и попечительства города Шахты Ростовской области и государственных служб, призванных выявлять случаи жестокого обращения с детьми и предотвращать трагедии, подобной Сережи Беседина. Я не уверена, что в сентябре 2011 года была проведена реальная проверка семьи Бесединых инспектором службы опеки Шахт. Мне как и остальным участникам группы помощи Косте и Сереже, непонятно, почему не насторожили неоднократные попадания в больницу малолетнего ребенка с постоянными переломами черепа, закрытыми черепно-мозговыми травмами. Я уверена, если бы в свое время социальные службы оперативно отреагировали на происходящее, мальчик был бы вовремя изъят из семьи и был бы жив. Мне неизвестно об угрозах в сторону волонтеров. Но, по моему мнению, власть имущим всегда хочется сделать что-то чужими руками якобы под «своим чутким руководством».

– В одном из сообщений в теме, посвященной Сереже, было предложение вообще разогнать органы опеки. Это поможет, с вашей точки зрения, либо требуется что-то другое? Как вообще можно избежать подобных трагедий?

– Я думаю, что эта беда не только одной отдельно взятой шахтинской опеки, а системы в целом. Должна быть четко отлажена схема взаимодействия опеки, медицинских учреждений и правоохранительных органов. Я не знаю, как бороться с равнодушием людей, тех же соседей, кто все видел, слышал, но ничего не сделал, никуда не сообщил.

– В Екатеринбурге придумали и внедрили эффективную схему борьбы с педофилами – «родительский комитет». Родители сообща платят 100 тысяч рублей за информацию, которая поможет задержать педофила. Может быть, здесь также требуется какая-то форма гражданского контроля?

– Думаю, что это будет точно нелишним!

– Есть ли данные о подобных случаях родительских зверств из других городов России, либо же Шахты пока – очень печальное исключение?

– Увы, печальная статистика не обошла и другие города, Санкт-Петербург в том числе, поэтому и говорю о том, что нужен комплексный подход ко всей системе по предотвращению подобных трагедий в нашем государстве. Считаю, что такой вопрос достоин рассматриваться на самом высоком уровне. Кроме того, необходимо ужесточить наказание за преступления против детей.

– Об этом же и в открытых письмах говорится на имя Астахова, копия – Путину. Какая-то реакция «сверху» есть на ваши обращения?

– Да, об этом мы буквально недавно писали во все вышестоящие инстанции нашей страны. Пока именно по этому вопросу ответов мы не получили, находимся в режиме их ожидания. В социальной сети также была создана Всероссийская группа «Защитим детей», где публикуются ссылки на преступления против детей, а также высказываются мнения и предложения о том, что мы, простые граждане, можем сделать, чтобы ситуация в нашей стране изменилась в лучшую сторону.

– Расскажите подробнее о группе «Защитим детей». Она не так давно появилась, и пока о результатах работы говорить рано, но все же что должно получиться в итоге? Это будет просто площадка для обмена мнениями, влиятельное объединение неравнодушных граждан или что-то еще, как вы думаете?

– После того, как стало известно о том, что произошло в Шахтах с Сережей, о малыше из Волгограда, которого избили за конфетку, восьмилетней девочке из моего родного города, которая, увы, скончалась после побоев матери, участники группы помощи Косте и Сереже стали высказывать мнения, что со сложившейся ситуацией надо что-то делать. В итоге решено было создать отдельное сообщество. Группа пока немногочисленна, но это только начало. Я надеюсь, что все не ограничится просто обменом ссылками на вопиющие случаи жестокого обращения с детьми и высказыванием своих точек зрения на эту тему, а станет толчком для дальнейшего развития. Нужны конструктивные решения, взаимодействия с другими общественными организациями, правозащитными движениями.

– В данный момент ваша обычная деятельность – повседневная, профессиональная – как-то связана с защитой прав детей? Или же, что называется, «накипело»?

– Моя повседневная деятельность пока никак не связана с защитой прав детей. Узнав сначала про Костину беду, а потом и про трагедию Сережи, других деток, не смогла остаться в стороне. Наверное, это, как вы выразились, «накипело».

– Остается свободное время на семью? Дома разделяют ваши стремления?

– Да, мой муж и мои близкие друзья, к счастью, разделяют мои взгляды.