Судите сами...

Независимые эксперты ставят под сомнение доводы следователей, собранные по делу об убийстве семьи нижегородского СОБРровца. Подозреваемый Алексей Серенко уже второй год находится за решеткой лишь потому, что его телефон молчал во время совершения преступления, а пыжи из его «Сайги» похожи на те, что были найдены возле трупов Дмитрия Чудакова, его жены и двоих малолетних детей.

Сегодня в редакцию 161.ru пришел брат подозреваемого в жестоком убийстве нижегородской семьи. Владимир Кабак сходу заявил: «У меня на руках заключения специалистов, которые в корне меняют все дело, шитое белыми нитками». И достал папку.

Десятки страниц заключений экспертов, сканированные фото из уголовного дела – труп СОБРовца, на запястье отчетливо виден кровоподтек, как от браслета.

Защитники Алексея Серенко долго пытались обратить внимание следователей на этот синяк. Тщетно. Пришлось обращаться в 124-ю лабораторию медико-криминалистической идентификации, руководит которой специалист международного уровня – Владимир Щербаков. «Мы получили заключение специалиста о том, что следы на запястьях Чудакова – это следы от наручников, – говорит адвокат подозреваемого Альберт Погосян, показывая заключение эксперта. – В деле об этом ни слова! Два эксперта провели это исследование и пришли к выводу, что на руках Дмитрия следы от наручников».

Мать погибшего, с которой связались корреспонденты 161.ru, до сих пор не может забыть: ей не удалось на прощание поцеловать руки сына, потому что они были полностью забинтованы и накрепко привязаны к трупу. «Неправильно это, не по-христиански, – плачет Валентина Алексеевна. – Я до сих пор этого забыть не могу: ведь положено, чтобы руки у покойного на груди были сложены, а их им всем вытянули вдоль тела «по швам».

Убитая горем мать убеждена: следователи не хотят «замечать» следов от наручников, потому что это полностью ломает их версию убийства ее сына. «Он был в наручниках! – убеждена женщина. – Только со скованным с ним могли бы справиться! Мой сын против семерых бы пошел, защищая свою семью. Его били: зубы выбиты, лицо все в ссадинах... Над всей семьей издевались».

Ее погибшей внучке нанесли 37 ножевых ранений, и независимые эксперты заметили – удары наносились тремя разными ножами. Зачем, спрашивается, одному убийце менять ножи, убивая ребенка? Эксперты также предположили, что в момент убийства подполковник Чудаков мог находиться не за рулем своей машины, а на заднем сидении.

Дальше – больше. «Баллистическая экспертиза, проведенная специалистами из Санкт-Петербурга, показывает, что приобщенная к материалам дела экспертиза «Сайги» Серенко, точнее, методика проведения той самой экспертизы, неверна. С таким успехом под это преступление можно подвести не только «Сайгу – 41ОК» (это ружье Алексея Серенко. – Прим. автора), но и любое другое огнестрельное оружие, – продолжает «переводить» документы адвокат Альберт Погосян. – А ведь моему подзащитному «шьют» семь трупов: убийство в Новочеркасске и на трассе М – 4 «Дон» вкупе с убийством семьи Чудакова».

В своих предыдущих интервью следователь, ведущий это дело, не прятал свои главные «козыри», хотя и тогда они выглядели несколько странно. Биллинг показал, что в дни, а точнее, ночи всех убийств, Алексей Серенко… ни с кем не разговаривал. Главный же аргумент – это пыжи, идентификация которых сейчас тоже поставлена под сомнение. Сыщики не уверены, конечно, что Серенко был один, но о результатах поиска сообщников молчат. Мотив убийства, по их мнению, прост: Алексей не нашел себя в жизни, он агрессивен и зол на всех, за что и расправлялся с людьми. Проверили его на «детекторе лжи», и полиграф сделал выводы не в пользу подозреваемого. Алексею Серенко нет еще 30 лет, а грозит ему пожизненный срок.

Выводы экспертов адвокаты готовы предоставить следствию. Но, говорят они, вместо того, чтобы изучать новые документы, следователи требуют подписи адвоката и подозреваемого с пометкой «с материалами дела ознакомлен», чтобы быстрее направить бумаги в суд.

161.ru связался со следователем по особо важным делам ГСУ СК РФ Владимиром Павловым. Тот опровергает слова адвокатов.

«Мы (следствие. – Прим. автора) не видели ни одного заключения. Дайте нам их изучить, – обращается он к адвокатам Серенко. – Покажите нам ничего и ни к чему не обязывающие мнения каких-то специалистов. Я много лет работаю и знаю, как адвокаты за деньги покупают нужные для них экспертизы. Я не обвиняю этих адвокатов, но и верить на слово – не в моих правилах. Надо все проверять! Поэтому к двум имеющимся адвокатам мы вынуждены были за государственный счет привлечь еще одного адвоката. И повторю еще раз: мы готовы рассмотреть заключения, чтобы решить: приобщать их к делу или нет. Мы уверены в своей правоте – вот уже второй год на трассе не происходит аналогичных преступлений. Значит, мы поймали именно того, кто это совершил!» Владимир Павлов добавил, что впервые за многие годы своей практики ему пришлось пожаловаться коллегии адвокатов и в судебном порядке ограничить защите сроки ознакомления с материалами дела. Следователи явно торопятся. И словно не замечают, что два месяца назад в том же месте, где произошли и все инкриминируемые Серенко преступления, с похожей бессмысленной жестокостью был убит водитель-дальнобойщик.