Татьяна Анистратенко, психоаналитик: «Чтобы не было повода обращаться к психологу, надо просто не жить»

«Быть или не быть?», «Что делать?» и «Кто виноват?» – эти вопросы ей теперь задают не только на русском, а еще и на английском языке. Известный ростовский психоаналитик, она теперь живет на две страны, но при этом успевает и практиковать, и преподавать, и многие крупные корпорации, нанимая на работу высокооплачиваемых топ-менеджеров, не экономят на ее услугах, лишь бы не «брать кота в мешке», а точно знать, чего ожидать от наемного «генерала». Ее услуги не всем по карману, она этого и не скрывает, но и не отпугивает неприступностью дорогого антуража: в скромном офисе на девятом этаже новенького бизнес-центра нет вальяжных кресел, полутонных аквариумов и антикварных безделушек на полках с книгами – здесь так и вертится на языке пространно-русское «не место красит человека». О месте психоанализа в жизни человека 161.ru побеседовал с президентом «Объединенной Ассоциации Психологического Консультирования» в РФ, Членом Северной психоаналитической гильдии Великобритании, кандидатом политических наук, доцентом кафедры «Теоретической и практической регионалистики» ЮФУ, руководителем центра психологического консультирования Tanis, психоаналитиком «Клиники комплементарной медицины» Татьяной Анистратенко.

– Татьяна Григорьевна, бытует мнение, что у россиян еще пока не сложилась культура потребления услуг психоаналитиков, что мы не умеем решать свои психологические проблемы цивилизованным путем. Это действительно так?

– Знаете, это самый простой способ – все валить на традиции, дескать, вот он, русский народ, опять какой-то не такой. Для экономистов он – «не такой», а теперь еще и для психологов... У меня 27 лет практики, и я не могу припомнить время, чтобы я была не востребована. Вот и сейчас у меня запись на два месяца вперед.

– Сейчас всех модно спрашивать, как он пережил экономический кризис. Вот интересно, как психоаналитики пережили кризис? Народу, наверное, была уйма.

– Кризис это всегда понятие перманентное и очень субъективное. Но когда внешний кризис накладывается на кризис внутренний, а трудно настолько, что средств нет даже на визит к психологу, а выбирать надо из того, что жизнь вообще дальше может не продолжиться...

– Мой знакомый пожаловался, что его страшно стали раздражать лица политиков и шоу-менов на экране, и вся эта возня вокруг них. Я пошутила, что это, скорее всего, признак наступления кризиса среднего возраста. Мне кажется, он просто начал сравнивать себя со своими ровесниками и понял, что добился в жизни не многого. Вот и злится. А по каким признакам можно понять, что начался тот самый кризис среднего возраста?

– Ах, как было бы все просто, если бы мы могли любой кризис диагностировать по внешним признакам! «Кризис среднего возраста» может случиться с человеком в 20 лет, может – в сорок, а может не случиться вообще. Говорить о признаках кризиса можно только в контексте каждой отдельной личности. Иными словами, у каждого он проявляется по-своему. Никаких определенных параметров, как, например, повышение температуры, нет. Каждый человек ориентируется на свое внутреннее состояние. Он начинает испытывать дискомфорт внутри себя, вот ту злость, о которой вы сами сказали. Неудовлетворение собой и даже страх. Вот эти признаки и должны стать причиной обращения к психологу с целью, прежде всего, понять, что же происходит. Ведь для выхода из этого состояния вовсе не достаточно одного лишь понимания, что, да, я – в кризисе среднего возраста. Легче от этого понимания не станет.

– Многие люди, даже состоятельные, не спешат на прием к психоаналитику, поскольку считают визиты к таким специалистам – уделом людей слабых.

– К психоаналитику обращаются не потому, что человек слаб и не может справиться со своей проблемой. Мировой опыт показывает – именно сильные люди способны признать наличие у себя психологических проблем и готовы их решать, прибегнув к помощи специалиста. Признать, что у меня «что-то не так», мобилизовать все свои ресурсы, чтобы было «так» – это прерогатива сильных. Моя задача – ни в коем случае не давать совет или – и того хуже – вешать ярлык. Я создаю условия для того, чтобы человек сам понял, куда ему идти, чего он хочет на самом деле и чтобы он все для этого сделал сам. Отсюда – такая высокая оплата, и отсюда такая большая очередь. От работы со мной у человека не формируется ровным счетом никакой зависимости, он выходит отсюда с решением, которое принимает сам. Таблетка в нем самом.

– А можете сказать, чем психологические проблемы ростовчан отличаются от психологических проблем жителей других городов и стран?

– Да, я могу сказать. Поскольку практикую я не только в Ростове, но и в Москве, Санкт-Петербурге, а теперь еще и переехала в Лондон и работаю там тоже. Наш регион и город имеет свою специфику менталитета. Первое – это то, что мы – южане, у нас эмоции зашкаливают. А когда все это соединяется с достаточно высокими амбициями, которые свойственны нашему городу… Ростов – это государство в государстве, мы живем по своим законам. Все это создает достаточно высокую планку, которую человек стремится достигнуть. Не обращая порой внимания на ту цену, которую ему за это придется платить. Успех – ведь тоже вещь субъективная. Что это: успех у женщин? Успех в делах? Власть? Именно поэтому ростовчанам приходится сложнее остальных.

– Интересно, а с чем тогда англичане чаще всего обращаются к психоаналитику?

– Я была в 80 странах мира. Конечно, некоторая поправка на этническую принадлежность существует, но во всем мире люди хотят одного – быть счастливыми. Счастливыми в своих отношениях с близкими, в семье, хотят получать удовольствие от жизни. Вне зависимости от того, где они живут.

– А с кем тогда интереснее работать – с соотечественникам или с иностранцами?

– «Интереснее» – так не стоит вопрос. Интереснее работать всегда с теми, где есть результат.

– Если не говорить о традиционных проблемах подростков, то – в принципе – в каком возрасте надо уже начинать подумывать о своем психологическом здоровье?

– Моему самому младшему пациенту 5 лет, самому старшему – 63 года.

– Очень часто можно слышать от друзей: «Вот поговорил с тобой – и никаких психологов не надо, полегчало». А ваши знакомые не пытаются злоупотреблять, скажем так, дружескими отношениями с вами, чтобы решать свои психологические проблемы под видом дружеских бесед?

– Три образования по психологии и опыт работы подвели вполне конкретную, почти научную базу к тому, что в том формате, в котором я работаю, я не работаю с родственниками и друзьями. Данный формат предполагает, что в этом кабинете я – некий не персонифицированный персонаж. Моя задача – создать здесь все условия, чтобы человек сам находил выход.

– Это правда, что самая большая психологическая проблема современности – это одиночество?

– Правда. Проблема эта просто глобальна. К сожалению, она находится в прямой зависимости от степени развития общества. Чем более общество развито, тем больше в нем одиноких людей. Мегаполисы полны одиноких, толпы одиноких людей на улицах. Проблема – когда человеку комфортно самим с собой. Еще большая проблема – когда ему некомфортно жить в одиночестве.

– Это лечится?

– Вполне!

– Как?! Вы помогаете людям находить других людей?

– О, нет! Сведение вместе двух людей не предполагает какую-то реконструкцию жизни. Повторюсь: я помогаю людям самим найти оптимальный для себя выход.

– Насколько я знаю, с женщинами проблем нет – мы с удовольствием следим за собой и своим здоровьем. А вот мужчины лечиться не любят. И к психологу тоже не любят ходить.

– Были моменты, когда мужчин в моей практике было больше половины. С ними очень интересно работать. Схема работы такая: разочарование в женщинах – визит к психологу – разочарование в работе психолога (Смеется.). К сожалению, мужчины очень подвержены влиянию стереотипа о том, что к психологу идут только слабые люди, и придти сюда – значит, признать свою слабость. Поэтому в кабинет ко мне они попадают после двух попыток. Первый визит – из любопытства. Второй – когда человек осознает, что это комфортно и безопасно. Как только все эти этапы пройдены – можно начинать работать непосредственно над проблемой.

– Любой лор-врач, например, скажет: чтобы не заболеть ангиной – не надо пить в жару ледяную воду; ортопед: чтобы не получить плоскостопие, не носите неправильную обувь. А что делать, чтобы не было повода беспокоиться за свое психическое здоровье?

– Не жить. У всех живущих есть те или иные психологические трудности. Просто одним они доставляют дискомфорт, и люди готовы с ними бороться, а других устраивает все, как есть, и они живут с этими проблемами всю жизнь.