«Не видели берегов». Как яхтсмен из Таганрога ушел из спорта на 15 лет, а потом стал чемпионом Европы

Таганрожец Александр Лудяков — мастер спорта, яхтсмен. Заниматься парусным спортом начал поздно, потом сделал перерыв в 15 лет. Но это не помешало ему в 2010 году стать чемпионом Европы в возрасте 45 лет. Корреспонденты 161.RU Александра Шевченко и Евгений Вдовин вышли с ним в море.

В Андреевской бухте покачиваются мачты. На маленькой лодке с парусом четыре ребенка в кислотных жилетах и кепках визжат, пищат, гогочут, раскачивая лодку, — кажется, вот-вот перевернется.

— Нет, не перевернется, — командует тренер, седовласый Хемингуэй.

Детям весело. Смех становится звонче, лодка раскачивается сильнее.

— Самая большая боязнь у детей — перевернуться. Подготовка идет в форме игры. Они так учатся преодолевать страхи, — объясняет тренер. — Методисты рекомендовали с девяти лет начинать. Технически сложный спорт, поэтому раньше смысла нет — можно очень сильно перепугать ребенка. Долго будет бояться воды.

— Эти ребята, кажется, ничего не боятся.

— Не-е-е, боятся, боятся. Они учатся только. Баловаться можно и нужно... Боря, корпус назад отклоняй! Руками не держись! Вот так, да...

Кудрявый Борис вывешивается далеко за борт. Лодка под его весом кренится. Неподготовленному человеку было бы боязно. Но не этому девятилетке.

— Учиться никогда не поздно, — продолжает тренер. — Например, Манкин — трехкратный олимпийский чемпион. Он вообще пришел в 15 лет из плавания — это поздно по меркам парусного спорта.

Александр Лудяков в это время готовит яхту. Говорит, тоже был «переростком». Начал поздно — в 12 лет, — да и вообще был хоккеистом.

— У нас в команде был человек с завода, который занимался парусным спортом. Его попросили собрать пацанов... Набрали ребят. Мне тоже предложили. Вот с того времени и занимаюсь. Зимой — ОФП, а с весны нас выпускали на маленьких яхтах — на «Оптимистах», на «Кадетах».

Тренер ставил небольшую дистанцию и с понтона наблюдал за Лудяковым и другими подопечными. Прошло два месяца — настал июнь. Александра выставили на областные соревнования, где он — первогодка — обыграл многих опытных спортсменов и занял третье место. А в августе Таганрог принял первенство СССР, и Александра выставили от города.

— Я занял 12-е место. Даже не понимал — хорошо это или нет. Когда соревнования закончились, тренер сказал: «Саша, ты среди россиян третий».

В 1981 году 16-летний Александр и его напарник Вячеслав Шацкий стали первыми на двух главных соревнованиях страны: один — в первенстве СССР, второй — в кубке Союза. Но так как крупных побед у них до этого не было, подростков зачислили в советскую сборную кандидатами. Позже — в армии — оба защитили мастеров спорта и в российскую сборную вошли как полноправные участники. Но в 22 года парусный спорт пришлось оставить на долгие 15 лет:

— Надо было деньги зарабатывать. А потом судьба как-то снова забросила в яхт-клуб. Предложили в соревнованиях поучаствовать. Я день погонялся. А ночью лодка стояла возле пирса, и я лег в нее. Меня качало. Я не хотел домой идти — настолько мне было в кайф: море, паруса и то, что я снова на яхте.

С тех пор он так и «гоняется».

Два часа дня, солнце не щадит. Лучи отражаются в зеленоватой воде, и блики бьют по глазам. Правда, из-за ветра зной ощущается на так сильно. Мы готовимся выйти в море.

Пойдем на швертботе «эмке» — скоростной парусной яхте для прибрежных гонок. Нас будет четверо: журналист, фотограф, Александр и его знакомый Владислав — тоже яхтсмен. Он поможет Александру управлять.

Для начала яхту надо спустить на воду. Сначала Александр поливает лодку из шланга — смывает пыль. Пока корпус просыхает — а это быстро, спасибо погоде, — крепят паруса. Вся подготовка занимает минут 20–25.

Садимся. Кажется, наступишь на нос — а лодка перевернется. Но на деле она гораздо устойчивее. Другая сложность — сесть так, чтобы не мешать экипажу и не запутаться — в прямом смысле — в шкотах и фалах.

— На этой яхте очень много регулировок. Всё, что любят профессиональные яхтсмены, — чтобы было очень много веревок, — смеется Владислав. — Сам сел, сам потянул, туда-сюда.

— Яхту чувствовать надо, — говорит Александр. — Это очень важно. Мы как-то приехали на соревнования. Нам же всё известно, всё понятно, а в первой гонке пришли последними — хотя занимали всегда первые места. Думали: «Что случилось? Почему?» А случилось очень просто: не сели заново почувствовать яхту. И вот результат.

Александру почти 60 лет. На берегу он серьезен и сосредоточен. Но не в море и не когда речь заходит о парусах. Тогда у него загораются глаза, лицо озаряет улыбка. Вот и сейчас так.

— Выходим или здесь? Там может немного поболтать и брызгать.

«Там» — это в море. «Здесь» — это в бухте. Решаем выходить.

— Влад, подбивай еще, еще чуть-чуть. Вот так, да. Ты стаксель-шкот бросай на время. Сейчас откренивать... Влад, ты порули пока. Покажу, как работают с трапецией.

Трапеция — пояс с крючком и лямками, который надевают яхтсмены. К крючку крепится подвеска, прикрепленная к яхте, и матрос свешивается за борт. Александр сегодня без трапеции, поэтому он просто держится руками за трос, упирается ногами в корпус и повисает почти параллельно воде — «олимпийцы вообще висят на пальцах ног». Так яхта будет идти без крена. Еще, чтобы она не кренилась, экипаж пересаживается на наветренный борт. Это и называется открениванием.

— Есть какие-то приметы, связанные с парусным спортом?

— Насчет женщин на корабле? — Александр смеется, потом задумывается и через несколько секунд отвечает: — Не приветствуется свистеть на море, потому что можно вызвать очень сильный ветер. Сейчас немного утихло. Когда я пришел, видел много «барашков». Сейчас их почти нет — средняя погода.

Берег не далеко и не близко — метрах в пятистах. Вдоль воды тянутся дома — почти как в Амстердаме. Солнце сжалилось, стало ласковей.

— По какому самому длинному маршруту вы ходили?

— Кубок Азовского моря на крейсерской яхте, — вспоминает Александр. — Маршрут следующий: Таганрог — Мариуполь — Бердянск или Керчь. Был Кубок Черного моря. Тот протяженней: соревнования из Сочи до Поти, из Поти старт аж до Севастополя. Мы шли — тогда яхты были не такие скоростные, как сейчас — мы шли четверо суток, не видели берегов.

— Попадали в серьезную непогоду?

— Из Сочи до Поти... Бывало такое, что капитан говорит: «Майнайте все паруса, ложитесь на них и держитесь за веревки, за троса. Когтитесь! Когтитесь так, чтобы вас от лодки никуда не унесло». Другой случай: шли в Черном море, самый длинный был переход. И корабль шел на автопилоте. А у нас безветрие, нельзя было быстро в сторону уйти. А он идет... Мы уже ракетницу достали, стреляли несколько раз. А он всё идет на нас. Мы жилеты быстренько надели, насколько можно было, от него отвернули. Он прошел метрах в двухстах. Большой сухогруз когда, метров двести — это совсем небольшое расстояние.

Кстати, тот кубок Александр и его товарищи выиграли — первые среди таганрожцев. Эту победу и еще две — в первенстве СССР и чемпионате Европы — Александр считает основными в своей спортивной карьере. Чемпионат Европы проходил в Санкт-Петербурге в 2010 году. Александру тогда было 45 лет.

— Мы — Влас Кадетов, я, Алексей Благодаренко, Слава Шацкий — были самым старым экипажем. У нас были паруса хуже, чем у многих, меньше по размеру. Но мы их правильно поставили, расположили. На яхте три паруса: геннакер, стаксель и грот. У нас был хороший только стаксель — мы его новый пошили, и он шикарно тянул. И на меньших парусах имели бОльшую скорость, чем соперники.

Делаем поворот и идем назад. Яхту уже не качает, не брызгает. Бухта всё ближе.

— Самые сильные яхтсмены — те, у кого, кроме океана, ничего нет, — произносит Владислав. — Понятно, что чем лучше матчасть, тем больше шансов выиграть. Но не всегда. Есть уникальные люди, которые предрасположены: у них всё складывается — и физика, и голова.

Матчастью и Владислав, и Александр называют яхты, паруса — вообще всё оборудование и снаряжение.

— Материальная часть очень важна, — считает Александр. — Если олимпийскому чемпиону дать плохую матчасть, то даже середняк сможет его обгонять в средние ветра. В такие ветра как раз тянет в основном матчасть, в слабые — нужно хорошо почувствовать лодку, паруса, понять, как их настроить. В слабые ветра очень хорошо ходят мастера. В сильные ветра имеет большее значение слаженность — насколько экипаж не пасует перед погодой и может настроить лодку.

Мужчина вспоминает историю из 2007-го. На соревнованиях шли на крейсерских яхтах по маршруту Утриш — Сочи — Новороссийск. На последней гонке экипаж оставил Александру и его товарищу Алексею Благодаренко плохие паруса: «Вы всё равно тут уже ничего не выиграете. Нате вам эти, чтобы не трепать хорошие».

— И мы на этих плохих парусах начали делать именитых товарищей, которые шли на хороших парусах. Тогда я понял, какую радость доставляет мне, что я лодку чувствую, могу поставить паруса как нужно, настроить, чтобы шла хорошо и быстро. Сам я очень многие моменты понял только к 45–50 годам. Почему и говорю, что нужна база, яхт-клуб, передача знаний от старших к младшим.

— А вы других не тренируете?

— Нет, немножко другим я занят. Хотя когда-то были такие мысли, но руки не дошли, не сложилось. Опять же, детям, которые в яхт-клубе занимаются, если вижу их проблемы, подойду и подскажу.

Мы вошли в бухту и причалили к слипу. Тренер-Хемингуэй и его подопечные уже ушли. Тренировка закончилась.