«Тайная вторая жена, но по факту — любовница». Исповедь россиянки, которая вступила в отношения с женатым турком

Москвичка переехала в Турцию ради любви — и стала любовницей, или второй женой, как она говорит. О том, каково это, за что и чем приходится платить наложницам XXI века — в ее рассказе от первого лица.

Начну, как в каком-нибудь клубе анонимных алкоголиков: мне 35, и я любовница. Уже два года я состою в тайных отношениях с женатым мужчиной, и из-за него я уехала из Москвы в Турцию. Мы познакомились в интернете. Мне всегда нравились брюнеты, и жгучий восточный красавец покорил меня. Он и правда красив — высокий, что редкость среди турок, очень за собой следит, и иногда мне кажется, что посещает салоны красоты (да, тут такие есть и для мужчин) даже чаще меня. К тому же он умен — у него успешная компания, много связей, он прекрасно говорит по-английски.

Скажу честно, я на него запала и во что бы то ни стало хотела быть с ним. Мы много переписывались, созванивались, он постоянно был на связи, и сначала я даже не думала, что всё так повернется. Но увы — когда он мне признался, что женат, имеет двоих детей и разводиться не собирается, хоть и жену не любит, живет с ней ради дочек, — я уже настолько сильно влюбилась, что просто не представляла, как буду жить без него.

Впрочем, как любовницей. Он сказал, что как мусульманин по шариату он может иметь четырех жен. Другое дело, что Турция — светская, в общем-то, страна и официально второй брак в довесок к первому никто не зарегистрирует. Но я и не настаивала на браке, тогда мне было важно просто быть с ним и дышать — такая сильная была любовь!

В общем, когда я снова приехала к нему в Турцию, он позвал имама, нашел где-то двух свидетелей (или просто им заплатил), и мы стали мужем и женой по исламским законам, потому что он так хотел быть честным передо мной и перед своим богом, как он мне это объяснил.

На церемонию мне пришлось надеть длинное платье и платок, и мне было как-то неловко и неуютно в такой одежде — после юбок, джинсов и футболок. Я могла раньше носить всё что угодно, но вот на эту свадьбу — никах — он настоял, чтобы я была умотана с ног до головы. Чувствовала себя странно — в такую жару и во всём этом!

После этой «свадьбы» у нас не было ни ресторанов, ни гостей. Он просто надел на меня золотые браслеты, потом мы поехали в отель, где «муж» устроил брачную ночь, как подобает по турецким традициям. За каждое действие — например, когда снимал с меня платок, расстегивал платье, белье — он давал мне золото. Словом, вел меня со мной, 33-летней, как с какой-то восточной девственницей из глухомани!

А ночью он ушел. Сказал, что не может больше оставаться со мной, хотя не хочет идти от слова «совсем»! Я умоляла его, пыталась удержать словами, обнимала — но он всё равно закрыл дверь, и я осталась в гостинице одна. С тех пор, кстати, ненавижу лепестки роз на кровати — они вызывают во мне те эмоции! Сказать, что я ревела белугой, — это ничего просто не сказать. Мне было больно как никогда: он клялся мне в вечной любви, но ушел к жене, той, первой. И я вроде бы тоже была его жена по исламу, но по факту — любовница.

Он старался уделять мне столько времени, сколько мог. К счастью, ему приходилось мотаться по всей Турции, и он брал меня в свои бизнес-поездки. Правда, из гостиницы мы выходили и входили в нее отдельно, чтоб нас никто случайно не увидел. Вы просто не представляете, с какой катастрофической скоростью в Турции разносятся слухи! И местные любят очень «по-дружески» донести жене, что ее муж в командировке с другой, просто хлебом их не корми. И когда кто-то один узнает про измену, не преувеличу, если скажу, что об этом будет наутро говорить весь город.

Мы ездили и за границу — опять же в те же зарубежные поездки. Благодаря ему я смогла посмотреть много стран, причем самых экзотических. Больше всего мне понравилось в Эмиратах — вроде мусульманская страна, но более демократичная, чем Турция. А вот в Катаре нам пришлось поселиться в разных номерах. Дело в том, что в этой стране сильны мусульманские обычаи, и официально не женатые (то есть не имеющие свидетельства о браке) мужчина и женщина просто не могут ночевать в одном номере. В итоге мы забронировали два номера рядом и ходили друг к другу «в гости», если можно так сказать.

Он любил меня баловать, исполнять все мои желания и потакать капризам. Сначала, когда я была скромной, он буквально умолял: «Ну как я могу тебя порадовать?». И он реально радовался, когда что-то дарил мне и видел мой восторг. У него словно крылья появлялись. И я, наверное, впервые за свои 33 года почувствовала себя женщиной — хрупкой, нежной и любимой.

В Москве ни на каких женских тренингах такому не учат, да и не дадут наши мужчины себя так почувствовать, наверное. Мне с детства внушали: я должна быть сильной, всего добиваться сама. Ну добилась — «вышка», работа в офисе, по пятницам в баре с подружками, два раза в год — в отпуск за границу. И всё. А чтобы почувствовать себя именно женщиной — нет, это не про российский менталитет.

При этом он резко пресекал мои попытки возражать и учить его чему-то. Например, если я видела, как в его бизнесе сделать что-то лучше (зря я, что ли, училась в университете?) и говорила ему, то всегда натыкалась на стену: откуда тебе знать, женщина? Иди, мол, маникюр сделай или платье новое купи, на массаж сходи. Водить машину он мне тоже запрещал: а зачем, такси же есть? Хотя я понимала, что с его достатком купить авто не такая большая проблема.

Но что самое плохое для любовницы — это выходные и праздники. Это значит, что ты одна. Это значит, что ты вне системы. Потому что все собираются семьями или большими компаниями и поздравляют друг друга, массово радуются и гудят. Эти радостные крики (они ж не могут тихо говорить в принципе) доводили меня просто до белого каления. И до слёз. Прочувствуй, дорогая, свое одиночество так, что мама не горюй. Я покупала виски и пила. Становилось легче. Иногда ходила в парк и бегала там до полного отупения. Потом, когда познакомилась тут с девочками, стало немного легче, но и то многие были замужем и даже не могли толком поговорить со мной, потому что мужья-семья-дети, некогда. А я была одна. И это угнетало больше всего.

Потом он приходил, приносил традиционный подарок на байрам, словно извинялся. Рассказывал, как ему было тяжело приклеивать маску и играть роль хорошего супруга. Впрочем, что касается роли отца, он тут был искренен на все сто — детей своих любил безмерно. Он сам часто говорил, что если бы не они, то давно бы развелся. Хотя… Почему-то при всей этой его чадолюбивости он даже слышать не хочет о том, что я могу забеременеть. Он может обронить фразу, мол, какие бы у нас могли быть красивые дети, но, когда я предлагаю ему сделать это, он решительно отстраняется и становится таким холодным, что лучше бы я помалкивала! И я совершенно не понимаю этого, просто в голове не укладывается.

Я мельком видела его жену. Закрытая, в платке. Худощавая, семенит тихонечко за ним. Ощущение, что она моложе него — и намного. Другое ощущение — что она так же несчастна в браке и выхода из него не видит, разве только в окно.

Счастлива ли я? Не могу ответить однозначно. Но если подумать, могло ли быть по-другому, то я скажу, что нет. Если бы я еще раз оказалась перед тем же выбором, я снова бы предпочла жить с человеком, которого я люблю. Любит ли он меня по-настоящему? Думаю, да. По крайней мере, два года он дает мне это почувствовать. У меня, по сути, нет никаких материальных проблем, он всё решает, и мне даже не приходится просить у него денег. Вот если бы не чувство одиночества, когда все семьями, а ты одна, словно какой-то изгой или прокаженная… И будут ли у меня дети? Иногда я думаю, что будет дальше, сколько продлятся наши отношения. И у меня нет ответа на этот вопрос.

Ранее мы публиковали откровения управляющей стриптиз-клубом: она честно рассказала, что ее бесит в этой работе и что заставляет на ней оставаться. Мы также писали, как журналистка вжилась в образ начинающей содержанки и пыталась выяснить, что нужно богатым мужчинам и реально ли жить за их счет.