«Пусть мама меня заберет, больше не сбегу!» Исповедь 12-летнего зацепера, которого в третий раз сняли с электрички: что ответил ему отец

Недавно не только Подмосковье, но и всю страну потрясло известие о пропаже 14-летнего школьника, увлекавшегося зацепингом. Его поиски были прекращены волонтерами спустя 5 дней. Тревожным знаком стала находка его кроссовок и куртки возле железнодорожных путей, после чего у родителей взяли образцы крови для экспертизы.

Эта трагедия стала частью череды тревожных событий: всего за несколько дней до этого 2 подростка-зацепера получили тяжелейшие травмы, один из них погиб. Власти начали блокировку популярных Telegram-каналов, пропагандирующих это опасное увлечение, а детский омбудсмен требует признать зацепинг экстремистской деятельностью.

На фоне этих новостей журналист MSK1.RU вспомнил историю из электрички, свидетелем которой он стал в первых числах октября. Имена героев изменены.

«Сел, сюда! Вот так, *** [блин]! Довезу тебя домой, дальше матери отдам, и больше не звони мне никогда! Понял?»

С этими словами в вагоне напротив меня расположились мужчина лет 50 и 12-летний мальчик. Вслед за ними вошли трое подростков, выглядевших постарше — им на вид было лет от 14 до 17.

Мальчик, вошедший с отцом, был явно избит: его глаза были заплаканы, на лице красовались царапины, а руки в ссадинах и грязи беспомощно лежали на коленях. Его куртка была вся измазанная. Отец выглядел немногим лучше — от него ощутимо пахло перегаром, а под глазом выделялся свежий синяк. Худощавый, с лицом, испещренным глубокими морщинами, он напоминал 80-летнего старика, заточенного в теле 50-летнего человека.

Я возвращался домой в Железнодорожный в полупустой электричке, когда эта необычная компания вошла в вагон на Курской. Первым моим побуждением было уйти, но внутренний голос настойчиво твердил, что нужно остаться и понять, что происходит.

Мальчик угрюмо молчал и смотрел в окно. Как позже я выяснил, его зовут Богдан.

«Слышишь меня? Я тебе говорю, сдам матери твоей и больше знать не хочу. Нет у меня больше сына», — повторил отец.

«Отстань от меня. Отвали! Достал меня уже», — обиженным голосом, но твердо сказал мальчик в ответ своему папе.

«Это я отстань? Сучонок! Ух, *** [блин]! Кому ты нужен будешь, когда я умру? Кому ты нужен, кроме меня?» — снова стал отчитывать отец. — Ты мне так дерзко говоришь. А на самом деле — дерьмо последнее. Как что-то случилось — сразу мне звонишь, ноешь, зовешь на помощь. Я тебя последний раз забирал, понял?»

В этот момент я прислушался к разговору ребят, сидевших неподалеку. Все трое были в черных масках, а один из них говорил по рации, передавая координаты станции и обстановку. Сначала я подумал, что это зацеперы и они сопровождают домой своего друга, который получил травму и едет вместе с отцом.

Но вскоре всё прояснилось: оказалось, что эта тройка — так называемые «антизацеперы». Они не испытывали к мальчику никаких дружеских чувств и не вмешивались в воспитательные методы отца. Их задача была лишь в одном — проследить, чтобы пацан точно отправился домой, а не полез на крышу очередного вагона.

«Ну что, мама твоя приедет?» — продолжал отец.

«Да, я с ней буду жить. И ты нам не нужен. Я к тебе не вернусь, у тебя там алкаши. Жить с тобой не буду. Ты нам, главное, алименты с мамой плати!»

«Слышишь, я тебе ничего не должен. Понял меня? Это наши с мамой дела, ты не лезь. С ней я сам решу по алиментам».

После этого была минута тишины. В этот момент отец попытался приобнять сына, но тот вырвался и потребовал не лезть.

«Помимо алиментов, какие претензии у тебя есть?»

На это Богдан не стал ничего отвечать.

«Вот сейчас тебя в спецприемник отправили, если бы я не приехал, что дальше? Молчишь? Нет у тебя больше отца, не звони мне», — в который раз повторил мужчина.

В этот момент ему кто-то позвонил. На том конце провода был Женя — друг отца. Он спросил, как там Богдан, а потом спросил, что ему купить. Тогда отец протянул трубку сыну.

«Да? Я в порядке. Сильно нервничаю. Но всё хорошо, мама за мной приедет. Мне ничего не надо. Ну, если баночку колы только, чтобы я успокоился. Просто хотя бы баночку колы, всё», — жалобным голосом сказал Богдан.

«Да, скоро будем», — закончил разговор отец и, положив трубку, снова обратился к сыну.

«Говоришь, "отец, отвали", да? Ты такой дерзкий? А плачешь как последний сучонок: "Папа, ты меня заберешь?" Кто звонил и ныл? А теперь за мамашу прячешься, она тебя заберет. Она тебя, думаешь, не накажет? Даже пальцем не тронет? Плачешь? Какая-то баба, епта», — закончил он.

Тут он стал вводить номер в кнопочном телефоне. Спустя несколько гудков ему ответили.

«Да, Марин? Ты че от меня хочешь? Чтобы я его забрал? Или сама заберешь? Ты же понимаешь, чего он добивается. Он от тебя снова сбежит. Пользуется, сучонок, тем, что между нами происходит. Короче, че ты хочешь, чтобы у меня остался, или приедешь?»

Спустя паузу он ответил: «Хорошо, тогда у меня он остается. Он у меня неделю из дома не выйдет».

«Что? Я с тобой останусь? Нет, меня мама должна забрать. Нет, я не поеду», — заплакал мальчик и стал набирать маму.

«Але, мам, ты приедешь за мной? — умолял Богдан со слезами на глазах. — Мама, мамочка, я прошу, забери меня. У него дома там алкаши. Я боюсь туда ехать, прошу».

В этот момент его отец просто сидел и смотрел на это. Мама на том конце провода явно объясняла причины, по которым не может забрать сына.

«Мама, я честно, я обещаю, я больше не буду убегать от тебя. Да, до первого косяка, только забери», — взмолился Богдан.

В этот момент к нему подошла девушка, которая сидела через 3 кресла от меня. Она внимательно посмотрела на отца и даже не стала говорить с ним, сразу спросив у мальчика: «У тебя всё в порядке? Помощь нужна?»

Он сразу не отозвался, и она дернула за рукав и повторила вопрос. На этот раз он оторвался от телефона и жестко ответил: «Да, всё нормально у меня! Я с мамой говорю».

Тогда его отец попытался сгладить ситуацию и объяснил, что он везет его домой. И ему ничего не угрожает.

«Вы поймите, я его второй день подряд из отделения забираю. Он зацепер, понимаете? У него сейчас истерика, такая вот история. Я — его отец, не переживайте», — сказал он.

«Отец, да уж, я вижу», — съязвила девушка, задержав взгляд на синяке под глазом, и отошла.

Но тут же мальчик положил трубку и завопил на весь вагон.

«Ты достал меня! Ты зачем всем говоришь, что я зацепер? Я никакой не зацепер, вообще не говори так! Или мне всем рассказывать, что у тебя дома творится? Что у тебя там алкаши постоянно живут?» — орал Богдан.

«Заберет тебя мать, и катись *** [на хер]. Как проблемы — меня зовешь, а теперь вот такое отцу», — отчитал ребенка.

Отец несколько раз пытался обнять мальчика, но тот каждый раз вырывался из его объятий. Спустя некоторое время мужчина извинился передо мной за происходящее, в то время как трое сопровождающих парней оставались спокойными. Пока вдруг Богдан не сказал громко в их сторону, что кто-то шатает токоприемник.

В тот же момент в верхнем углу окна посыпались искры. Парни мгновенно оживились и начали метаться по вагону, стремясь выйти на перрон. На ближайшей станции они выскочили на улицу, но никого не обнаружили. Тогда они продолжили поиски, осматривая крыши вагонов в надежде найти зацепера.

После этой истории я решил разобраться в этих субкультурах. Как мне удалось выяснить, есть несколько представителей групп молодежи. Что-то вроде хардкор-версии казаков-разбойников, только с реальной угрозой для жизни.

Зацеперы «работают» в командах примерно до 5 человек. Делятся на 2 подгруппы — УЕПЧ и ЗЦПЧ: это не аббревиатуры, а переделанный мем «Упячка». Первые считаются дилетантами и самоучками, а вторые должны вступать в группу и сдавать «экзамен по технике безопасности» старшим. Только с их согласия можно будет начать гонять на электричке. На их сленге проехаться «зайцем» называется — «катать направление».

Их привлекает романтика риска и нарушения привычных границ. Видео с поездок регулярно набирают в соцсетях десятки тысяч лайков и просмотров.

А есть группы антизацеперов — это, как правило, либо бывшие зацеперы, которые были приверженцами ЗЦПЧ, либо обычные школьники, желающие навести порядок.

В Telegram-каналах зацеперов подростки часто жалуются на так называемых «антиков», обвиняя их в применении силы, избиениях и даже грабежах. Обычно антизацеперы отбирают у них электронные сигареты, ловят, избивают, а затем снимают видео, где пойманный подросток должен заявить, что он «отписан» от зацеперского движения.

Когда антизацеперы ловят кого-то повторно, по неписанным правилам они должны передать нарушителя полиции. Именно так произошло с Богданом — его задерживали неоднократно, но это не заставило его отказаться от опасного увлечения. Даже после передачи в полицию на следующий день он снова отправился лазать по электричкам.

Чем закончилась эта история и в каком состоянии сейчас находится мальчик — осталось неизвестным. Но я надеюсь, что этот рассказ поможет лучше понять, почему дети выбирают столь опасное занятие.

Ранее MSK1.RU писал, что школьник, связавшийся с зацеперами и сбежавший из дома еще 13 октября, мог погибнуть. Несколько дней назад спасательный отряд «ЛизаАлерт» обновил статус поиска на «стоп, проверка информации», а так делают, когда обнаруживают пропавшего живым или мертвым.

Кроме того, мы рассказывали, что детский омбудсмен Московской области потребовала признать движение зацеперов экстремизмом. Подробности в нашем материале.