Где ночевали цари, теперь — бомжи: что происходит на руинах туберкулезной лечебницы Ростова

Старое здание тубдиспансера когда-то было одним из красивейших в Ростове. Особняк возвели полтора века назад: он пережил Гражданскую и Великую Отечественную войны и пал жертвой оптимизации 2010-х. Лечебница съехала отсюда 2 года назад — здание дезинфицировали, законсервировали и забыли. Сейчас сюда приходят за легкой добычей — срезают трубы, крадут шифер, вынимают оконные рамы. И разносят по городу потенциально опасные стройматериалы.

Дворец для царевича

По словам ростовского краеведа и координатора движения «МойФасад» Геннадия Крольмана, история диспансера долгая и запутанная. Сначала здесь был жилой дом Иоанниса Скараманга. Крупнейший купец Ростова середины XIX века — он занимался зарубежной торговлей, состоял в комитетах при гордуме, где обсуждал вопросы благоустройства Волгодонского канала.

— Сначала появился небольшой двухэтажный дом на углу, — рассказывает Крольман, — потом была достроена вторая, крупная трехэтажная часть. У здания было своеобразное окружение — рядом непроходимые дебри бывшей Богатяновки. Узкие улицы, деревянные постройки. Несмотря на это, здание было, наверное, лучшим по обустройству в городе.

В ноябре 1869 года здесь переночевал член императорской семьи — великий князь Михаил Николаевич, кавказский наместник. На пути из Петербурга цесаревич выбрал дом Скараманга местом своего ночлега.

— Как раз из-за того, что этот особняк даже на момент Октябрьской революции был одним из лучших [домов города], — в 20-е годы здесь разместили туберкулезный диспансер, — отмечает Крольман. — Здание было очень хорошо оборудовано технически. Позади него был огромный зимний сад, который занимал почти половину квартала. Свежий воздух, деревья — как раз то, что нужно для больных.

Нутро руин

В 2018 году диспансер переехал с улицы Станиславского на Орскую. Здание продезинфицировали и законсервировали. По СанПиН территория диспансера относится к классу В — чрезвычайной эпидемиологической опасности. Но ни заборов, ни охраны, ни заколоченных окон и дверей здесь нет — только треснувшие стены и опустошенные оконные проемы.

Местные жители говорят, что главный вход на территорию — со стороны Станиславского — иногда открывается. Но сейчас синие ворота заперты. Зато со стороны Чехова пробраться в здание можно без проблем — через разбитое окно на первом этаже или обгоревшую бойницу, ведущую подвал. Судя по звукам изнутри здания, ходами активно пользуются.

Коридоры диспансера завалены мусором — бумагами, тряпками, битыми оконными рамами и выцветшими рентгеновскими снимками. Потолки низкие, по всей видимости, здание уже сильно просело. Свободно ходить по корпусу невозможно — пара проходов завалена обломками, которые когда-то были полом второго этажа.

В одной из комнат, где стены и пол покрыты кафелем, из стен здесь торчат ампутированные трубы — мародеры оставили нетронутыми только пластиковые куски, всё железо вытащили.

Сквозь пустое окно видно второй корпус — там было детское отделение. На втором этаже детского отделения, в пустом окне, видна дверь в приемную. На двери еще держится распечатанная на обычном бумажном листке надпись «Вход только в бахилах». Двор покрыт истоптанным снегом и завален бутылками и пустыми пачками от чипсов. Внутри пустых руин — слышно, как на втором этаже кто-то переговаривается.

98 миллионов в центре Ростова

По данным Росреестра, территория лечебного корпуса занимает 4178 квадратных метров. Одна только кадастровая стоимость такого участка — на пересечении Чехова и Станиславского — 98 миллионов рублей.

В Областном клиническом центре фтизиопульмонологии, который использовал здание как диспансер, редакции ответили, что им теперь оно принадлежит городу. 161.RU обратился в пресс-службу администрации, чтобы узнать — была ли проведена консервация здания и был ли заключен контракт на охрану. Нам не смогли ответить оперативно.

В Центре фтизиопульмонологии также добавили, что, поскольку дезинфекция была проведена, а здание было законсервировано, жителям Ростова ничего не угрожает.