Что произошло в Ростове 7 февраля..

10 ноября 2011, 13:08 25 580

Улица бывший Посоховский спуск изначально называлась спуском Мельничным. Здесь, на берегу Дона, были зернохранилища и мельницы, одна из которых принадлежала купцу Петру Федоровичу Посохову, в честь которого улочку и назвали. В 1889 Е.Т. Парамонов перекупил ее у наследников П.Ф. Посохова. А после революции новая власть ее «приватизировала» в свою пользу. Об этой мельнице и инфраструктуре района я уже рассказывал в прошлый раз.

И вот в ночь на 7 февраля 1930 года произошел взрыв на этой самой мельнице.

Поползли слухи, что это дело рук вредителей, даже самих братьев Парамоновых; другие утверждали, что это был взрыв мучной пыли. Скорее всего, в здании не все было в порядке с охраной труда. А мучная пыль, взвешенная в воздухе – сильнейшее взрывчатое вещество. В самом деле, это лишь предположение, но после взрыва котла (еще одна версия аварии) каким бы он ни был, навряд ли могло быть столько жертв.

Погибших было около 70 человек, и траурная процессия долго ползла по Посоховскому переулку до Большой Садовой, чтобы потом черными ручейками растечься к Крестовоздвиженскому, Еврейскому, Мусульманскому и Новопоселенскому кладбищам.

28 рабочих были похоронены на Братском кладбище. На месте их погребения был установлен обелиск из черного мрамора, на котором высечены имена погибших. Итээровцев и административных работников похоронили в отдельных могилах. Погибшие работники еврейской национальности и мусульманского вероисповедания были погребены на еврейском и магометанском кладбищах, расположенных рядом с Братским кладбищем вдоль железнодорожного пути от станции Ростов-Гора к станции Нахичевань-Донская.

А вот повествование об этом событии, рассказанное нам ростовчанкой Галустян Викторией Павловной, ветераном труда, знающей очень много интересных фактов из жизни Ростова и щедро делящейся этими историями с окружающими, за что ей большое спасибо!..

Итак... «Касьян Касьянович Шакиров, наш ближайший сосед, проживал с женой Зиной и двумя детьми: сыном Жорой и дочерью Зоей. Дядя Касьян и его жена тетя Зина были оба из бывших беспризорников, но жили дружно и создали хорошую семью. Когда спрашивали дочку Зину: «Ты кто по национальности?», она отвечала: «Немножко русская, немножко татарочка». Когда такой вопрос задавали младшему Жорику, он говорил: «Папа, мама и сестра Зоя – татары, а я – русский».

Помню, как дядя Касьян при мне рассказывал моему папе о взрыве на Крупозаводе, где он работал. Работа была посменная, и дядя Касьян должен был выйти в ночную смену. Но один товарищ попросил дядю Касьяна поменяться сменами, тот согласился и остался дома. А в эту самую смену все и случилось, так дядя Касьян остался жив...

А случилось вот что... 7 февраля 1930 года Ростов был оглушен мощным взрывом, который произошел в ночную смену на Крупозаводе (бывшей 1-й Госмельнице). Взрывная волна развалила часть стены котельной, вышибла окна, все вокруг засвистело, завыло и загромыхало... Пламя пожара в считанные секунды охватило все корпуса мельницы.

Угрожающе ревели котлы, выпуская пар через предохранительные клапаны. Еще минута – и гораздо более мощные взрывы разнесли бы на куски все окружающие здания...

Механик Андрей Иванович Жадаев и его помощник Пчелкин (имени-отчества не знаю) бросились в машинно-котельное отделение: необходимо было выпустить пар из котлов, чтобы предотвратить новый взрыв. Жадаев распорядился выгребать топки. Но рукавицы хранились в уже охваченном огнем углу помещения. Тогда комсомолец И.А. Кулик стал, не раздумывая, выгребать раскаленный уголь голыми руками, схватив горячий гребок. Его примеру последовали и другие рабочие, оборачивая руки в свою уже начинавшую тлеть одежду. Горячим воздухом всем обжигало лица. Кулик, Жеребков, Ястребов и Русаков вступили в единоборство с огнем...

Большую расторопность проявил комендант города Беккер, моментально вызвавший в помощь ростовским огнеборцам пожарные части из Новочеркасска.

Для тушения пожара со стороны реки Дон начальник порта отправил ледокол »Фанагория«, который продвигался к месту ЧП, с трудом разрезая на своем пути толстый слой льда, сковавшего Дон. Команда »Фанагории« работала очень грамотно и слаженно, чем значительно помогла локализовать пожар.

Предотвратить новые взрывы, а значит – и новые человеческие жертвы, отвоевать у огня основные запасы хлеба и значительную часть технологического оборудования удалось очень дорогой ценой...

Было много погибших, раненых и обожженных. Круглые сутки, днем и ночью, работали добровольцы – рабочие других заводов, студенты и даже учащиеся, извлекая из-под обломков мертвых и еще живых...

Семьям погибших незамедлительно выдавались единовременные пособия, назначались пенсии, трудоспособные члены семей пострадавших вне очереди брались на бирже труда на учет и обеспечивались работой. Заботились и о детях погибших.

Пострадавших во время взрыва и тушения пожара окружили особым уходом в клинике профессора Напалкова. Было установлено дежурство медперсонала, в том числе – из других больниц – на общественных началах.

Погибших похоронили, и это был ужасный день, день всеобщего горя...

А механик Андрей Иванович Жадаев стал первым ростовчанином, награжденным орденом Ленина.

Посоховский переулок же в память об этом событии переименовать в переулок «7 февраля».

Вот, что рассказала нам Виктория Павловна о событиях более, чем 80-летней давности...

Отыскать то самое захоронение 28 рабочих на Братском кладбище Ростова мне было достаточно легко. Служители сразу же указали мне на памятник в глубине 13 квартала, как только поняли, что речь идет о погибших на мельнице.

Вот это захоронение, на обелиске высечены имена всех 28 погибших.