Праздник со слезами на глазах

«Этот День Победы»... у каждого – свой. Нам, рожденным гораздо позже Победы, гордость за нее прививали с помощью величественных военных парадов, красоты салютов и блеска орденов на груди ветеранов. Но, как за каждым красочным полотном прячется труд и муки художника, мастерство ткачей холста и израненные руки резчика рам, за этой красочной картиной в нашем сознании стоят их реальные – страдания, боль, страх и отвага. В преддверии праздника сайт 161.ru предлагает вниманию своих читателей небольшой цикл материалов, посвященных одной теме – Дню Победы, каким его увидели настоящие герои тех дней. Герои поневоле – не будь войны, они бы ничем не отличались от нас сегодняшних. Только каким бы оно было – наше сегодня, если бы не их героизм. И их Победа.

Старая Русса, Сталинград, освобождение Ростова, Миус-фронт, штурм и освобождение Севастополя. Заслуженный учитель Российской Федерации Андраник Малхасян буднично, одним списком, перечисляет «мясорубки» Великой Отечественной, из которых ему довелось выйти живым. Судьба явно готовила гуманитарию до мозга кости (20 июня 1941 года Андраник Геворкович закончил армянский педагогический техникум в Нахичевани-на-Дону) иную судьбу. Отличник народного образования России, отличник просвещения СССР, заслуженный учитель Российской Федерации выучил армянскому языку не одно поколение. Он – автор уникальных учебных пособий. «Букварь армянского языка», в который Малхасян включил страницы истории жизни донских армян, выдержал три издания. Один экземпляр букваря выставлен во Всемирном музее букварей ООН.

Педагогический стаж Андраника Геворковича превышает полвека, однако о своей войне и о своей победе ветеран помнит и сейчас. Весну 1945 года солдат Малхасян встречает на Первом Прибалтийском фронте под командованием маршала Ивана Баграмяна. День Победы запомнился бывалому военнослужащему... испугом.

«Я встретил День Победы где-то под Кенигсбергом. Нас перебросили в Прибалтику после взятия Севастополя. Ну, какой это был день... Мы вернулись с передовых, хотелось отоспаться. И вдруг стрельба – страшнейшая. Мы не поймем, что происходит, за оружие хватаемся, выбегаем – все небо в огнях! В чем дело? Победа! Тут уж и наши, кто был с патронами, давай стрелять», – вспоминает Андраник Малхасян. Впрочем, победе Первый Прибалтийский и наш герой подарили не только залпы.

«После этого мы начали уже принимать военнопленных. Шли офицеры, пехота, мы их разоружали. Вдруг, – ветеран переходит на заговорщический шепот, – странно одетые идут ребята, худые. Мы спрашиваем: кто это? Оказалось, наши ребята, которые попали в плен. Мы их тихонько к себе, за два-три дня прокормили их, потом отправили в другие части».

В ноябре этого года Андранику Геворковичу исполняется 90 лет, и ветеран до сих пор в строю. Правда, сегодня он борется... с компьютерными вирусами. Педагог в последние годы освоил компьютер и теперь набирает свои книги самостоятельно. Только презентовал дополненное издание «Страниц истории анийских, крымских и донских армян», как уже засел за самоучитель армянского языка. Шутит, что после его выхода выучить армянский сможет любой, кто мало-мальски умеет читать по-русски.

Уроженец Батайска Василий Иванец встречал День Победы на восточной границе СССР, в Тихом океане. В отличие от гуманитария Малхасяна, он – кадровый военный, выпускник знаменитой «дзержинки», высшего военно-морского инженерного Ордена Ленина училища имени Дзержинского в Ленинграде. С первых дней войны Василий ушел под воду: на «щуке» топил немецкие транспорты в составе соединений Черноморского флота. В конце 1944 года мичмана Иванца перевели на Тихий Океан.

«Когда началась война, мы боялись Японии как возможного противника и сами заминировали свои берега, чтобы японцы не могли подойти. К 1945 году, когда стало видно, что японцы уже не будут этого делать, берега нужно было разминировать. Там не хватало офицеров, поэтому меня и перевели, – вспоминает ветеран. – Я служил на тральщике. И там я в море как раз и встретил День Победы. Это было так радостно! Мы как раз в этот день вытралили мину, расстреляли ее, и это был наш салют в честь Победы».

Правда, для подводника Иванца война в мае 1945-го не закончилась. Демобилизованный по первой категории – как педагог – Андраник Малхасян уже возвращался домой, на 10-ю Линию в Ростов-на-Дону, а Василий Савельевич в это время воевал с Японией.

«Потом – служба, служба, служба... И даже после демобилизации я не порвал с флотом», – смеется ветеран. Шесть лет он преподавал в речном училище, затем еще 15 – был начальником клуба юных моряков во Дворце пионеров. Сегодня Василий Иванец продолжает воспитывать моряков в составе Ростовского морского собрания. Совсем недавно 90-летний подводник, моложавый и подтянутый, получил грамоту за вклад в патриотическое воспитание молодежи от мэра Ростова-на-Дону Михаила Чернышева.

Для 91-летнего ветерана Александра Павловича Щеблыкина Великая Отечественная война окончилась в... 1978 году. Итогом многолетних поисков следователя КГБ СССР стал суд над восемью карателями, на счету которых – тысячи расстрелянных жителей Дона во время фашисткой оккупации.

Свой боевой путь он начал в 1939 году с призыва в Красную Армию, Великая Отечественная застала его на границе с Монголией – в Забайкалье. Потом японская кампания, а потом... 38 лет службы в органах госбезопасности.

«В войну я служил частично в Союзе, частично – в Монголии. Уже после войны с немцами наша часть участвовала в войне с Японией в составе конно-механизированной группы, преодолевая пустыню Гоби. Наш полк был на конной тяге. Преодолели Большой Хинган, вошли в Китай. Дошли почти до Пекина. Война против японцев была поистине молниеносной. Нам, конечно, тяжело было преодолевать условия пустыни Гоби. Большой Хинган – хорошо оборудованный и укрепленный японцами рубеж. Квантунская армия продолжала сопротивляться».

9 мая 1945 года он встретил в Забайкалье. В тот день, рассказывает ветеран, в небе ярко сияло солнце. Зеленая свежая трава и яркие цветы радовали глаз.

«Наш полк пошел в поход на учения. И вот где-то часиков в 12 по колоннам разнеслось сообщение: «Конец войне! Подписана капитуляция Германии!». Вы не представляет, сколько было радости! Все соскакивали с лошадей, с повозок. Полное ликование! Учения были сорваны напрочь. Ликовали долго. Веселье шло от души – спиртного тогда у нас не было», – сдерживает скупую слезу Александр Щеблыкин.

Уже после демобилизации, в сентябре 1946 года, Александр Павлович решил получить высшее образование. Узнал, что родители и младшая сестренка из голодного Барнаула переехали в хлебный Ростов – ринулся к родным. Работал, кем придется, учительствовал...

А в 1953 году ему предложили работать в МГБ (Министерство госбезопасности. – Прим. автора). Так он стал следователем – по всей стране искал тех, кто служил в карательных органах при оккупации.

«Последнее дело на восемь карателей было в 1978 году. Чинили злодеяния в Шахтах и Ростове. В Шахтах у них было центральное управление, ДЦ-6. Там они уничтожали людей, подозреваемых в связях с советскими войсками, партизанами. Убивали и евреев. Сбрасывали тела в шахту имени Красина – кого живьем, кого стреляли. Много людей загубили, – вздыхает Александр Павлович. – В ростовской городской тюрьме 6 и 7 февраля 1943 года они расстреляли 1500 узников».

Ростов и в оккупации оставался «папой»: в тюрьме (нынешнее СИЗО №1 на Кировском) сидели и подозреваемые в связях с партизанами, и те, кто рискнул воровать у немецких офицеров. Когда наши уже были на подступах к Ростову, в тюрьме вырыли большую яму и начали расстреливать людей.

«Но один парнишка выжил – он выбрался из-под груды тел. Пуля в него попала, но ранение было не смертельным. Ему удалось перебраться через ограду и уйти. На этом процессе он был живым свидетелем, – вспоминает свое последнее дело по карателям ветеран. – Судили карателей в Ростове... Пять человек приговорили к расстрелу, остальных – к срокам на 25 лет».