Отец Браток

Когда в 2000 году отец Андрей прибыл в свою первую командировку в Чечню, военные ахнули: в рясе – и на передовой! «Мне один из командиров и говорит, да не говорит – кричит: "Батюшка, ты идиот или как?! Ты в этой одежде – шикарная мишень для снайпера!"» – с улыбкой вспоминает он сейчас. Приход Новочеркасского храма Святых Константина и Елены он возглавляет не первый год. А тогда, почти девять лет назад, попал под Урус-Мартан с благословения архиепископа Ростовского и Новочеркасского Пантелеимона. Епархия собрала гуманитарную помощь для солдат и офицеров, воюющих на Северном Кавказе. От церкви сопровождать ценный груз отправили бывшего спецназовца, отца Андрея Немыкина. «Я ведь служил срочную во взводе спецназа конвойного полка внутренних войск, – объясняет отец Андрей. – В Чечне после нескольких неординарных ситуаций спецназовцы меня зауважали. Не ожидали от священника такой прыти и физической подготовки». Чтобы не мозолить глаза снайперам, священник стал носить камуфляж и, только совершая церковный обряд, облачался с в рясу. «Так и ходил: камуфляжная куртка, а под ней – крест!» – смеется батюшка.

Как и все побывавшие там военные люди, он не любит рассказывать об увиденном. Как и все, там побывавшие, он знает, что такое «чеченский синдром», ведь за плечами 14 «боевых» командировок уже в качестве официального духовника Северо-Кавказского округа внутренних войск МВД России. «Честно говоря, немного устал от командировок. Но когда встречаюсь с товарищами, с которыми «там» бок о бок пробивался сквозь шквал огня противника... Тянет, очень тянет снова туда. Ну как угодно можно это назвать, можно и синдромом. Вот на днях узнал, что в Урурс-Мартане мой хороший товарищ назначен командиром полка. Надо, считаю, поехать. Быть командиром полка – это очень ответственно, надо поддержать его духовно», – снова строит планы отец Андрей.

Ждут «боевого» священника и в «спокойной» Персиановке, и в «неспокойном» Магасе. «Да он самый желанный гость во всех соединениях нашего командования! – сотрудник пресс-службы СКРК ВВ МВД России Нелина Мишина с гордостью рассказывает о батюшке, сама написала о нем не одну статью. – Я помню, как-то он крестил за один раз около 50 солдатиков и офицеров. Отцу Андрею как никому другому близки чаяния наших парней. Он всегда найдет слова утешения, мудрый совет. Исповедует, если надо. И солдаты тянутся к нему. Батюшка ведь дает им не только духовное кормление, солдаты видят его физическую форму... видят в нем равного. Отец Андрей – это авторитет под номером один!»

За силу духа и руки военные прозвали отца Андрея «отец Браток». И все попытки лингвистического анализа этого прозвища с точки зрения современного жаргона священник отвергает на корню. Он видит в нем только одно слово – брат, братушка. А как еще на войне звать русского солдата? На вопрос о том, как он относится к празднованию Дня защитника Отечества, настоятель храма отвечает уклончиво. Конечно, отмечать будет, хотя... «Дата эта спорная в историческом плане, но ведь не в этом дело. Я никогда не назову мужчину мужчиной, если он «косит» от армии. Это особь, не более. Прогуливает родительские денежки в ночных клубах, развлекается в то время, когда его сверстники действительно защищают Отечество. 23 числа встречусь с боевыми друзьями. Сядем, вспомним... помянем», – Андрей Немыкин вздыхает и, кажется, мыслями уносится далеко к тем высотам, которые защищал когда-то с крестом на груди и оружием в руках. Он ни разу не выстрелил – у священнослужителей свой Устав. «Не убий» иногда бывает сильнее инстинкта самосохранения. Помолчав, он решительно вскидывает голову и тоном, не терпящим возражений, выдает на одном дыхании: «Я вам вот что скажу. В нашей армии всегда были, есть и будут настоящие воины – те, кто духом и верой сильны. Вот если не будет этого духа, это уже не русский солдат. Много сегодня говорят о профессиональной армии... В Америке, Европе – это люди, воюющие за деньги. Наши профессионалы – это те, кто защищает землю русскую несмотря ни на что, и уж тем более – на деньги!»