«Вы что такие мелочные?» Драгоценности пропали после обыска в доме аксайской предпринимательницы

В прошлом сентябре дом аксайской предпринимательницы Марины Савченковой обыскали. Поводом стало уголовное дело против ее сына Антона — силовики задержали его в тот же день. Вместе с сыном из дома исчезли драгоценности и деньги. Больше полугода Савченкова и ее адвокат Лев Дорофеев добивались возбуждения уголовного дела, а теперь пытаются добиться расследования. Оба уверены: ход делу против правоохранителей не дадут.

Около 16:00 21 сентября 2021 года Марине Савченковой позвонила соседка. «Во дворе дома ходят какие-то люди», — услышала она в трубке. Соседка насчитала около десяти мужчин. Кто эти люди, она не знала. Кто-то уезжал, кто-то приезжал.

Марина бросилась домой, но толпу мужчин уже не застала. В прихожей она увидела раскрытые коробки с обувью. Прошла в следующую комнату — спальню 27-летнего сына Антона. Там кто-то открыл все шкафы и выдвинул ящики компьютерного стола. В верхнем всегда хранились ценности, но теперь было пусто. В остальных комнатах — чисто, будто туда никто и не заходил.

Марина вызвала полицию, позвонила дочери. После этого поехала к бывшему мужу в соседний поселок: вдруг он что-то знает.

У двора она увидела белую «Ладу». Из машины вышел мужчина и представился Александром. За рулем сидел еще один человек. Ко двору подъехал еще один автомобиль — черный. Его водитель и рассказал Марине, что «Антон под стражей».

— Я вызвала полицию, — заявила мужчинам Марина.

— А что случилось? — поинтересовался один из собеседников.

— Пропал мешочек с золотом.

— Мы не брали, у нас зарплата по 100 тысяч. Видели, что этот мешочек был, но мы его не трогали, — цитирует женщина одного из них.

Отца Антона дома не оказалось, и Марина поехала домой. Полиция уже была на месте.

Пять полицейских ходили по дому и снимали отпечатки пальцев. К Марине подошел один, представился Дмитрием. Через несколько минут ко двору подкатила белая «Лада» — та самая, которую женщина видела меньше часа назад. Водитель и его спутник вошли в дом, вызвали Дмитрия и вместе вышли.

— Вышла на улицу и увидела, что оба мужчины говорят с Дмитрием и на меня кивают. <...> Потом Александр подошел и отдал ключ Антона дома. <...> Были свидетели — несколько человек точно, — вспоминает Марина.

По словам женщины, до приезда белой «Лады» полицейский Дмитрий внимательно слушал, но после его поведение изменилось. Дмитрий начал перебивать Марину, по несколько раз повторял вопросы и предупреждал об уголовной ответственности:

— Он будто вел следствие: «Это ваше золото? Докажите, что это ваше золото». Показываю альбомы, захожу в «Одноклассники». «А где вы купили? Когда? Есть чеки? Покажите». Мы с ним поругались из-за этого.

Заявление о пропаже ценностей приняли с боем, талон о регистрации не хотели выдавать.

— Чтобы его получить, я обратилась к адвокату. А в аксайском отделе полиции даже не было записи о моем вызове, — вспоминает женщина.

Позже из переписки с прокуратурой, следкомом и другими структурами выяснилось, что на белой «Ладе» приезжали сотрудники ФСБ Иванов и Соловьев. Последний передал Марине ключ от дома. А руководил ОРМ (оперативно-разыскными мероприятиями. — Прим. ред.) еще один сотрудник ФСБ по фамилии Баранников.

Сын Марины Савченковой — Антон Бардин, которого подозревают по делу о приобретении, хранении и сбыте наркотиков. 21 сентября в дом, где он живет, приехали полиция, ФСБ и группа захвата — искать наркотики. Тогда уголовное дело еще не возбудили, поэтому обыск проводить было нельзя. Происходившее в доме в документах обозначили именно как ОРМ.

Во время ОРМ силовики нашли наркотики: 4,5 килограмма в коробке из-под обуви в прихожей — считай, почти на виду. Обыскали еще одну комнату, но в большинство заходить не стали. Хозпостройки во дворе тоже остались без внимания.

— Они никуда больше не пошли. Так если по версии ФСБ, он снабжал весь Ростов наркотиками... Так вы нашли тогда ерунду, ищите дальше. Зачем вы уходите? — комментирует адвокат Дорофеев.

Антона сразу же задержали. Вместе с ним из дома исчезли деньги и драгоценности почти на миллион рублей: дома не оказалось двух телефонов, системного блока компьютера, шкатулки из дерева, ювелирных украшений и валюты.

— Вычистили Антонов кошелек. Он как талисман носил в кошельке 100 евро — вытащили. Плюс 1–2 тысячи рублей. Дома комод, ящик выдвигаешь — 100 долларов лежит, 100 евро лежит — мы думали, нас никогда такое не коснется. Вычистили. Стояла копилка — большая египетская ваза с мелочью. Мелочь высыпали на комод и выбрали всё номинальной стоимостью 10 рублей. Ну вы что такие мелочные? — возмущается Марина.

То, что из дома пропали ценности, Марине еще пришлось доказать. Как и то, что всё свое имущество она заработала честно.

— Есть фото, которое мы приобщали, с изображением этих ценностей на людях — на ее сыне, на ней. [Следователи] сначала не хотели вникать. Начали цепляться: «Откуда у вас вообще деньги? Откуда золотые часы? А айфон? Откуда Audi?» Так и Audi бывают разные — там не последней модели автомобиль, — рассказывает адвокат Дорофеев.

Потом проверяли, как женщина заработала на всё пропавшее, приезжали к ней домой «посмотреть на обстановку». Со слов Марины, хоть она и на пенсии, но «всю жизнь не пила, не гуляла, работала». Последние 15 лет успешно занимается бизнесом, получила наследство от умершей матери. Сын Антон живет в одном доме с матерью и вместе с отцом — бывшим мужем Марины — тоже вел бизнес.

— Мы приводим последний довод: жилье — единственное, хранить ценности в другом месте не могли, хранили только здесь. А через время узнаём у следователя, что телефоны, компьютеры, какая-то часть вещей, которые мы указывали, находятся у него как изъятые вещдоки. Но почему мы об этом узнаём через полгода? — задается вопросом адвокат.

Понятые дают противоречивые показания. Один утверждает, что в клатче Антона Бардина не было денег. А другой говорит, что были, но кто их взял, он не видел. Он же подтверждает, что в доме во время осмотра были драгоценности.

Антон Бардин живет в доме Савченковой вместе со своей девушкой Кристиной. У каждого жильца есть свой ключ. ОРМ проводили днем 21 сентября, но ключ Антона вернули матери только вечером. То, что его не приобщили к делу, и то, что несколько часов предмет находился непонятно где, — серьезное нарушение, говорит адвокат.

— Куча свидетелей видели, когда вечером сотрудники ФСБ приезжали к моей доверительнице домой. Полицейские, которых вызвали по 112 (речь о вызове на пропажу вещей. — Прим. ред.), в это время осматривали место происшествия. Первые передают любезно ключ. С утра до вечера он находился у них, — продолжает Дорофеев. — Это косяк, они хотели его замять, но не получилось, потому что Антона схватили, сразу в изолятор, в суд, стража, мера. Это юридически хорошо для нас, потому что ключ в итоге нигде не фигурировал как изъятый.

Один из понятых утверждает, что во время ОРМ ключ от дома была у Антона. Второй тоже говорит, что ключ у мужчины никто не изымал.

Почти сразу после подачи заявления в полицию Савченковой пришло видео с номера Соловьева. «Пять дней назад я получил от матери денежную сумму в размере миллиона рублей. Не осведомив ее, перевел деньги на карту. К сотрудникам полиции претензий не имею», — говорит в ролике Антон Бардин.

«Деньги находили в доме во время проведения обыска?» — спрашивает мужчина, лица которого нет в кадре.

«Нет», — отвечает Антон.

— Получается, сотрудники ФСБ — а Антон только в их ведении был — каким-то образом получили информацию. Информацию, что не просто поступило заявление — они знали и его содержание. Они быстро попытались тему замять и с таким расчетом отправили видео, — комментирует видео Дорофеев.

В итоге выяснилось, что деньги действительно не крали: Антон успел их вложить в ценные бумаги.

Дело по заявлению Марины долго не хотели открывать. Женщина не сразу осознала масштаб пропажи. После отъезда полиции Савченкова и ее дочь наводили порядок в доме. Только во время уборки они поняли, сколько всего украдено.

На следующий день хозяйка дома позвонила полицейскому Дмитрию — номер он продиктовал сам — и рассказала о новых пропажах. Дмитрий пообещал, что женщину вызовут для дачи показаний, и там она сможет всё подробно рассказать. Но ее не вызвали. Савченкова написала жалобы председателю СК Бастрыкину и генпрокурору Краснову.

После этого Марину сначала вызвали в аксайский следственный отдел СК, опросили. Следователи увидели в случившемся признаки преступления по статье «Превышение должностных полномочий». А так как ОРМ руководил сотрудник ФСБ — некий Баранников, дело передали военным следователям.

— [А военные] нас мурыжили по краже ценностей. Ни слова про Баранникова никто не сказал. Через несколько месяцев получаем [уведомление] об отказе в возбуждении дела. Говорят: «Никто ничего не крал». Вы расследовали кражу или превышение должностных? [Потом] мы получаем от СК постановление об отказе, потому что сотрудники полиции, которые участвовали [в ОРМ], не брали ценностей. И вот мы получаем от полиции ответ, что ничего не было, — описывает ситуацию адвокат Дорофеев.

Он добавил, что ни обычные, ни военные следователи, ни полиция не опрашивали Баранникова: «то занят, то в командировке, то болеет, то еще что-то». По делу Антона Бардина очной ставки с ним тоже не провели.

Но дело по заявлению Савченковой всё же завели — в конце июня 2022 года.

— Дело возбудили фактовое — в отношении неустановленных лиц. Возбудила та следователь, которая неоднократно нам отписывалась, что состава [преступления] нет.

Марина Савченкова и ее адвокат уверены: расследование намеренно затягивают. Его ведет следователь Алиса Свистунова из аксайского ОМВД. Савченковой удалось пообщаться с ее начальником Дмитрием Лапшиным. По ее словам, только после этого «начались какие-то движения».

— Главное действующее лицо, главный свидетель — мой сын — не опрошен. Никто не опрошен — только я. <...> [Во время встречи] Свистунова сказала: «У меня на сегодня сто дел. Дела расследуются годами. Не питайте иллюзий». Я поняла, что делать они ничего не будут, — говорит Марина.

— Мы фотографии привезли, показания принесли, свидетелей привезли. Всё мы. Весь материал собран по нашей инициативе, — добавляет адвокат.

По словам адвоката Дорофеева, для возбуждения дела потребовалось написать немало жалоб:

— У меня пачка переписок со всеми — порядка 200 листов. Это жалобы, ответы, жалобы на ответы и так далее. Нас в упор никто не хотел видеть. <...> В рамках уже возбужденного уголовного дела мы подали заявления, ходатайства. Их рассмотрели и удовлетворили, но фактически не исполнили. Мы уже на это подали жалобы. Но их не то что в законный срок не рассмотрели — они не рассмотрены сверх этого срока. На мой взгляд, это свидетельствует о нежелании правоохранителей расследовать это уголовное дело.

— Вы подозреваете, что Баранников взял деньги?

— Мы подозреваем его в том, что он был руководителем и закрывал глаза. <...> Преступления не было бы, если бы сотрудники ФСБ, которые инициировали мероприятие, надлежащим образом выполняли обязанности. <...> Ценности бы не пропали, если бы все были друг у друга на виду. Там действительно очень много участников. Я верю СК Аксая, который перепроверял и группу захвата, и всех в пределах своей компетенции. <...> Я так понял, они осуществляли силовую поддержку, прикрытие и всё. А вот те, кто был в доме... Мы никого не обвиняем [в краже]. Мы обвиняем в том, что не усмотрели. Они взяли или не они? Это следствие должно разбираться, — подытожил Лев Дорофеев.

Мы обратились за комментариями по делу в пресс-службы региональных УФСБ, ГУ МВД и в Главное военное следственно управление СК РФ. В ГВСУ корреспонденту 161.RU подтвердили, что военное управление по ЮВО в марте 2022 года отказало в возбуждении дела по статье 286 УК в отношении Баранникова. Там добавили, что военная прокуратура ЮВО изучила материалы доследственной проверки и признала законным и обоснованным отказ в возбуждении дела. В полиции же заявили, что не могут комментировать ситуацию из-за закона «О персональных данных».