«Это страшнее любого кризиса»: донские тату-мастера — о том, как индустрия пострадала от коронавируса

Сфера услуг входит в отрасли, которые в России больше остальных пострадали от коронавируса. В Ростове на работу барбершопов, салонов красоты и тату-студий был наложен полный запрет, который продолжается уже больше месяца. 161.RU поговорил с ростовскими тату-мастерами и предпринимателями в этой сфере, чтобы узнать, как они справляются с последствиями тотальной самоизоляции и остановит ли художников закрытие салонов.

Основатель студии LuckyStyle Олег Шепеленко работает и на российскую, и на зарубежную аудиторию. Он говорит, что то, чем занималась его студия до пандемии, можно назвать подготовкой ко всемирному карантину. За месяц до того как в России ввели «нерабочие дни», Шепеленко собрался со своими работниками и обсудил все возможные способы смягчить удар коронавируса по студии.

— Я всегда ориентируюсь не на Ростов, Москву и Россию, а на экономически развитые страны — Италию, США, Китай. Если у них ситуация развивалась очень серьезно, даже при принимаемых решениях, то у нас эту всю беду надо умножать в три раза. Так что мы тогда решили, что будем работать по полной, пока есть возможность. Копить и не тратить, — рассказывает основатель студии.

По его словам, LuckyStyle первоначально ориентировалась на клиентов с достатком выше среднего, равняясь не на ростовский рынок, а на международный. Студия внедряла бизнес-процессы, которые Шепеленко перенял из-за рубежа — наняла на отдельные позиции маркетолога, менеджера, копирайтера и фотографа.

— В Америке я насмотрелся, как это действительно должно работать. А не как у нас в большинстве случаев — мастер-оркестр, который делает всё, и девочка-ассистент на телефоне, — говорит Олег Шепеленко.

Закрытие студии не вызвало испуга ни у владельца, ни у работников. Салон продолжает работу удаленно — маркетологи готовят новые стратегии продвижения, мастера работают над эскизами, фотограф и копирайтер наполняют соцсети контентом. В студию часто обращаются постоянные клиенты, но на любые «серые» варианты работы студии Шепеленко смотрит крайне негативно.

— Нам не подходит эта схема работы. Не дай Бог мы кого-то заразим, работая втихую. Это сильно ударит по репутации и может вообще закрыть для нас этот бизнес. Я не имею права навредить — ни людям, ни себе. Из-за закрытия пришлось срезать зарплату работникам наполовину, но к этому все отнеслись с пониманием. Мы — серьезная организация и в любом случае это вытерпим, — считает Шепеленко.

Предприниматель говорит, что правительство не дает поддержку его сфере. Ни одна из тех мер, которые призваны помочь предпринимателям, не подходит его бизнесу, говорит Олег. Те же кредиты на зарплату реально получить, но как их потом отдавать — не ясно, считает предприниматель. Не помешала бы помощь с кредитами — сейчас бизнесмен выплачивает его, чтобы не оказаться в черном списке у банка. Не было и никакой помощи с арендодателями.

— Правительство дало понять, что нужно самим договариваться по поводу всего-всего. Мы договорились с арендой, сейчас не платим. Хозяин помещения адекватный, он прекрасно понимает, что мы остановили свою деятельность не по своей воле, — комментирует Шепеленко.

Говоря о том, с какой вероятностью увеличится число мастеров, работающих «всерую», Шепеленко предполагает, что это зависит от того, как сильно меры против коронавируса ударят по экономике. Если самоизоляция затянется более чем на три месяца, то число тату-мастеров, работающих подпольно, будет только уменьшаться. И вот почему.

— Наша услуга — это развлечение. Ты татуировку делаешь не потому, что заболел или проголодался, а потому что у тебя есть лишние деньги. А таких денег не будет у многих — и это не только про нашу профессию. Если самоизоляция затянется, то я даже не могу представить, что будут делать студии, которые ориентировались только на Ростов. Многие из них выживали за счёт демпинга — а куда им теперь демпинговать, а рост доллара? Им будет очень тяжело, когда они выйдут. Если вообще, конечно, выйдут, — говорит Шепеленко.

Анатолий Морозов, мастер в тату-салоне Magnum

Тату-мастер Анатолий Морозов называет себя «фаталистом-максималистом». Он говорит, что не удивится, если самоизоляцию продлят, у людей кончатся деньги и еда, а на улицах начнутся беспорядки. Хотя надеяться нужно на лучшее.

— До того как «началось», в салоне дела шли хорошо — для России точно неплохо. Стабильный поток клиентов, никто из работников не бедствовал. Рост доллара не успели ощутить — как-то оно быстро произошло, цены на расходники не успели скакнуть. Насчет закрытия — не то чтобы у нас к нему готовились. Что нам готовиться? Мы просто разобрали оборудование и разошлись, — говорит Морозов.

Как объясняет мастер, в Magnum вопросы аренды, оплаты и найма сотрудников решались коллегиально, в кругу мастеров. У каждого свое оборудование, свой поток клиентов. Сейчас коллеги Морозова, по его словам, работают дома — готовят эскизы, экспериментируют с холстом и красками, переходят на искусственную кожу. Среди знакомых мастеров он замечает, что число людей, которые уходят работать «всерую», только увеличивается.

— Это не новая схема, и она самая жизнеспособная сейчас — пускать в маленький салон только по одному клиенту. Если мастер один и он арендует небольшой кабинет, это настолько не привлекает внимание, что он может вообще не регистрироваться никак и не оформляться, — считает Анатолий.

Морозов говорит, что мастеров, которые так работали, немало, и они наверняка просто продолжат работу. Причин этому, по словам мастера, несколько: арендная плата, которую не отменили, и траты на расходники (деньги, уже вложенные в дальнейшую работу).

— Если ты берешь на себя роль управляющего, предпринимателя — растут личные вложения, которые ты не захочешь потерять, — объясняет Морозов.

С арендодателем Magnum смог договориться — мастера не платят за апрель. Но дальше условия аренды придется взаимовыгодно пересматривать. Даже когда режим самоизоляции закончится, говорит Морозов, люди не сразу пойдут в салон. Понадобится полгода или год на то, чтобы люди более или менее «оклемались».

— Когда всё кончится, мы выйдем и выложим кучу проектов, которые разработали, пока сидели дома. Будем снижать цену, но продолжать работу. Люди есть разные — кто-то делает татуировки ради бизнеса. Но это все-таки и творчество, а творить только ради бизнеса — это такое себе. Я готов снижать стоимость, лишь бы дальше делать красивые вещи, — говорит Морозов.

Алексей (имя изменено. —

Прим. ред.

), тату-мастер

В тату-салоне Алексея значительные трудности начали возникать ещё в конце зимы. Доходы постепенно снижались. В марте пришлось уволить уборщицу и администратора. Скачок доллара сильно сказался на расходниках.

— Мне кажется, это давно началось. Всё так тянулось с 2014 года, шло стабильное усыхание бизнеса. Предпринимательство топталась на месте. Россия перенесла много кризисов, но то, что происходит сейчас, куда страшнее любого прошлого кризиса, — полагает Алексей.

По словам мастера, он не знает, что бы делал, если бы у него не было стороннего бизнеса — общепита. Он дает финансовую подушку и позволяет как-то платить кредиты, аренду. Последнюю арендодатель уменьшил вдвое на один месяц. Когда Алексей позвонил ему, тот ответил: «Я ждал, пока ты позвонишь».

— Арендодатели начали артачиться, и сейчас многие уходят. Я разговаривал с двумя салонами красоты, они рассказывали: ушли со своих точек и вместе осели на одной. Кооперация. А в сфере красоты оно как работает: любой салон зависит только от кадров. Да, уйдут одни парикмахеры, придут новые, но без своих клиентов. Разок аренду проплатят и тоже «до свидания». Ещё и должны останутся, — рассуждает Алексей.

Алексей считает, что всё завязано на том, у кого есть финансовая подушка. У кого её нет — те, по его словам, пойдут работать, вне зависимости оттого, будет им разрешено или нет. В конечном счете маленькие салоны «посыпятся» с вероятностью в 100%, а их владельцы пойдут делать татуировки на дому, уверен Алексей. Но для некоторых мастеров, по словам татуировщика, иметь помещение — это не столько необходимость, сколько просто престижно.