«Плесень на стенах и мертвые крысы»: как моделей из Ростова отправляют в Азию работать на износ

В марте 2019 года ростовская модель Алиса Митрова, работавшая в Китае, попала в одну из местных клиник в тяжёлом состоянии: девушку сначала ошибочно лечили от ветрянки и правильный диагноз — бактериальный менингит — поставили только через 12 часов. Митрова приехала на съёмки в Шанхай 26 февраля по рабочей визе: разбираясь в истории, 161.RU выяснил, что это скорее исключение, чем правило: многие модели едут в азиатские страны как туристы, чтобы сэкономить на оформлении документов.

Корреспондент 161.RU опросила пять моделей из Ростова-на-Дону и попыталась разобраться, почему девушки соглашаются работать в жестких условиях азиатского рынка и как устроен модельный бизнес Азии изнутри.

По просьбам героинь мы изменили их имена.

Виза есть, а денег нет

Алиса, 23 года, в модельном бизнесе с 2013 года:

— В Ростове-на-Дону работает 15 модельных агентств. Девушек, с которыми потом заключают контракт, отбирают на регулярных кастингах. Есть и другой способ попасть в профессию: перспективных девушек находят модельные «скауты» — агенты ищут новые лица в парках, торговых центрах или на вечеринках. Но не все потом попадают на съемки в Париж и Милан.

В последние годы стало выгоднее работать в Азии. В Китае, Японии, Корее, Таиланде и Индии спрос на девушек со славянской внешностью растет. Индустрия моделинга развита там не хуже, чем в Европе, и всегда много заказов. Но азиатские клиенты работают по особенной схеме: контрактов они часто не заключают, а если договор и есть, то условия в нем физически и морально слишком жесткие для юных девушек.

Контракт с моделью — штука вообще крайне условная для таких стран, как Индия, Китай и Таиланд. Но заказчики предлагают выгодные условия по деньгам, и когда тебе 16, перспектива зарабатывать 1300 долларов в месяц очень привлекает, поэтому девочки соглашаются.

В Гонконге мне было хорошо. Агентство с большим опытом на рынке, одно из лучших. Со всеми моделями были профессиональные и в то же время теплые отношения. Никаких проблем. Да, было тяжело искать дорогу на кастинги. Но это даже плюс — ты не заперт на 10 часов в машине с шумной толпой моделей (как часто бывает в Китае) и принадлежишь только себе. Свобода.

Китай же — полная противоположность. Туда я ездила год назад по туристической визе. Ответственных за меня агентов на месте ждать не приходилось. Ад тебя может ждать прямо в аэропорту, откуда тебя никто не будет забирать, и ты сама, после 20-часового перелета, не зная китайского — английский там абсолютно не поможет, должна сама искать путь до своих апартаментов.

Сколько платят моделям

Вероника, 19 лет, в модельном бизнесе с 2015 года:

— Работу модели оценивают в Азии выше, чем в России. И это, собственно, главная причина, почему все хотят туда попасть. Стоимость часа фотосъемок в Китае или Таиланде может доходить до 300 долларов. Для сравнения — молодой начинающей модели на рядовой съемке для каталога в России больше 100 долларов за час не заплатят. Лучше всего с моделями работают в Шанхае: однажды за двухчасовую рекламную съемку для молодежного журнала я получила 1100 долларов — вдобавок выслушала кучу комплиментов о своей уникальной внешности. Но надо понимать, что часть гонорара (немаленькую, кстати) мы потом тратим на проживание и передвижения по городам, всё из своего кармана.

Начинающим моделям я бы рекомендовала выбирать другие регионы, где можно набраться опыта и заработать имя. Шанхай — это террариум. Конкуренция слишком высокая, девочке в 16 лет будет там очень сложно. Никакие деньги не стоят сломанной психики.

Часть российских агентств при заключении контракта предлагают гарантированный заработок в месяц в пределах 1000–1500 долларов. Но есть и посредники. Они предлагают высокий гонорар даже после вычета процента за услуги поиска заказов. В таком случае модель может за месяц заработать до миллиона рублей. Предела как бы не существует, всё зависит от спроса.

Правильный контракт

Татьяна, 24 года, закончила карьеру модели в 2018 году:

— Официально модель может работать в Азии с 14 лет, а в Европе и США — с 16. Стандартный зарубежный контракт длится 2–3 месяца, а конкретное место работы зависит от типа внешности девушки, психологической готовности и знания английского языка.

Когда девушка готова отправиться в свою первую поездку, между ее агентством и принимающей стороной заключается контракт. В нем прописывается всё: ответственность заказчика, виды работ, которые выполняет модель, место проживания, сумма карманных денег и способ расчета. Также все иностранные агентства отмечают отдельным пунктом обязанность модели или ее материнского агентства получить страховку для выезжающих за рубеж. В договоре всегда есть пункт о запрете употребления алкогольных напитков, походов в ночные клубы и, конечно же, наркотиков. За это модель оштрафуют и отправят домой.

Но страховка встречается не во всех контрактах и остается на совести принимающей стороны.

Однажды во время работы в Китае мне понадобилась медицинская страховка: поднялась температура, и меня отвезли в больницу, пролежала там почти неделю. Когда состояние улучшилось, я снова начала работать. Контракт закончился, и принимающее агентство вычло из моей зарплаты эту неделю. Но я вовремя и в полном объеме получила помощь врачей.

Последние пару лет я слышу от знакомых девочек, что их вынуждали соглашаться на поездку по туристической визе. Модель ставят в условия цейтнота: мол, есть классный проект, но чтобы на него успеть, документы надо делать оперативно. Оформление рабочей визы обходится дороже, и ждать ее придется дольше. Ни агентству в России, ни самой модели не хочется упускать возможность заработать, и они идут на риск. Ужасно, но это становится стандартной практикой.

Бытовые и рабочие условия

— Честно говоря, каждой, кто пережил контракт в Китае, должна быть оказана и психологическая, и физическая реабилитация. Модели, побывавшие в Китае и Японии, можно сказать, прошли «школу выживания». Девочки, работающие в Китае, постоянно делятся впечатлениями. Поверьте, в 95% случаев это сплошной негатив на грани с истерикой и нервным смехом. Из плюсов — только зарплата, но деньги не стали поводом вернуться туда снова. Китайцы относятся к моделям как к роботам, они никогда не назовут тебя по имени, обращаются к тебе «Эй ты!», «Девочка!»

В 13 лет я перенесла менингит. Тогда меня спасли врачи. Я знаю, что это за болезнь: время играет огромную роль. Историю Алисы Митровой воспринимаю очень чувствительно, потому что представляю, в каком она была состоянии. Судя по всему, Алиса просто боялась сказать агентству, что ей плохо — иначе они бы вычли деньги из её заработка или просто же сказали, что она может ехать домой, оставив вообще без работы.

Об этом не говорят вслух: всем хочется создать иллюзию счастливой жизни и идеальной карьеры. Но молчать о таком больше нельзя, ведь поток уезжающих из России моделей постоянно растет. Проживая в апартаментах в Китае, я видела больше слез, чем в женских сериалах. Я видела плесень на стенах и мертвых крыс в комнатах.

Работа по 10–15 и больше часов — это стандартный график. Многие не осознают, но быть моделью ужасно тяжело физически. У нас было очень много ограничений. На съемке лукбука вечерних платьев мне не разрешали есть и пить воду! Я весила около 43 килограммов при росте 175 сантиметров. Клиентка боялась, что у меня будет выпирать животик — а я, в свою очередь, боялась, что в какой-то прекрасный момент потеряю сознание.

Ещё один ужас работы в Китае — дешевая косметика и грязные кисточки для макияжа. Не знаю почему, но многие визажисты там очень нечистоплотные — кисти они не моют, впрочем, как и руки. Очень легко подцепить инфекцию, поэтому всегда нужно было носить с собой свою косметику и кисточки, а иногда — быть жёсткой и настаивать на том, что ты сама сможешь накраситься.

Жизнь после азиатского проекта

— В первую поездку я постаралась урвать как можно больше денег и 9 месяцев моталась по разным точкам, не возвращаясь в Россию: Гонконг, Шанхай, Сингапур, Куала-Лумпур. Я перешла на заочное отделение в вузе и пару лет приезжала домой незадолго до сессии, а потом опять уезжала.

Обычно букеры, отправляя в Азию, рассказывают начинающим моделям сказки про необходимость наработать портфолио, мол, в Азии легче получить журнальную съёмку, чем в Европе. Но это прикрытие — моделей туда отправляют за деньгами. Все азиатские страны очень разные, и модный рынок тоже сильно отличается, но в целом пребывание в Азии не приносит карьере модели никакой пользы. Наоборот: работа там плохо сказывается на репутации. Когда девочки едут в Европу или Нью-Йорк, они убирают из своего портфолио фотографии азиатского периода — настолько снимки ужасные и не подходят для презентации на Западе.

Большинство девочек из России, которых я встречала в поездках, не из богатых семей — их родители совсем не против, чтобы дочь зарабатывала. Многим кажется, что работа в Азии — путь к достойной жизни, возможность увидеть мир. На самом деле весь мир для большинства несовершеннолетних моделей, попавших туда, ограничивается апартаментами и фотостудией.

В Токио я жила с 14-летней девочкой — у неё было много работы, она была довольно успешной, зарабатывала много, а сейчас успешно моделит в Европе и Нью-Йорке. Тогда же девочка всегда ходила понурая, всех сторонилась. В разговоре выяснилось, что ей не нравится быть моделью, путешествия ей не в радость и на самом деле она хотела бы сейчас быть дома и учиться в школе. Она же была ребенком! Я, конечно, спросила, почему же она продолжает работать, и услышала такой ответ: «Родители заставляют».

Мне хватило одной поездки в Шанхай, чтобы решить — моё здоровье и время не стоят такой работы. Да, там можно заработать деньги, но этот способ не ведет к развитию карьеры и не покрывает морального и физического ущерба. На некоторых съёмках в Индии мне казалось, что люди думают, будто у меня нет нервной системы, а вместо органов — пластиковый наполнитель. Мне драли волосы, сжигали их стайлинговыми приборами. Очень часто на кастингах я чувствовала себя куском мяса на рынке. Понятно, что модельный бизнес — это торговля внешностью, но в некоторых азиатских странах было полное отсутствие эмпатии. Никакие гонорары не стоят этого опыта — это я поняла, к сожалению, только недавно.