Леонид Решетников, директор Российского института стратегических исследований (РИСИ): «Нам остается третий путь – духовный. И быть отдельной цивилизацией»

Он свободно владеет сербским и болгарским языками. Рожденный в СССР, кадровый офицер, воспитанный, как и многие из нас, на идеалах социализма и коммунизма, Леонид Решетников в своей книге «Вернуться в Россию. Третий путь, или тупики безнадежности» ищет и находит свой ответ на извечный русский вопрос «Что делать?». Что делать России и какой путь эволюции ей выбрать, чтобы снова не оказаться в тупике? В конце минувшей недели директор Российского института стратегических исследований, кандидат исторических наук Леонид Решетников побывал в Ростове-на-Дону. Своими мыслями по поводу пути развития России, кризиса на Украине он поделился с корреспондентом 161.ru.

– Леонид Петрович, так что же такое «вернуться в Россию»?

Российский институт стратегичеcких исследований (РИСИ) – крупный научно-исследовательский и аналитический центр, учрежденный президентом Российской Федерации. Главная задача РИСИ – информационное обеспечение администрации президента РФ, Совета Федерации и Государственной думы, Совета безопасности, аппарата правительства, министерств и ведомств. РИСИ предоставляет экспертные оценки, рекомендации, готовит информационно-аналитические материалы для вышеуказанных структур.

– Вернуться в Россию – для этого нужно сначала задуматься, что мы потеряли, как это произошло и почему. И возвращаться… В той России очень сильно работал морально-нравственный принцип. Да, воровали, но очень сильно стыдились. Воровали, но прятали. И никто из купцов дворцы не строил. Дома были. Но купцы эти еще и вкладывали в строительство мостов, дорог, занимались меценатством. Взятка – корзинка огурцов или яиц в уездном городе – были верхом коррупции.

Сегодня же у нас работает безнравственный принцип: все, что хотите, – все можно. Нет идеологии.

Нам остается третий путь – духовный. Не физически вернуться в точку отсчета, 1917 год, а интеллектуально. Осмыслить этот путь, посмотреть, что мы тогда делали не то и не так, внести соответствующие правки и идти этим, повторю, цивилизационным путем. Третий путь – это возвращение к традициям, но с учетом последних 100 лет.

Жак Ширак как-то сказал: «Вы все время спорите, каким путем идти России. Неужели вы еще не поняли, что вам дано свыше идти своим путем – быть отдельной цивилизацией!».

– Ну, а как же европейский путь?

– Вы посмотрите, что сегодня происходит в Европе: такого никогда не было, чтобы очень многие европейцы, как правые, так и левые, говорили: «Одна надежда только на Россию». Так считает большинство населения, которое в массовом порядке ненавидит свои СМИ и руководство. Я вот в декабре был на военной коллегии Франции, как только МИДовцы ушли, все подходят к нам, русским, и говорят: «Вы – единственный бастион».

– Бастион чего или против чего?

– Бастион против того, что сейчас происходит в Европе и США. Механизм работы капитализма сломался, выдохся. Сам-то капитализм пока, может быть, еще и работает, но механизм, который крутит эти гайки, сломался. Осенью вы сами все увидите.

– Как? Очередной кризис?

– Конечно. Их финансовый пузырь снова лопнет. Он не функционирует. Надо менять сам механизм. Ну, нет свободных денег в Европе и США! Лопается даже такая устойчивая система, основанная на частной собственности. Человек ведь хочет иметь свою собственность, хозяйство. На что идут крупные транснациональные компании, олигархи? Надо менять человека, заявляют они... Почему мы удивляемся, что они там, на Западе, с ума сошли с этими сексуальными меньшинствами, ювенальными юстициями, мягкими наркотиками. Не сошли они с ума – им нужна биомасса. Помните, у Булгакова, вопрос о создании нового человека? Такая идея уже была у нас, мы прошли этот путь..И кого создали, помните?

– Шариковых...

– Именно... Теперь им нужна биомасса, которая будет лишена традиционных ценностей. Чтобы человек был готов на все. Они лишаются всяческих ценностей, начиная с религии и заканчивая семейными традициями. Откуда в Париже взялись 800 тысяч, а то миллион протестующих против тех же однополых браков? И они говорят, что мы, русские, единственные защитники семейных ценностей. А мы даже не задумываемся об этом. Мы так живем. У нас нет борьбы, мы подсознательно считаем, что это бред сивой кобылы. Мы – носители традиций. У нас огромный потенциал.

– Читая вашу книгу, я поймала себя на мысли, что если б я такое написала, мне прокуратура уже вручила бы предостережение о недопустимости разжигания межнациональной розни... Что есть русский человек?

– Русский – это не понятие крови. Русский – это понятие духовное. Это прилагательное, объединяющее всех, кто живет в России. Это те, кто воспринял все это, воспринял взгляд на жизнь, у нас одинаковые ценности. Нам нельзя скатиться на национализм – он заведет нас в тупик. Здоровый национализм нужен каждому. Это любовь к своей Родине. Но когда произносится лозунг «Москва для москвичей – гони хачей!», они даже не понимают, что такое хач. А хач – это крест.

– Каждый, кто пишет какую-то книгу, представляет своего читателя. Для кого ваша книга?

– Я писал для тех, кто думает: «Как же мы дошли до жизни такой? По этому пути пошли – не получилось, по другому пути – опять не получилось». Я хотел обратиться именно к тем людям, которые думают: «А что же дальше?». Большинство людей приходят к этому вопросу и хотят разобраться, почему произошло так, а не иначе, и что делать дальше. Я ведь тоже пришел к этому не сразу, практически в конце жизни. Я понял, что в 1917 году мы, Россия, сошли с рельс. Многие ведь сегодня живут какой-то ностальгией по СССР – мол, сегодня мы очень плохо живем, а в Советском Союзе жили лучше. Но ведь это неправда! Или эти люди не хотят вспоминать, или они с самого рождения жили очень хорошо, потому как жили мы очень бедно. Я вот приехал в Ростов, а мне коллеги говорят, что на левом берегу Дона 125 ресторанов, и все забиты. А я помню, когда приехал из Болгарии, пригласил родителей в ресторан. Отец сказал: «Леня, это же страшные расходы». Это был 1972 год. Сегодня мы лучше материально живем.

– Ну, а пенсии, к примеру?

– Пенсии – маленькие, позорные. У моей жены пенсия – семь тысяч. Но я могу доказать, что в советские годы и зарплаты были и 60 рублей, и 35 рублей – нищенские. И пенсии были точно такие же маленькие. Это было время, когда ты ни за что не отвечал, а тебе давали 60 рублей. Хватало на колбасу, на крышу над головой в общаге, и ты ни о чем не думал. А сейчас ты должен вкалывать, искать работу и на этой работе оправдывать себя.

– Сегодня только ленивый не обсуждает события на Украине. Кто может спасти кризис на Украине? Россия или США? Или вместе?

– Россия и США – две крупнейшие державы. Руководствуются геополитическими мотивами. Весь украинский переворот – это мощнейшая геополитическая акция США против России. Дело вовсе не в Украине. Это попытка поставить под контроль стратегическую для обеих стран территорию. Ведь если разместят на Украине базы ПРО, они смогут контролировать большую часть России. Если они ставят эти базы на Украине, то они покрывают старт наших ракет в этом округе. Это очень важный вопрос: полностью меняется военно-стратегический баланс. Самооборона наша придет к нулю. Потом: от Луганска до Волгограда на машине можно за четыре часа доехать. В этом направлении и Адольф Гитлер шел. И вот благодаря этому перевороту США выходят на рубеж, к которому готовились 20 лет.

– Что это означает для России?

– Это означает, что нас оттесняют от южных маршрутов (трубопроводы, газ, нефть). Это означает, что (если представить, что Крым еще в Украине) по их планам, наш черноморский флот надо топить – некуда его девать. И нас задвигают на Север. В стратегическом плане мы все время шли на Юг, наши цари шли на Юг не потому, что купаться хотели – страна не могла бы экономически выжить. И, конечно, полностью тогда контроль над Кавказом. То есть мы получаем недружественную, подконтрольную США, территорию. Для нашего президента – это серьезное испытание. Только человек со стальными нервами может такое выдерживать. Речь идет о России. Украины нет...

– Что будет с промышленностью Украины?

– Нет ее. Крупная промышленность была в Донецкой и Луганской областях. Никому не нужны двигатели, моторы, которые выпускают на Украине – в Европе есть свои. Не будет промышленности на Украине. Какая-то часть людей ринется в Европу, но это малая часть – на всех работы в Европе не хватит.

Украина стоит перед страшнейшими испытаниями. Для нас это тоже удар. Наша промышленность ведь была связана с украинскими предприятиями. Связи эти или исчезнут, или их придется долго налаживать. Говорить о том, что Обама и Путин могут решить украинский кризис – это неправильно. Обама не заинтересован в этом. Он заинтересован в постановке под контроль США как можно большей части Украины.

– Ну, а Крым? Здесь их план сорвался.

– Крым вызвал страшную злобу. Сорвалось у них с Крымом, и заметьте: без особого нашего усилия. Когда Путин говорит, что для нас это было неожиданно – это на 99% правда. Мы ничего не делали, если честно. Ничего! Народ Крыма захотел войти в состав России. Так и получилось. Мы ничего не готовили для этого. На Восточной Украине мы тоже ничего не делали и не делаем. А вот США 20 лет готовились и не ожидали такого сопротивления. У меня много коллег на Западе – они не верят, что мы не готовились. Они ищут наш план, а плана-то нет. Обаме выгодна и начавшаяся партизанская война на востоке Украины. Единственная, кто заинтересован в решении кризиса Украины, – это Россия.

– Почему на Западе ненавидят Путина?

– Путин, если разобраться, самый прозападный президент. В каком смысле, спросите вы. Он много лет работал в Германии. Он столько сделал для развития отношений с Европой, никто не может сравниться. Он искренне хочет развивать эти отношения. Но он сказал: «Да, мы хотим развить отношения, но поймите – мы самостоятельные. Мы дружим с вами, но мы – суверенные». Это вызвало страшную ярость европейских коллег. Отсюда и ненависть...

– Кто лучший стратег – Путин или Обама?

– Во всяком у Путина железная выдержка, стальные нервы. Он опытнее. Историю знает. И понимает, что нельзя наших граждан воспитывать патриотизму только на примере одной большой войны. Это неправильно. У нас много величайших побед. Победа 1812 года ничуть не отличается от победы 1945 года.

– Кстати, о национальной идее. Сегодня многие о ней говорят. Что для вас национальная идея?

– Вернуться в Россию!

– Что для этого, кроме стальных нервов, необходимо?

– Один ветеран, человек героического склада, сказал мне: я строил социализм, потом коммунизм. Все это провалилось. Я, выходит, зря жил. Да нет, не зря, конечно. Просто каждый должен оценить самого себя так: сколько бед я натворил, скольким людям сделал зло. А то, что довелось родиться этому человеку в 1928 году, ну, родился ты в этой эпохе, а достойно ли ты себя вел? Не нужно оценивать себя в системе, а давать моральную оценку себе лично. Все люди рано или поздно приходят к Богу. Некоторые за 15 секунд до смерти… Люди должны разговаривать со своей совестью и должно быть стыдно. И тогда появятся критерии истины. Господь не будет тебя судить за то, что ты был членом партии. Самое главное – каким ты был человеком.

– Как нам прийти на третий путь?

– Сердцем надо возвращаться. И это самая сложная и самая простая задача – дать работать сердцу. Не только умом работать, но и сердцем. Возвращение должно быть морально-нравственным, повторюсь. Вспомните слова святого Серафима Саровского: «Спаси ся сам, и все вокруг тебя спасутся». Так и есть: с себя самого надо начинать. Мы же все ищем виновных вокруг.

– А возврат к религии?

– Возврат к вере – да. Нельзя всех людей загонять в церкви. Ни в коем случае. Кто-то может быть воцерковленным, но это малая часть. Просто нужно верить.