Сгорел или спалили?

Сегодня, 15 мая, руководство ГУ МЧС РФ по Ростовской области опровергло версию о поджоге дома на Большой Садовой 162/70. Напомним, пожар в четырехэтажном здании на углу Большой Садовой и Крепостного вспыхнул ночью 2 мая и оставил без крова 96 человек. 16 погорельцев были размещены в муниципальном общежитии на улице Каширской, еще 18 человек вывезли в санаторий «Евразия-Дон» (левый берег Дона), остальные поселились у родственников. Как сообщил первый заместитель мэра Ростова Сергей Манаков, те погорельцы, которые сейчас проживают на левом берегу Дона, в ближайшие дни переедут в ростовскую гостиницу на улице Плужной, 16. Но решить жилищный вопрос погорельцев мэрия обещает лишь к началу нового отопительного сезона.

Через несколько дней после пожара, 5 мая, следственным управлением СКП РФ по Кировскому району было возбуждено уголовное дело по двум статьям: 109 «Причинение смерти по неосторожности» и 168 «Уничтожение или повреждение имущества по неосторожности». Уголовное дело по статье «Поджог» заведено не было. Пожарные напрочь отметают эту версию.

«У пожарных есть несколько версий возникновения ЧС, которые мы представили следствию. Первая – аварийный режим работы электропроводки, вторая – воздействие на источник зажигания или горения в квартире №17. Мы знакомы с такими зданиями, где деревянные перегородки и пламя распространяется молниеносно – скорость огня составляет 1,5-2 метра в минуту. Я бы не стал говорить, что это поджог. И не забывайте, что идет следствие, и госпожнадзор еще не пришел к окончательному выводу», – заявил на пресс-конференции заместитель начальника ГУ МЧС РФ по РО Николай Черновол.

Невыгодная версия

Буквально десятью минутами раньше информированный источник в госпожнадзоре сказал корреспонденту 161.ru, что это без сомнения поджог, но поджог – невыгодная версия.

Невыгодная в первую очередь для властей – ведь тогда придется каждой семье погорельцев, а таких 51, выделить новое жилье или выплатить компенсацию. У муниципалитета стольких свободных квадратов жилья и денег нет.

Но версии поджога упорно придерживаются жильцы сгоревшего дома.

Погорелица Татьяна Мельник, которая находится на восьмом месяце беременности, убеждена в том, что дом сгорел неспроста: «Приехавшие пожарные не могли пополнять запасы воды из находящегося рядом с домом пожарного гидранта, потому что он, по странному совпадению, был неисправен. Только в 4 часа утра приехала водяная пушка, но было уже поздно. Свет и газ в ходе пожара не отключали два с половиной часа и отключили только тогда, когда в квартирах стало что-то взрываться. Почему? Ведь это элементарно – при пожаре отрубить газ и электроэнергию», – рассуждает Татьяна Мельник.

Погорельцев насторожила также серия взрывов, прокатившаяся по квартирам. Причем взрывы происходили в комнатах, где, по убеждению Татьяны Мельник, ничего взрываться не могло. По словам госпожи Мельник, представителя управляющей компании ЖКХ дома – Павла Усатова – жильцы увидели в первый раз только на другой день после пожара. При встрече с ними он с ходу заявил, что дом подожгли супруги Юрьевы из квартиры 17, замеченные в употреблении наркотиков, к ним, мол, и надо предъявлять претензии.

«Нас насторожила быстрота, с которой господин Усатов провел следствие и установил причину пожара, о которой официальные власти молчат до сих пор», – добавила Татьяна.

Погорелица Карина Ильдатова, мать двоих малолетних детей, рассказала, что за две недели до пожара к ней явились сотрудники строительной фирмы «Вант» с предложением продать фирме свою жилплощадь: «Они мне так и сказали: продавайте, пока не поздно. Я отказалась. И еще ходили упорные слухи, что в эту фирму с проверкой вот-вот нагрянет прокуратура. Какие выводы мне остается делать? Только один – это поджог», – говорит Карина Ильдатова.

Региональный директор ООО «Вант» Евгений Маликов не стал отрицать факт предложения покупки у Карины ее жилплощади: «Да, мы действительно предлагали выкупить у этой гражданки ее 12 квадратных метров, но это было год назад. Я не давал распоряжения повторить это предложение. А что касается прокурорской проверки, то заявляю, что мы не получали от прокуратуры никаких предписаний о грядущей проверке», – прокомментировал слова погорелицы директор «Ванта».

Между тем горадминистрация вынесла постановление о сносе сгоревшего дома, признав его аварийным. Сегодня копии постановления выдали погорельцам на руки. Согласно этому документу, в новые квартиры въедут только наниматели муниципального жилья. В мэрии на предмет «соответствия» тщательно проверяют каждую семью.

Собственники квартир вынуждены сами искать средства на приобретение жилья. Но это далеко не все расходы, которые им предстоят. Муниципалитет настаивает на том, чтобы собственники сами платили за... снос сгоревшего дома...

Сносить за деньги собственников

«В трехмесячный срок собственники должны снести дом, в противном случае это сделает сам муниципалитет, но уже на правах единоличного собственника. Сегодня часть земли муниципальная, часть принадлежит собственникам», – озвучил постановление, подписанное мэром, его заместитель Сергей Манаков.

Рэм Дрижика, сгоревшая квартира которого приватизирована, недоумевает: он остался без жилья, документов, а тут еще надо в кратчайший срок найти деньги на снос: «Я не представляю, сколько стоит сегодня нанять спецтехнику, не представляю саму процедуру сноса и кто в компании сносчиков будет главным? Все погорельцы практически в равных условиях. Все сейчас пребывают в шоковом состоянии, лишних денег ни у кого нет. А власть ссылается на Жилищный кодекс», – рассказал Рэм Дрижика.

Между тем сам снос дома под большим вопросом. По словам председателя РРО ВООПИиК Александра Кожина, особняк на Большой Садовой относится к памятникам архитектуры, сносить которые нельзя. Только реконструировать.

«Да, действительно, по данным генплана в этом доме только первый этаж – памятник архитектуры. По другим документам все здание является памятником регионального значения. Вообще я считаю, что это здание можно восстановить: опыт подобной работы в Ростове уже был. Само же постановление в таком виде нарушает правила застройки, принятые недавно в Ростове. Согласно им эта часть центра является охранной зоной, здесь запрещено новое строительство и допускается только реконструкция», – говорит защитник памятников Александр Кожин. – На днях в Ростов, не без моего участия, прибывает комиссия из Минкультуры РФ. Вот она и даст рекомендации – сносить или реконструировать сгоревший дом».