От монет до немецкого танка: история ростовского археолога-любителя

Когда дно Дона мелеет, ростовчане могут заметить поисковиков, кладоискателей или археологов-любителей, гуляющих со специальным прибором по дну реки. Что именно они ищут, везде ли можно искать и, главное, находить — поделился коллекционер и искатель Владимир Жданов.

Поиск ради поиска

Часть Парка Горького традиционно по выходным превращается в блошиный рынок. Владимир уходит оттуда с покупкой — керамическим кувшином примерно X века.

— Буду склеивать, — рассказывает ростовчанин. — Мне даже археологи некоторые привозят керамику, чтобы я восстанавливал. Одно время я полностью перешел на это.

Все увлечения Владимира связаны с историческими находками. Впервые он решил заняться поиском в 15 лет.

— Дома у нас лежали книги по палеонтологии, мама увлекается. А я проникся археологией. Первый металлоискатель купил 15 лет назад. Начали ездить по полям, монетки находить. Но это было еще до 2012 года.

Оговорка важная, так как в 2013 году вступил в силу закон против «черных копателей». Закон запрещает использование металлоискателей на территории памятника археологического наследия или с повреждением культурного слоя.

— Если находишь монеты, например, старше 100 лет — это уже под статью. В России статьи, касающиеся кладоискательства, написаны не очень разумно. Потому что культурный слой — это нетронутое место. Например, поля, которые не обрабатывались 200–300 лет. И в статьях прописано, что нельзя копать на культурном слое. А если смотреть на возбужденные дела… Кладоискателей ловят на обычных полях, которые распахиваются каждый год.

Владимир по образованию юрист. Позже он хотел выучиться на археолога в ЮФУ, но там магистратуру этого направления закрыли из-за недобора абитуриентов. Но опыт работы в раскопках Владимир всё равно получил: однажды в Москве ему предложили поучаствовать в раскопках возле Новодевичьего монастыря. Сначала в качестве волонтера, а через месяц стали доверять сложные работы.

— Даже сами специализированные археологи говорили: «Сейчас Вова сделает», — вспоминает мужчина. — Потому что я очень аккуратный и всё дотошно делаю, до конца. Кстати, в 2005 году начальник раскопок из Москвы написал и пригласил своим заместителем. Но я уже был занят своими делами тут, в Ростове. Поэтому всё это осталось на уровне хобби.

Владимир утверждает, что для него в поиске важен сам поиск.

— У мужиков есть увлечения — охота, рыбалка. А я не могу убивать животных, лучше поеду покопаю лопатой и подышу свежим воздухом. У меня такое увлечение.

Бесценные ценности

К находкам он тоже относится легко, не привязывается и не болеет золотой лихорадкой. Даже свои первые найденные монеты подарил другу на день рождения.

— 15 лет назад, когда купил прибор и выехал искать к Анненской крепости (постройка XVIII века. — Прим. ред.). Это возле Староческасской, в полях, где можно было копать. Просто начали искать, и в квадрате метр на метр поднял пять монет 1748–49 годов. Я тогда подумал: «Обалдеть! Если я везде так буду находить, у меня будет миллион монет». На этом моя удача закончилась, — смеется Владимир. — Бывало, выезжал и вообще ничего не находил. Консервную банку найду — и всё. Поэтому и в удачу не верю, постоянно попадается гнилое.

Но совсем недавно у поисковика случалась, по его словам, самая важная за 15 лет находка.

— С другом поехали покопать. Просто в поле остановились. И вот — сигнал. Крупная цель. Хотел не докапывать. Но в итоге — люк немецкого моторного танка StuG 3 Ausf.G, которых в 40-е годы выпустили всего около восьми тысяч. Сейчас за него предлагают в Белоруссии 25 тысяч рублей, в Москве — 30 тысяч. Но для меня эта находка интереснее даже серебра.

Обычно, говорит археолог-любитель, с военных времен находятся гильзы. Их он оставляет, где нашел, чтобы не было вопросов. Но вообще в Ростовской области можно найти предметы разных эпох: и наследие древних греков, и даже Золотой Орды. Самые частые находки — начиная со времен правления Петра I. Можно найти монеты или пуговицы с одежды на дне того же Дона, который сдувает по осени.

— Только в этом году побывал там. Но я искал не там, где все ходят, — по правую сторону от Ворошиловского моста. В иле цели очень глубоко тонут. Их не найдешь практически. А я набрел на насыпанную кучу обломков — видно, дом разрушали и вывезли КАМАЗ земли с кирпичами. И там нашел пару монет ранних Советов. Встретил камрада (товарища, так называют друг друга искатели. — Прим. ред.), который ходил по отливу. Он обнаружил старинные кованые гвозди, скорее всего, корабельные. Может, самого Петра?

При этом находить не обязательно с помощью металлоискателя, потому что нужно еще знать закон, где с ним можно ходить. Иногда достаточно быть просто внимательным.

— В этом году у меня еще одно увлечение появилось — поиск в реке, — рассказывает Владимир. — У этого есть термин — мадларкинг. Раньше люди выбрасывали ненужные вещи в реку: посуду, керамику. Вот, к примеру, в Ботанике (в Ботаническом саду ЮФУ. — Прим. ред.) в ручье нашел монеты 1936 и 1951 годов. Без металлоискателя, глазами. И очень много керамики интересной, с клеймами.

Конечно, поисковику важно знать места для работы. Но, по словам Владимира, если в 17 лет он просто рандомно приезжал в поле для этого, то сейчас помогает приложение на телефоне: там можно наложить старую карту на новую и посмотреть, где раньше находились исчезнувшие деревни или дома.

Кирпичное наследие Ростова

Раньше Владимир собирал монеты, потом находки времен Ивана Грозного. Но в итоге коллекционирование стало неинтересным, удовольствие стало приходить только от процесса поиска. А вот главный интерес к старинному кирпичу у искателя остался. Сейчас он занимается тем, что дает ростовскому дореволюционному кирпичу вторую жизнь.

— В последние полгода очень быстро стали увозить обломки снесенных старинных зданий. А ранее кирпич продавали, здания разбирали, а я материал выкупал. И этот кирпич мы пилим, плитку производим для облицовки стен. Рестораны заказывают, если интерьер в стиле лофт, модно же сейчас. Как-то археологи купили, украсили стену, чтобы расставить керамику.

Владимир утверждает, что коллекционер он неопытный, больше получается искать кирпич. Стены не разбирает — поднимает, если дом или забор обвалится. Тем более находки бывают действительно интересными: кирпич и здания Ростова могут многое об их бывших владельцах рассказать.

— Старинный кирпич делался ручной формовкой (способ изготовления. — Прим. ред.), каждый кирпич индивидуален, нет повтора. И весь центр Ростова до 1900 года — это, грубо говоря, весь кирпич ручной работы. После этого года уже не такая интересная фактура у материала.

Как рассказал Владимир, на Дону было много крупных производителей. Например, Леванидов, Епифанов — они самые известные. По его словам, влиятельные и богатые имели кирпичные заводики. Даже было так: начинал свой бизнес мужчина, к примеру, Котельников. Когда его не стало, продолжила супруга. Уже стало клеймо на кирпиче «Котельникова». На тот момент это считалось хорошим бизнесом.

Ростовчанин поделился историей строительства городской синагоги: стройматериалы на нее подарил Леванидов.

— По этим кирпичам можно нашу историю изучать, — рассказывает искатель. — Я стараюсь всегда до сноса или после сноса исторической архитектуры прийти, взять хоть один кирпич, чтобы осталась память об этом здании. Например, на Максима Горького, 251 в том году разбирали одноэтажные здания. Попался кирпич с клеймом — русская фамилия латиницей. Один кирпич на пять домов. Его сразу коллекционеры из Таганрога выкупили.

По мнению Владимира, чтобы осознавать ценность подобных вещей, необходимо знать историю города и, что важнее, разъяснять ценность исторических предметов и зданий широким массам.

— Пример подобного незнания — последние события в Ростове, когда из старого фонда украли оригинальные перила. Этническим группам, которые там живут, никто не разъясняет, что это трогать нельзя, ведь это наша культура и наследие города. Но они безжалостно это срывают и сдают. Те, кто принимает, понимают… Это называется деловой металл. Его перепродают за двойную цену.

Подобные находки — хранители городской истории попадаются Владимиру даже в собственном доме: он коренной ростовчанин. Сейчас мужчина даже задумывается о выставке.

— У меня много вещей быта осталось от предков. Коромысла, прялка от прабабушки, зеркала старые. Навожу порядок, нашел там лампаду, которой точно больше ста лет. А еще табакерку Кушнарева (ростовский купец, отец табачного дела на Дону в XIX веке. — Прим. ред.). Я знаю, что в музее одна такая штука есть. Ну и у меня, получается.

Искатель размышляет, что мог бы сделать музей прямо из своего дома, но не хотел бы водить туда много людей. В идеале — выставки из его находок в музеях.

— И чтобы писали, что это Владимир Жданов нашел. И не сказали бы, что он выкопал вещь, которой больше 100 лет, а значит, он «плохой».